Клинок и лилия (СИ) - Колхитида Медея (читать книги полностью TXT) 📗
-- Не надо, не лги. Лучше поделись проблемами, может, что дельное подскажу.
-- Хорошо. Только, для начала, дождемся хозяина.
-- Да и твоего отца дождемся. Он хоть и пройдоха, каких свет не видывал, но у него и здравые мысли водятся.
Несколько дней все шло относительно спокойно. Сури целый день проводила на рынке за прилавком. В связи с предстоящим приездом Императора вырос спрос буквально на все: косметику, украшения, одежда, ткани, продукты. На расследования не оставалось ни сил, ни, признаться, желания.
В Управе начальство внезапно вспомнило, что времени до прибытия Императора осталось не так много, и предполагается масштабная проверка, устроило ревизию. Теперь Д'Хан и еще пятеро старших служащих до поздней ночи пропадали в ратуше, подчищая отчеты. Заодно поминая вышеупомянутое начальство "ласковым и теплым словом".
Солнце уже катилось к закату, на рынке царила суета - убирались на ночь товары, закрывались лавки, появились ночные уборщики. До закрытия главных городских ворот оставалось около трети коанта, когда послышался шум и гвалт. Движимые любопытством, люди стали бросать дела и потянулись к источнику крика.
Стража у ворот стояла навытяжку, а перед ними, потрясая плеткой, стоял командир прибывшего в Тамсин отряда:
-- Да как вы посмели? Кто позволил вам закрывать перед нами городские ворота и грозить оружием? Нам, императорским гвардейцам!
-- Так у вас на лбу не написано, что вы императорские гвардейцы. Вы же на требование представиться и предоставить полномочия не ответили. А у нас приказ Наместника вооруженные отряды без подтверждающих документов считать потенциальным противником, - возражал капитан охраны.
-- Мерзавец! Я покажу вам ваше место! - гвардеец хлестнул плеткой по лицу капитана стражи. Рубец тотчас налился кровью.
Толпа тихо ахнула. Хотя стражу в городе не очень-то любили, иногда и за дело, но тут большая часть народа прониклась сочувствием к "своим" и неприязнью к "чужим".
Поорав еще треть саэша, командир императорских гвардейцев изволил более-менее успокоиться. Пообещав охране всевозможные кары, он с отрядом двинулся ко дворцу Наместника.
Как только они скрылись из виду, одна из женщин подошла и велела капитану сесть и позволить ей обработать рану, пообещав, что даже шрама не останется.
-- Ладно, ежели шрам в бою да от достойного соперника получен. А тут, тьфу, - сплюнув, пояснила она.
C этого момента в Тамсине один за другим стали появляться отряды гвардейцев и столичных служащих правопорядка, отправленных якобы в помощь местным силам, что обещал Первый Министр. Вопросы по размещению были возложены на тамсийских чиновников и жителей города. Привыкшие жить в столице, новоприбывшие ни во что не ставили аборигенов, устанавливая свои правила и порядки. Народ стал понемногу роптать, но пока дальше разговоров дело не доходило. Центром волнений, как всегда, оказался рынок. Именно там можно было узнать свежие новости и слухи. Сведения шли непрерывным потоком, заставляя радоваться не только Сури и Д'Хана, но и всех задействованных в операции лиц. Это дало возможность вовремя предупредить своих агентов и информаторов, чтобы те на время прекратили свою деятельность и переждали, пока закончатся проверки.
Время шло к закату, когда к ее лавке подбежал Тьер. Мальчишка теперь считался учеником кузнеца, но так как был еще слишком мал, чтобы работать в кузне, точил ножи на рынке или ходил по дворам. То письмо, которое когда-то он относил купцу, оказалось просьбой пристроить ребенка к несложному делу. Он гордился, что теперь может внести свой вклад и помочь деду. А поскольку такие перемены произошли после помощи Сури, он служил ей чуткими ушами, быстрыми ногами, умной головой и на редкость неболтливым языком.
Вот и теперь, получив известие от кабатчика, он бежал, перепрыгивая через покрывала с разложенным на них товаром, спеша его передать.
-- Эй, куда так несешься? - схватила, останавливая бегуна, спросила Сури.
