Миллион долларов и сомбреро (СИ) - Сволота Евпатий (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Вот грубо стесанный шкаф. Огромный. Вот крепкий дубовый стол. Три стула рядом. Три кровати – бесхитростные, деревянные. Если обладательницам эти кровати ровно в пору, то Карасик для младшенькой Машеньки щуплый щегол.
Под потолком подвешены пучки трав. Пахучие. Наверняка, сушатся для зелий. У окна на низке висят сушеные грибы. Под окном стоит большая корзина орехов. Все говорит о том, что сестры привыкли жить с лесных даров. Жить не богато, но вполне…
- Эй, Вагисил, не знаешь, что это за мужик? Лицо больно знакомое… - услышал я вопрос Грунта за спиной.
Обернулся. Глянул.
Над столом висел знакомый портрет. Чехов – узнал я дядьку по каким-то неуловимым признакам, о чем и сообщил Грунту.
Тот, взъерошив волосы, начал рассуждать:
- Та-а-ак… У Чехова вроде пьеса такая есть – «Три сестры». Не помнишь, что там было? Как-никак ты недавно школу окончил…
- Смутно… - почесав репу, ответил я, - Помню, что все там страдали и всё плохо кончилось… О! Помню барышни там свалить хотели из глубинки в столицу!
- Ну, эт не новость, - улыбнулся Грунт. – Пойдем найдем Карасика. Спросим, что он думает про переезд в Дрынберг.
Глава 19. Сватовство Карасика
Вот моя бабушка всегда говорила, мол, что свадьба – это долго. Еды там надо кучу наготовить, родственников всех позвать, платье невесте смастерить, жениха вывести из запоя. Ясно, что всё это не одного дня дело. Неделя на все, как минимум…
В нашем случае все же прошло трындец как быстро! Кажется, знакомство с Грунтом существенно меняет мои представления об окружающем мире.
Выйдя из домика сестер, мы бегом помчались к Карасику, который на наше счастье (ну или на горе, фиг знает, как тут вернее сказать), всё еще рыдал на том же месте, упав лицом в траву.
Карасика нашли, растолкали. Сенсей сразу спросил его в лоб:
- Ты это? Как? В Дрынберг не прочь переехать? – по-деловому спросил он.
- Дык куды ж я без Машеньки… - жалобно протянул детина, а потом, внезапно воодушевившись, добавил: – А с ней хоть на край света! В Дрынберге лучшее даже. Работы много для меня будет…
Услышав от парня это нехитрое признание, Грунт торжественно обещал ему «обустроить его счастье, если тот нам доверится». Детина на мгновение задумался, а потом взволнованно кивнул. Видимо, все его самостоятельные попытки посвататься к девушке с треском провалились, и он совсем уж утратил надежду на успех этого предприятия.
Потом началась подготовка… Хм… Кто бы мог подумать, что самым сложным окажется убедить детину в том, что «желуди и яловыя ветки» не совсем радуют женское сердце. Цветы – да. Остальное, что под ногами валяется – шишки там, палки, дохлая рыба, желуди и так далее – «бяка», «фу!», «оставь на месте, где оно лежало».
Сам для себя я, если честно, также мотал сказанное Грунтом на ус, ибо и для меня это всё было во многом таким же открытием. Кто бы мог подумать, что с женщинами все настолько сложно!
Как только нам для Карасика удалось раздобыть приличный букет, появилась следующая проблема – приодеть детину. Хм… Не то, чтобы нам нужно было что-то от кутюр. Нет. Вряд ли Машенька резко влюбится в него, если тот на себя напялит малиновый камзол. Если все, что мы видели в домике сестер составляет их быт, то Машенька явно не из таковских. Тут была другая проблема.
Карасик в деревеньке Ламинария был пастухом. Как рассказал он сам, с пастухами принято расплачиваться осенью за весь год. Тогда ему обычно дарят одежду, деньги, что-то из урожая, ну и много всякого такого, что принято в качестве оплаты в деревне. Рубашка и штанцы, которые красовались на пастушке, по его признанию подарены ему были в прошлом году, и за этот год детина как-то успела еще больше вымахать.
Грунт, глядя на нелепые короткие штанцы и озорно торчащий из-под короткой рубахи полный темных катышек пупок, спросил детину:
- Карасик, а сколько тебе годочков-то?
- Семнадцатый идет… - смутился детина, а потом быстро добавил, - но мне можно женихаться уже! Я большой!
