Первый рейд Гелеарр (СИ) - Саргарус Александр (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Чего течь?
— Энергии такой. Потом объясню. Ну так вот, для знающего — это как клеймо Каина.
— Кого?
— Да блин же! Короче, мы находим людей с кровотечением по энергетическому всплеску и превращаем в зомбей. Просто для поддержания легенды о заразных укусах. А так они ни капли не заразны… их даже зубы заставили почистить перед тем как выпустили на улицу.
— Что сделать их заставили?.. А зачем?
— Уменьшает шанс занести гангрену тому, кого безмозглыш покусает.
— Слушай, ты так легко об этом говоришь…
— А чего волноваться-то? Все сегодняшние жертвы, как и вчерашние и несколько дней назад — все и сделаны будут руками местных, и ответственность на них же ляжет.
— А зачем это все?
— Чтобы проучить зажравшихся «избранных», что позволяют себе «просто так» пускать в расход других людей. Будем считать, что у тех, кто много круче «избранных», тоже есть чаша терпения, которую последние умудрились переполнить… с особым цинизмом… что, учитывая количество конечных жертв, не такая уж и неправда. Ладно, хорош болтать. Билл, ты идешь с нами или нет?
— Иду.
— А не жалко…
— Нет. Я хочу знать, что было раньше… Я хочу, чтобы у меня в голове прекратили повторять о том, что «вначале был порядок». Я хочу знать, что случилось с человечеством… Хочу знать, кем был раньше…
— Ну да… я забыл.
— Что забыл?
— Что ты еще не все знаешь.
— О чем, например?
— Ну, например, о том же человечестве. Жалко, что с твоей… мамой так вышло. Соображалка у нее неплохо работает, чувствуется повышенное желание выжить… а вот человеческую подлость она, конечно, не учла. Ладно, давай выбираться отсюда.
— Подожди, могу я тебя попросить о чем-то?
— Можешь. Чего ты хочешь, юный падаван?
— Кто?
— Гррр… хочешь-то чего?
— Помоги ей, — Билл указал на истекавшую кровью мнимую «мать».
Алекс посмотрел на женщину. Она постепенно захлебывалась кровью. Сбежавший за командой эвакуации незнакомец, вероятно, пробил ей легкое.
— Уверен?
— Уверен. Мне кажется, что ты способен на это.
— Да, вообще-то, способен. Ладно, давай так… Э-э-э, возьми это, — Алекс сунул парню какой-то ящик. — идешь на… на, на, на… короче, тарелку увидишь, огромную, чеши туда. Там прицепишь эту штуковину к передатчику. Включишь передачу на нулевом канале и поставишь отсрочку этому устройству на три часа. Запомнил? На три часа. Выйдешь в эфир сам, передашь сообщение такого содержания: «Лекарство от болезни найдено, начинается распространение, пожалуйста, если вы не были заражены, забаррикадируйтесь где-нибудь и ждите, на рассвете можете спокойно выходить, болезнь будет ликвидирована». Дальше ломаешь управление передатчиком, дабы никто ненароком его не починил раньше времени, затем уходишь, берешь любой аэромобиль и летишь в разрушенный город. Там найдешь подвальчик на южной окраине. Тебя там уже ждут, и я туда, собственно, и прибуду.
— А зачем все это?
— Ну нельзя же беспредел этот оставлять в его «ванильном» виде. Пожурили местных и хватит. Поверь, у них психологических проблем останется еще вагон и маленькая тележка. Долго отходить будут. В принципе, я думаю — урок они усвоят надолго.
— Хорошо… скажи, а что на самом деле это такое?
— То, что я и сказал — лекарство для зомбей. Вернее, от зомбирования. А теперь, давай, пулей все сделал, и будем собираться отсюда.
— А…
— А там интуитивно понятное управление. Все, давай, лети.
Билл посмотрел напоследок на женщину, которую ему пытались выдать за мать и ушел. Алекс достал какой-то шприц и вколол его женщине. Ее немедленно стошнило. Ее организм извергал наружу только кровь и какую-то слизь. Минут через семь она смогла вздохнуть легче.
— Спа… сибо.
— Да не за что.
— Это ведь только временная мера, да?
— Разумеется. Это так… чтобы поговорить.
— Как долго… оно будет действовать?
— Максимум — минут десять, может — пятнадцать.
— Так мало… Жаль… — у женщины на глазах появились слезы. — Хотя… чего можно было еще от них ждать… Не думала, что увижу вас когда-нибудь… тем более, перед самой… смертью…
— Ну-ну-ну… не думай о плохом. Вы и так много плохого сотворили. Подумай о чем-то хорошем… о цветах…
— Это ведь вы наслали… этих… но зачем?
