Ведьмак (большой сборник) - Сапковский Анджей (книги хорошего качества TXT) 📗
Цири встала. Она уже была полностью одета.
И полна решимости.
— Что? — крикнула Йеннифэр. — Что такое? Как это — уехала?
— Приказала, — забормотал хозяин, бледнея и прижимаясь спиной к стене. — Приказала оседлать коня…
— И ты послушался? Вместо того чтобы кинуться к нам?
— Государыни! Откуда ж знать–то? Я был уверен, что она отправляется по вашему приказу… У меня и в мыслях не было…
— Дурак набитый…
— Спокойнее, Йеннифэр. — Тиссая приложила руку ко лбу. — Не поддавайся эмоциям. Сейчас ночь. Ее не выпустят за ворота.
— Она велела, — шепнул хозяин, — отворить потерну…
— И ей отворили?
— Из–за вашего Сбора, — опустил глаза хозяин, — в городе полно чародеев… Люди в страхе, боятся им перечить… Как я мог отказать? Она говорила точно как вы, госпожа, ну совсем таким же тоном… И глядела точно как вы. Никто не смел ей даже в глаза глянуть, не то что спрашивать… Она была ну точно такая же, как вы… Тютелька в тютельку… Велела подать перо и чернила… и написала записку.
— Давай сюда! — крикнула Йеннифэр.
Тиссая де Врие опередила ее и громко прочитала:
«Госпожа Йеннифэр. Прости меня. Еду в Хирунд, потому что хочу видеть Геральта. Встретиться с ним, прежде чем пойду в школу. Прости мое непослушание, но я должна. Знаю, ты меня накажешь, но не хочу в будущем сожалеть о бездеятельности и колебаниях. Если и придется о чем–то жалеть, то пусть это будут действия и поступки. Я — чародейка. Хватаю жизнь за гриву. Вернусь, как только смогу.
Цири».
— Все?
— Есть еще приписка: «Скажи госпоже Рите, что в школе ей не придется вытирать мне нос».
Маргарита Ло–Антиль недоверчиво покачала головой, а Йеннифэр разразилась бранью. Хозяин гостиницы покраснел и раскрыл рот. Доводилось ему слышать проклятия, но такие он слышал впервые.
Ветер дул с суши. Волны туч затягивали висящую над лесом луну. Дорога в Хирунд тонула во мраке. Ехать галопом стало опасно. Цири сдержала лошадь, пошла рысью. О том, чтобы идти шагом, даже не подумала. Она торопилась.
Вдалеке было слышно ворчание надвигающейся бури, горизонт то и дело освещали вспышки молний, вырывающих из мрака зазубренную пилу вершин деревьев.
Она остановила коня на развилке — дорога расходилась на два рукава, оба выглядели одинаково.
«Почему Фабио ничего не сказал о развилке? Да что там, ведь я никогда не плутаю, я всегда знаю, в какую сторону идти или ехать. Почему же сейчас не могу решить, на какую дорогу свернуть?»
Огромная тень беззвучно пронеслась над головой. Цири почувствовала, как сердце подскакивает к горлу. Конь заржал, дернулся и помчался галопом, выбрав правую дорогу. Немного погодя она сдержала его.
— Это всего–навсего обыкновенная сова, — проговорила она, стараясь успокоить себя и коня. — Обычная птица… Бояться нечего…
Ветер усиливался, темные тучи целиком затянули луну. Но впереди, там, где в плотной стене леса угадывался разрыв, было светлее. Она поехала быстрее, песок полетел из–под копыт коня.
Вскоре пришлось остановиться. Перед ней был обрыв и дальше море, из которого вздымался знакомый черный конус острова. С того места, где она стояла, огней Гарштанга, Локсии и Аретузы видно не было. Маячила лишь одинокая, венчающая Танедд башня.
Тор Лара.
Загрохотало, и почти тут же ослепительная молния сшила затянутое тучами небо с вершиной башни. Тор Лара глянула на нее красными зрачками окон. Казалось, внутри башни на секунду загорелся огонь.
«Тор Лара… Башня Чайки… Почему это название вызывает во мне такой ужас?»
Вихрь рванул деревья, зашумели ветви. Цири зажмурилась, пыль и листья ударили ее по щеке. Она развернула фыркающего и оседающего на задние ноги коня. Сориентировалась. Остров Танедд указывал на север, а ей надо ехать на запад. Песчаная дорога лежала во мраке четкой белой полосой. Она пустила коня галопом.
Загрохотало снова, и при свете молнии Цири неожиданно увидела конных. Темные, размытые, подвижные силуэты по обеим сторонам дороги. Услышала окрик:
— Gar’ean!