- Я… Я вижу, что ты большой… Где ж шмотьё нам тебе взять на такого большого?.. И обувь?.. И приличную повозку с конем, чтобы вам съезжать удобнее было?.. Блин… Времени у нас в обрез. Сейчас бегать со всеми, договариваться…
Карасик как будто впервые увидел свои голые почти до колен ноги, увидел катышки в пупке, смущенно сколупнул их узловатым пальцем и тяжко вздохнул. Задумался. Внезапно лицо здоровяка преобразилось:
- Трактир! У нас трактир тут есть! Там у Соплесмысла всё-всё купить можно! Там, когда местные пропиваются совсем, одежку в заклад, и лошадей, и всякое такое оставляють! Только там денежка нужна… Много денежки…
- Здравая мысль! – встрепенулся Грунт. – Деньги не проблема. Я же нагибатор! Мажор! Мильенами ворочаю, аж морда от икры трескается!.. Веди быстрее туда…
Карасик, весело кивнув, быстро пошагал в указанном направлении. Я же про себя задумался. Даже мне, далекому от разбирательства в людях человеку, последние брошенные фразы Грунтом показались несколько искусственными. Хотя?.. Фиг знает…
Вообще, мне, наверное, повезло, что мы поперлись именно в трактир.
Когда мы шли по дороге, мне пришло сообщение от системы:
«Ваш игровой персонаж голоден. Показатели силы снижены на 20 процентов.
Внимание! Если в ближайшие два часа ваш игровой персонаж не поест, сила упадет процентов на 50.
Внимание! Вашему персонажу в пищу годятся только мозги.»
Я подвис, читая это сообщение. Грунт приметил мою заминку и спросил, в чем, собственно, дело.
Пришлось объяснять. Мой спутник на мои смущенные объяснения только ухмыльнулся:
- Разберемся. Не парься. За мной, зелень! Ща одному штанцы куплю, другому мороженку.
После этих слов сенсей пинком ноги открыл дверь в трактир с романтичным названием «Хмельная ЖЫжа».
Как только мы появились на пороге, разговоры, вот ей-богу, как в дешевых вестернах, затихли. Помятый народец – видимо завсегдатаи заведения – повернули к нам опухшие небритые физиономии.
Стоящий у стойки плечистый бородатый мужик с наклюнувшейся сединой в висках яростно протирал стаканы, которые, несмотря на все его усилия, даже издалека выглядели мутными. Над его головой красовалась серая надпись «Соплесмысл». Ужасное имя! Не то, что у меня…
- Эй, Карасик, кто это там с тобой пришел? – решил подать голос Соплесмысл.
- Это покупатели, дядюшка Соплесмысл, - дружелюбно начал детина и, хлопая глазищами, добавил, - они сейчас деньжищами сорить будут! Это землекоп этот с лопатой обещался, да… Видимо большие зарплаты у землекопов… Сам я в Дрынберг перееду, тоже туда наймусь…
Лицо трактирщика после фразы «сорить деньжищами» каким-то чудесным образом преобразилось в дружелюбное, но Грунту, кажется, вообще было пофиг на эти условности.
Достав из пригоршни приличную горсть золотых монет, он театрально кинул ее перед трактирщиком, лицо которого стало еще дружелюбнее и масленнее. Радость трактирщика была понятна. Я вроде читал гайды и примерно прикидывал цены в вирте, чтобы потом своему охотнику качать торговлю также. Даже за один золотой в игре вполне можно купить лошадь, здесь же их была целая горсть.
- Это… - почесывая репу, пробормотал Грунт, - В первую очередь… Хм… В первую очередь есть у тебя какая-нибудь скотина?..
Уже минут через десять я, довольно урча, хавал с аппетитом крепкой железной ложкой мозги из свежеоторванной свинячей головы. По прихоти Грунта на этой голове написали моё имя - «Вагисил»… Сервис, однако… Приятно…
Кровища из оторванной башки слегка заляпала все вокруг, но ни я, ни завсегдатаи трактира, кажется, на эти условности не обращали внимания… К чему стеснения, если все вокруг свои?
Вот не знаю, какие на вкус свежие свинячие мозги – в реале как-то не довелось попробовать, не сложилось… - но здесь в вирте мне было очень вкусно. Тушенка! Натуральная тушенка, а мясо я люблю… Кто ж его не любит, то? Если в вирте в каждой башке для меня потенциально спрятана такая вкусняшка, то мне здесь очень и очень нравится! Вот да!
