Победитель получает все - Грин Саймон (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
Любопытно, что защитник простых людей держит таких слуг.
— Садитесь, — пригласил Хок.
Вильерс еле заметно, но решительно покачал головой.
— Я лучше постою, сэр.
— Почему? — удивилась Фишер.
— Мне не подобает сидеть, мэм, — ответил Вильерс. Последнее слово он добавил после заметной паузы.
— Давно вы работаете дворецким у Джеймса Адаманта? — спросил Хок.
— Девять лет, сэр. До этого я был дворецким у его отца. Семья Вильерсов служит семье Адамантов на протяжении трех поколений.
— Даже в тяжелые времена, когда Адаманты лишились всего?
— У каждой семьи время от времени случаются неприятности.
— Что вы думаете по поводу политических взглядов Адаманта? — спросила в свою очередь Фишер.
— Мне не подобает говорить об этом, мэм. Мой долг — служить господину Адаманту, а семья Вильерсов всегда знала свой долг.
— Вы ладите с миссис Адамант? — задал вопрос Хок.
— Она превосходная леди. Из прекрасной семьи. Большая поддержка господину Адаманту. Ее здоровье в последнее время несколько ухудшилось, но она по-прежнему выполняет свои обязанности по отношению к мужу, хорошо ведет домашнее хозяйство. Миссис Адамант — весьма целеустремленная молодая леди.
— Что у нее со здоровьем? — поинтересовалась Фишер.
— Не могу точно сказать, мэм.
— Как вы относитесь к Стефану Медлею? — спросил Хок.
— Судя по всему, господин Медлей весьма компетентен в своем деле, сэр.
— А что насчет его личной жизни?
Вильерс слегка подтянулся.
— Это меня не касается, сэр, — ответил он твердо. — Я не одобряю сплетен и стараюсь не допускать их распространения среди прислуги.
— Спасибо, Вильерс. У нас все.
— Благодарю вас, сэр, — Вильерс церемонно поклонился Хоку, вежливо кивнул Фишер и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
— Я еще не встречал дворецкого, которому повредил бы хороший пинок под зад, — заключил Хок.
— Верно, — кивнула Фишер. — Все они снобы. Даже если бы он что-нибудь знал, он бы не сказал каким-то Стражам: «Это меня не касается».
— Может быть, ему нечего сказать, — предположил Хок. — Возможно, никакого предателя нет, а есть часть хитрого плана консерваторов, чтобы смутить Адаманта и лишить его уверенности.
Фишер застонала.
— У меня голова раскалывается.
— Потерпи. Ответ лежит где-то рядом, надо только копнуть поглубже. Будь я проклят, если позволю Адаманту погибнуть так же, как Блекстоуну. Я уберегу его, даже если мне придется лично убить всех его врагов.
— Ну ты и сказал, — покачала головой Фишер.
Никакие рассказы не могли подготовить Хока и Фишер к тому, что им довелось увидеть и испытать на улицах. Адамант вышел из дома до наступления полудня вместе с ними, Медлеем, Даниель и небольшой армией своих последователей, наемников и сочинителей речей. Хок был немного оскорблен присутствием наемников — как будто их с Изабель недостаточно для безопасности Адаманта. Но когда процессия оказалась на улице, вокруг мгновенно собралась такая плотная и возбужденная толпа, что только отряд наемников и мог защитить Адаманта от напора множества людей. Хок и Фишер грозно взирали на всех, кто приближался к нему слишком близко.
В памяти Хока это утро отложилось мешаниной улиц, людей и митингов. Адамант произносил бесконечные речи, заражая слушателей лихорадочным возбуждением и горячим желанием голосовать за реформаторов, надеясь, что это желание не испарится до начала голосования. Последователи Адаманта раздавали деньги всем, у кого хватило сообразительности протянуть руку, а бесплатная выпивка текла рекой. Составители речей постоянно переделывали их, сообразуясь с местными условиями, и судорожно вкладывали дополнительные листки Адаманту в руки буквально за секунду до начала выступления. Но Адамант каким-то образом успевал изучить листки, и слушавшим его речи казалось, будто эти мысли только что пришли ему в голову. Хок был поражен. Вместе с тем он понял, чем были сильны речи Адаманта. Искренность оратора — вот что их объединяло, и слушатели чутко улавливали это. Адамант верил в свое дело и внушал веру другим людям.