Не раздумывая, она остановилась, натянула поводья, развернулась и послала коня в галоп. За ней — крик, свист, ржание, топот копыт.
— Gar’ean! Dh’oine!
Галоп, удары копыт, ветер. Тьма, в которой мелькают белые стволы придорожных берез. Грохот. Молния, в ее свете двое конных пытаются перегородить ей дорогу. Один протягивает руку, хочет схватить поводья. К шапке пристегнут беличий хвост. Цири ударяет коня плеткой, прижимается к конской шее, проносится рядом. За ней — крик, свист, грохот грома. Молния.
— Spar’le! Yaevinn!
«В карьер, в карьер! Быстрее, конь! Гром. Молния. Развилок. Влево! Я никогда не ошибаюсь! Снова развилок. Направо. В карьер, конек! Быстрее, быстрее!»
Дорога идет в гору, под копытами песок, конь, хоть она и подгоняет его, замедляет бег…
На вершине холма она оглянулась. Очередная молния осветила дорогу. Пусто. Она прислушалась, но слышала только шум ветра в листьях. Загрохотало.
«Здесь никого нет. «Белки“ — всего лишь воспоминания, вынесенные из Каэдвена. Роза из Шаэрраведда… Мне привиделось. Тут нет ни единой живой души, никто за мной не гонится…»
В нее ударил ветер.
«Ветер дует с суши, — подумала она, — я чувствую его правой щекой… Я заблудилась».
Молния. В ее свете заискрилась поверхность моря, выплыл из мрака черный конус острова Танедд. И Тор Лара. Башня Чайки. Башня, которая притягивает как магнит… «Но я не хочу в эту башню… Я еду в Хирунд. Потому что должна увидеть Геральта».
Снова вспышка.
Между нею и обрывом возник черный конь. На нем — рыцарь в шлеме, украшенном крыльями хищной птицы. Крылья вдруг захлопали, птица ринулась в полет…
Цинтра!
Парализующий страх. Руки до боли стискивают ременные поводья. Молния. Черный рыцарь останавливает коня. Вместо лица у него жуткая маска. Крылья хлопают.
Конь без понукания рванулся в галоп. Тьма, освещенная молниями. Лес кончается. Под копытами плеск, чавканье грязи. Позади шум крыльев хищной птицы. Все ближе… Ближе…
Сумасшедший галоп, глаза слезятся от ветра. Молнии режут небо, в их свете Цири видит ольхи и вербы по обеим сторонам дороги. Но это не деревья. Это слуги Короля Ольх. Слуги черного рыцаря, который мчится за ней, и крылья хищной птицы шумят на его шлеме. Диковинные чудовища по обеим сторонам дороги протягивают к ней узловатые руки, дико хохочут, разевая черные пасти дупел. Цири прижимается к шее коня. Ветки свистят, достают ее, цепляются за одежду. Покореженные стволы скрипят, дупла шамкают беззубыми ртами, заливаются ехидным смехом…
Львенок из Цинтры! Дитя Старшей Крови!
Черный рыцарь уже совсем близко. Цири чувствует его руку, пытающуюся схватить ее за волосы на затылке. Подгоняемый криком конь рвется вперед, резким прыжком берет невидимую преграду, с треском ломает камыш, спотыкается…
Она натянула поводья, откинувшись в седле, завернула хрипящего коня. Крикнула, дико, яростно. Выхватила меч из ножен, завертела над головой.
«Это уже не Цинтра! Я уже не ребенок! Я не беззащитна. Не позволю…»
— Не позволю! Ты не прикоснешься ко мне! Никогда не прикоснешься ко мне!
Конь с плеском и хлюпаньем прыгнул в воду, доходящую ему до живота. Цири наклонилась, крикнула, ударила коня пятками, вырвалась на дамбу. «Пруды, — подумала она. — Фабио говорил о прудах, в которых разводят рыбу. Это Хирунд. Я на месте. Я никогда не блуждаю…»
Молния. Позади дамба, дальше черная стена леса, пилой режущая небо. И никого. Только стон ветра нарушает тишину. Где–то на болотах крякает испуганная утка.
«Никого. На дамбе никого. Никто за мной не гонится. Это был мираж, кошмар. Воспоминание о Цинтре. Мне все привиделось. Вдали огонек. Фонарик. Либо костер. Это ферма. Хирунд. Уже близко. Еще одно усилие…»
Молния. Одна, вторая, третья. Грома не слышно. Ветер неожиданно замирает. Конь ржет, мотает головой и встает на дыбы.