— А что? Неприятно, когда списанные против своей воли «во имя великой цели» люди неожиданно возвращаются, да еще и кусаются в ответ?
— Мы их не списывали.
— Вот только не говори, что мы их раньше из под завалов отрыли не потому, что вас не сильно заботила их участь!
— Мы… они хотели найти Каролину… А вы…
— А мы ее раньше забрали. И правильно сделали. Не люблю строить из себя святого, но и не позволяю другим. Корабль рухнул по вашей вине. Нельзя играться с чувствами матери, просто потому, что кто-то тут решил на ее чувствах подзаработать и не рассчитал немного сил. Нельзя считать, что горе даже одного человека — это лишь его проблема, а вы тут типа не причем. Нельзя забыть о целой куче народа, погребенных в развалинах по вашей вине, просто потому, что вам же сейчас не выгодно или не с руки их спасать и заботит только «приоритетная» цель. Напортачили?! Будьте добры расхлебывать с максимальным рвением! Нельзя после трех таких непростительных ошибок в ближайшие сто лет допускать еще одну.
— Я сама не знала про робота!
— Да… все не знали. И шестнадцать детских трупов при жизни тоже не знали, что их такой обычный беззаботный денек закончится на том свете.
— Сколько? — женщина немного обалдела от этой цифры. Количество жертв той операции еще никто не считал… ну, ей, по крайней мере, так казалось.
— А вы что еще и скрываете друг от друга результаты своей, несомненно, «праведной» деятельности? Ну что тут скажешь. Браво!
— И чем мы хуже вас… с вашими методами?
— Ну, во-первых, если ты не проследила мою мысль, то мы собрали результаты ваших промахов и выпустили их против вас. То есть, не было бы прецедента с кораблем — некого было бы спасать из-под завалов, не было бы у вас приоритетной задачей спасение девчонки в ущерб исправлениям последствий своих же ошибок — не было бы тех, кого мы спасли вместо вас…
— Спасли?! Это называется — спасли?!
— А что тебе не нравится? Я считаю, что люди должны иметь чувство собственного достоинства и огрызаться в ответ, когда им создают проблемы, а потом героически их же в этих проблемах и забывают.
— А если бы они простили нас, зная, ради чего ими пожертвовали? Вы лишили их права это выбрать, выбрав за них.
— Не-не-не-не, человек, даже воспитанный, такого обращения к себе прощать не должен. А то, что имеешь ввиду ты — это тоже не свободный выбор.
— Почему это?
— А потому, что любое влияние на психику — религиозное, политическое или еще какое — это такое же лишение человека права выбора через воспитание в нем догм и установок, удобных тем, кто эти догмы и установки в него вкладывает… Потому что, если мужчина в вере переспал с женщиной, которая потом обвинила его в изнасиловании — то он «сволочь и вообще давайте его зарежем». А если поп изнасиловал несовершеннолетнюю — так и что? «Вам же он ежедневно грехи прощает, простите и вы его разочек». А теперь припомни хоть одну организацию с уставом и политикой воспитания кадров или паствы, где за всю историю ни один из тех, кто должен «вести и направлять», ни разу не нарушил правила, сам которые и проповедует?
— Так не бывает…
— Я тебе больше скажу: самые злостные нарушители правил — это всегда те, кто в теории должен этими правилами жить и подавать пример другим своим исключительным и не оставляющим сомнений их (правил) соблюдением. Такой расклад наводит на мысль, что все эти правила всегда воспитываются в других для того, чтобы самим их было проще нарушать. Такое обвинение можно выдвинуть практически любым духовным пастырям, идейным вдохновителям и директорам больших организаций. Короче всем, у кого есть устав внутреннего поведения. Так что выбить из голов обиженных идеи, вдохновленные другими ради того, чтобы последним прощали их скотства, по-моему, достаточно справедливо. Беда только в том, что человек считает, что ему нужны наставления, поэтому он может простить много чего духовным наставникам… разумеется, пока его персональная чаша терпения переполнится и не отрезвит его. К слову, все исторические схемы воспитания всегда называют тех, кто справедливо обвиняет своих видных деятелей… это тех что, кто должен «вести и направлять»… в том, что они сами свои же правила видали с высокой колокольни, еретиками и предателями «идеалов». Проще говоря — «не иди против хозяина твоей души, ибо снизойдет на тебя кара небесная»… ну или что-то в этом роде. Именно эта закономерность дает четко понять конечную цель всех «вдохновителей» — пудрить мозги другим, дабы «последователи», следя за собой, чтобы не дай бог не нарушить правила тех, кто их «принял в семью», не замечали этих же нарушений за теми, кто их принял. За отцами-вдохновителями.
