Грозовые Земли - Робертс Джон Мэддокс (е книги TXT) 📗

— Как скажете, сударь. — Он отцепил меч и обернул его поясом.

— В таком случае можешь идти, — сказал чиновник. Полицейские сердито смотрели ему вслед.

Гейл вернулся в свое жилище, чтобы оставить меч, но закинул за спину разъединенное копье. Оно не походило на оружие, но позволяло чувствовать себя защищенным. Спрашивая дорогу, он вышел на небольшой рынок, где торговали предметами роскоши. Там, между маленьких лавок с прочными ставнями, бродили изысканно одетые люди.

Гейл походил между лавками, подыскивая подходящую. Во многих торговали драгоценностями, но он отверг их. Отверг и лавки с духами, и поставщиков нарядной одежды. Только между лавкой с лекарствами и косметикой и другой, торгующей редкими специями, он нашел то, что требовалось.

За большой витриной, на кровати, покрытой искусно присборенной малиновой тканью, покоилась изящная статуя танцующей богини. Поза ее была замысловатой, но грациозной, безмятежные глаза сделаны из золота, вставленного в красный камень лица и тела. Гейл знал, что такой богине в этой стране не поклонялись. Тот, кто купил эту статую, сделал это ради ее художественной ценности. Он вошел.

Внутри было прохладно и сумрачно, но солнечный свет и зеркала, расставленные под тщательно выбранными углами, освещали выставленные товары. Он увидел миниатюру из Чивы, гобелен восхитительной работы с яркими геометрическими фигурами, рельеф со сценами эротического содержания, расположенными по кругу, вырезанный на отполированной яшме. Другие товары были такими же дорогими предметами искусства.

— Я могу вам помочь? — Гейл обернулся и увидел человека средних лет, пристально изучавшего его. Гейл читал его мысли: незнакомец одет недостаточно богато, чтобы быть покупателем, и недостаточно бедно, чтобы забрести сюда по ошибке.

— Надеюсь на это. Меня зовут Алза, я продаю изделия лучших мастеров тем, кто в этом разбирается. Я только что прибыл в ваш город и ищу место, где могу выставить свои товары. Вы не сдаете лавку?

— Я это делаю, — рассудительно сказал человек, — за процент от продажи, и предусматривается, что редкость и эстетическая ценность товаров соответствует стандартам моего заведения. Вы же понимаете, что мои покупатели из самых высших слоев общества, люди особенно тонкого вкуса.

— Только такие люди и могут позволить себе, да и оценить, то, что я продаю, — сказал Гейл.

— Вы принесли что-нибудь показать?

Гейл вытащил из сумы плоскую деревянную коробку. Он осторожно положил ее на стол под лучи солнца, отпер и поднял крышку. Внутри, в гнездышке из плюша, лежал бронзовый инструмент. Он состоял из двух эксцентрических колец с шарнирной стрелкой, наклоненной поперек обоих. Резьба и мозаика украшала все металлические части. Стрелки, расположенные по периметру обоих колец, были инкрустированы маленькими драгоценными камнями. Купец долго изучал прибор.

— Это искусно, — наконец сказал он. — Это астролябия?

— Да, — согласился Гейл. — Доводилось их видеть?

— Нечасто. Я знаю, что это прибор для навигаторов. Моряки на далеких восточных и южных морях используют их, чтобы найти углы некоторых звезд и определить, где они находятся. Но те, что я видел раньше, были невзрачными, сделанными из обычной бронзы или просто деревянными.

— Как вы думаете, найду я на это покупателей?

— А у вас есть еще?

— Астролябия одна, но все остальное — такого же типа, полезные инструменты, сделанные и украшенные лучшими мастерами и художниками из Неввы и других западных стран. Я не занимаюсь предметами чистого искусства, вазами, или скульптурами, или коврами.

Купец кивнул.

— Да, я знаю коллекционеров, которым это будет очень интересно. Условия у меня таковы: приносите остальные товары, и я размещу их здесь. Я пущу слух, что в моей лавке можно увидеть нечто необыкновенное. Что бы вы ни продали в Крэге — моя комиссия составит десять процентов.

— Это кажется справедливым. Что, ваши коллекционеры регулярно заглядывают к вам?

— Ну, нет. Я не знаю, как это происходит у вас на родине, но здесь высшая знать не ходит по рынкам и лавкам. Они посылают слуг, знающих их вкус. Если слуга решает, что товар достоин того, чтобы хозяин его увидел, продавца вызывают в дом. Конечно, я буду более чем счастлив…

— Нет, — перебил его Гейл. — Я предпочту сам ходить в такие дома и лично хвалить свой товар.