На Ил-Стрит они встретили домовладельца, под страхом выселения диктующего своим жильцам, как надо голосовать. Адамант произнес получасовую речь о недопустимости притеснения избирателей и достоинствах тайного голосования, а Фишер вышибла домовладельцу пару зубов. Неподалеку, на Бейкер-Стрит, Хардкастл поставил изготовленного колдовским способом двойника Адаманта, который призывал к насилию. К несчастью для двойника, он был чересчур очарован звуками собственного голоса и не успел вовремя убраться. Наемники Адаманта позаботились об охранниках двойника, а Хок и Фишер схватили его самого. Адамант тут же произнес сенсационную речь о необходимости запретить грязные трюки в политике, Хок и Фишер тем временем по очереди окунали двойника головой в канаву, пока он наконец не признался, кто его хозяин.
В какой-то момент Хок заметил, что за Адамантом и его свитой постоянно следует группа неряшливо одетых людей. Они выкрикивали нахальные вопросы и всячески надоедали, однако Адамант не обращал на них внимания. Но Хока и Фишер они раздражали все сильнее и сильнее.
— Это репортеры, — объяснил Медлей. — Пожалуйста, не трогайте их.
— Разве мы трогаем всех, кто нам не нравится? — обиделась Фишер.
— Конечно, нет, — согласился Медлей. — Я сказал на всякий случай. Просто необходимо, чтобы пресса была на нашей стороне. Две центральные газеты могут сильно повлиять на результаты голосования. К счастью для нас, Хардкастл всегда ненавидел прессу и не привлекал ее к своей избирательной кампании. Поэтому все положительные моменты нашей деятельности найдут отражение в газетах и это будет еще один гвоздь в гроб Хардкастла. Кроме того, большинство репортеров — свободные журналисты, пишущие заметки для бульварных листков, и мы ни в коем случае не можем их обижать.
Адамант закончил речь об открытии госпиталя для бедных и нуждающихся, и толпа стала громко аплодировать. Когда он провозгласил госпиталь открытым и перерезал ленточку, которая, по мнению Хока, ни на что не годилась, — аплодисменты возобновились. Хок решил, что политиков ему никогда не понять.
Через толпу пробился сильный и задиристый человек, сопровождаемый двумя телохранителями в кольчугах. Он начал громко и неприлично оскорблять Адаманта. Толпа недовольно возмущалась, но ничего не предпринимала, опасаясь телохранителей. Наемники Адаманта не решались лезть в толпу, боясь создать панику. Хок и Фишер переглянулись и вытащили оружие. Сражение продолжалось меньше минуты — и задира лишился телохранителей. Он окончательно потерял самоуверенность, когда кончик меча Фишер запрыгал перед его носом.
— На твоем месте, — сказал Хок, — я бы убирался отсюда. Иначе Фишер покажет тебе свой любимый фокус. А у нас нет времени, чтобы потом смывать кровь.
Забияка поглядел на покойников у своих ног, громко проглотил комок в горле и исчез в толпе, которая не стала ему препятствовать. Людям куда интереснее было задавать вопросы Адаманту. Большинство из них касалось канализации, точнее, ее отсутствия, но в целом толпа была настроена дружелюбно. Увидев, как Хок и Фишер расправились с хулиганом, зрители совсем развеселились. Адамант отвечал на вопросы коротко, ясно и остроумно, совершенно очаровав своих сторонников.
Хок прислонился к ближайшей стене и огляделся. Все спокойно. Толпа настроена дружелюбно, а людей Хардкастла не видно. Он удовлетворенно кивнул и немного расслабился. Политическая кампания — изматывающее и тяжелое дело, и им предстояло побывать еще во многих других местах. Как там чувствуют себя остальные?
Изабель выглядела спокойной и собранной — правда, чтобы вывести ее из себя, нужно очень сильно постараться. Адамант находился в своей стихии, казалось, что ему для счастья больше ничего не нужно. Даниель же, напротив, выглядела неважно, нашла перевернутый ящик и присела на него. Ее лицо было бледным и измученным, плечи поникли от усталости, руки дрожали. Хок нахмурился. Вильерс говорил, что она больна… Капитан решил присматривать за ней. Если у Даниель не откроется второе дыхание, ему придется попросить Фишер отвести ее домой в сопровождении пары наемников. Адаманту совсем ни к чему лишний источник беспокойства. А Даниель будет в безопасности. Хок огляделся в поисках Медлея, чтобы сообщить о своих планах, и занервничал, когда понял, что консультанта Адаманта нигде не видно. Он повернулся к жене, но та улыбнулась в ответ.