-- В "Ерше" о Д'Хане какой-то орк спрашивает. Во дворе у него телега с парой козлов, барахло, две женщины и мальчишка. Хозяин отправил меня предупредить вас. Он их задержит, но просил поторопиться.
- Барахло с женщинами? - улыбнулась она.
-- Ну, чего ты к словам придираешься? Как сказал - так сказал. Ты же поняла, - надулся он.
-- Ладно, не обижайся. Сейчас лавку закрою, и проводишь, - она хотела потрепать его по голове, но мальчишка ловко увернулся:
-- Щас, сама дойдешь. У меня и без тебя забот хватает.
Суриян быстро убрала недопроданную рыбу в ледник, закрыла лавку и поспешила в таверну. Интересно, кто это интересуется ими. Но дорога была перекрыта процессией - какой-то очередной высокопоставленный чиновник приехал из столицы. Девушка сунулась было перебежать дорогу, но ее оттолкнули древком копья. Ждать, пока путь освободят, она не стала, решив, что по каналам добраться до "Ерша" будет быстрее. К счастью, под одним из близлежащих мостов нашлась свободная лодка.
Буквально через треть коанта она подходила к таверне. Но прежде чем подходить, она решила немного понаблюдать за происходящим и, свернув за угол, притаилась.
Во дворе действительно стояла старая телега, запряженная парой больших черных козлов. Она была доверху забита вещами. Рядом стояли и спорили две женщины. Одна была дамой средних лет, но довольно молодящаяся, с пышными формами. С первого взгляда было видно, что она ухаживает за собой. Круглое лицо было в меру напудрено, морщин почти не заметны, брови аккуратно выщипаны и насурьмлены, полные губы накрашены. На ней было одето голубая блузка и синяя юбка, путь не из шелка, но из недешевого хлопка. Мягкие сафьяновые туфли с вышивкой выглядывали из-под подола. Она походила на вполне обеспеченную купчиху. Вторая - глубокая, но весьма живая старуха, одетая примерно так же, как и первая. Сури внимательно присмотрелась. Если она не ошибалась, это были мать и дочь.
-- Мама, я устала! - как бы подтверждая предположение, заныла та что помоложе.
-- Не ной! Я и сама хочу отдохнуть. И что только столько времени твоего муженька держит? Пьет, небось.
-- Ну, что ты, мама! - возмутилась дочь. - Он же знает, что мы его во дворе ждем.
-- Это еще не одному мужику не помешало напиться. Не дай боги, на глазах у внука. Нет, дочка, тебе все таки следовало слушать меня и не давать ему столько воли.
-- Можно подумать, он меня всегда слушает.
-- Вот именно. Ишь, волю завел жену с тещей не слушать. А ведь я тебе говорила! Помнишь, к тебе этот... как его... сватался...
-- Скорняк?
-- Какой еще скорняк? Этот... ну-у-у... Он еще тебе тот рулон ткани подарил, ну то красный. Когда сватался. Вот тот ходил бы у нас по струнке.
-- Это ты о том меняле? Он ведь толстый был, с бородавкой на щеке. Фу-у!
-- Да, не красавец, но ведь богатый. Тебя и без приданного брал. А что твой Д'Шан? Всего лишь деревянную заколку принес, и ту своими руками сделал.
-- Богатый. Да тот рулон был молью траченный! А мужа не ругай, он ни в чем мне не отказывает, да и тебя не обижает.
-- Как молью траченный?
-- А вот так!
-- Что ж ты мне раньше-то не сказала. Нет, ну каков мерзавец, - старуха всплеснула руками.
Сури с интересом наблюдала за женщинами. На лицо потихоньку наползала улыбка. Несмотря на явную меркантильность, они обе вызывали симпатию.
Внезапно они ее заметили и замахали руками, подзывая. Девушка вышла из своего укрытия и направилась к женщинам.
-- Мальчик, мальчик! Подойди сюда, - позвала старуха.
Сури растерялась, но потом вспомнила, что сегодня ей пришлось чистить аквариумы, а поскольку работа тяжелая и работать в платье неудобно, надела мужские штаны и курточку. Не удивительно, что ее приняли за парня. Но все же решила сразу не развеивать заблуждение.
-- Здравствуйте, почтенные, - подойдя, поклонилась она.