— Как пожелаете, — сказал купец слегка раздраженно. — Но десять процентов комиссии остаются в силе.

— Это понятно. В конце концов, именно вы обеспечиваете место для показа товаров и контакты. Это стоит десяти процентов комиссионных.

— Отлично. Тогда скорее приносите остальные товары. Мне не терпится их увидеть.

Это сработало даже лучше, чем Гейл смел надеяться. Он вернулся на постоялый двор и вытащил из мешков предметы, на его взгляд самые привлекательные для тех людей, которых он искал. Не желая вести через весь город своего горбунка, он нанял двух мальчишек с постоялого двора, чтобы донести товары до лавки.

Когда они все распаковали, купец по имени Птичий Нос с одобрением вздохнул.

— Мы редко видим работу такого качества. К сожалению, знатные люди нашей страны не часто проявляют интерес к художественным изделиям. А те, кому интересно, в основном коллекционеры, а не покровители искусства. Что, должно быть, за страны Чива и Невва, если даже инструменты и прочие полезные вещи украшены так богато! — Он восхищенно рассматривал лампу, сделанную из шлифованного многоцветного хрусталя в резной оправе из золота и серебра.

— Прежде, чем прибыть сюда, я опрашивал многих путешественников и купцов, — сказал Гейл. — Я решил, что если настоящих ценителей в этой стране и немного, даже практичные люди могут заинтересоваться инструментами, которые одновременно являются произведениями искусства.

— Это очень дальновидно, — ответил Птичий Нос. — Те немногие коллекционеры, которых я знаю, в большинстве своем — дамы, а они редко распоряжаются деньгами и должны потакать вкусам своих мужей. А это что такое? — он взял в руки плоский бронзовый прямоугольник. Поперек его длинной оси скользила серебряная планка. Бронза и серебро были густо испещрены линиями и символами.

— Это математический инструмент, — сказал Гейл. — Сдвигая эту центральную часть и подбирая линии и символы, получаешь, — он пожал плечами, — то или другое. Я учился прибавлять и вычитать, и немного делению, но все остальное для меня чересчур сложно.

— Неважно. Он прекрасен. — Купец положил инструмент на стол и повернулся к мальчишке, вращавшему в солнечных лучах систему зеркал. — Давайте осветим это. — Когда отраженный свет его устроил, он повернулся к Гейлу. — С зеркалами всегда сложности. Их нужно постоянно поворачивать, потому что солнце перемещается по небу, но пока это самый лучший способ освещать изящные вещи. Иначе придется выносить товары на улицу.

К тому времени, как они расположили остатки товаров, солнце опустилось слишком низко для зеркал. Довольный проделанной работой, Гейл пожелал купцу хорошего вечера, пока тот запирал лавку. Он шел к постоялому двору по темнеющим улицам, думая, все ли занимаются шпионажем такими окольными путями и шпионят ли другие короли.

Глава четвертая

Каирн проснулся от мучительной жажды. Солнце яростно палило, было душно, но его трясло от озноба. Он понимал, что болен, но не мог припомнить, где заразился. Он попробовал сесть и позвать кого-нибудь из речников, и тут его пронзила ошеломляющая боль. Тогда он начал припоминать.

Стиснув зубы от боли, он медленно, с трудом сел. Ногу ритмично дергало от бедра до пальцев и он в ужасе ахнул, увидев, как опухло бедро. Штанина натянулась, как шкурка на колбасе, и пропиталась чернеющей кровью. Каирн попытался поднять рубашку и осмотреть рану на боку, но окровавленная одежда присохла, и он сдался, решив позже отмочить рубашку.

Каирн попробовал оценить ситуацию. В то время как он был без сознания, плот наткнулся на песчаную отмель и теперь прочно сидел на ней. Взглянув, куда течет река, он понял, что находится у восточного берега. Сколько времени он провел без сознания, как далеко его снесло, он выяснить не смог. Ему отчаянно хотелось опустить голову в воду и пить, пить без конца, но он понимал, что это опасно. Каирн дотащился до бочонка, который речники наполнили из родника. Сначала он выпил полную калебасу воды, потом облился ею. После этого он почувствовал себя немного лучше и выпил еще одну калебасу, остановившись только после того, как в желудке начались колики.