Чернушка и Солнечный зайчик (СИ) - "atat" (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
Отложив телефон, откинулся на спинку кресла и заложил ладони за голову. Ультразвук. Фоторобот. Амнезия. Первое и последнее как-то связываются, а второе – нет. Стало быть, его отбрасываем. Тихо открылась дверь, и на пороге кабинета возникли главбух и секретарша. Николай сел ровно.
– Ну, что надумали?
Подойдя к столу, те положили бумаги. Николай, внимательно их прочитав, согласно кивнул.
– Я рад, что вы согласились. Что стоите? Присаживайтесь, господа совладельцы.
Быстро чиркнув в нужных местах подписи, мужчина передвинул стопку листов дальше. Когда все бумаги были подписаны, шлепнул печать.
– Сан Саныч, давайте сгоняем в банк. Эх, не договорился заранее.
– Я уже позвонил, Николай, нас там ждут, – улыбнулся пожилой мужчина.
– Хвалю за оперативность, – проговорил Николай и уже к секретарше: – Женя, закрой все и табличку повесь, что будем позже.
Девушка вышла. Главбух, немного помявшись, спросил:
– Николай, а все же, почему вы так спешите? Все это можно спокойно сделать и за неделю.
– Я не знаю, Сан Саныч. Какое-то предчувствие, что ли. Страх.
– Страх? Кого же вы боитесь?
– Я не понимаю, что вообще происходит. То ли я заболел, то ли вляпался в какую-то аферу.
– Аферу? Тогда зачем нас с Женей подключили ко всему этому?
– А потому, что все началось с меня, с моего бывшего совладельца, и к вам это никакого отношения не имеет. Если что и будет предъявлено, то только мне одному. Правда, не знаю, что мне предъявить смогут и кто? Главное, чтобы фирма уцелела.
– А что с миллионами будем делать?
– Тратить. Разумно, конечно. Как жили, так и будем жить. Сейчас вот у нас платежи, значит, сделаем их из этих денег. Документы подготовили?
Главбух кивнул.
– Женя распечатает.
– Хорошо. И потом, я не понимаю этого маневра с переводами. Даже если это и глюк какой-то, то пусть внимательно на клавиши жмут, прежде чем отправлять. Удостовериться нужно, куда их деньги ушли. Так что я считаю правильным использование этих денег. Скажем так, это компенсация за моральный ущерб мне как владельцу еле живой фирмы за осознание того, какие деньжищи на меня свалились.
Сан Саныч хмыкнул. В этот момент вернулась Женька и доложила:
– Все, Николай Георгиевич, можно идти.
Покидав в сумку бумаги и печать, Николай взялся за пальто. Предстояло столько документов оформить, хоть бы дня хватило. Вскоре все трое вышли на улицу. Там их ждал припаркованный старенький жигуленок главбуха. Очень кстати, а то на общественном транспорте уйму времени потеряли бы.
Уже темнело, когда они покинули очередное государственное учреждение – здание налоговой. Шагая к машине, Николай вспомнил о Тине и Спичке. Что-то тихо, нет звонков. Набрал номер и, уже садясь на сидение, услышал ответ:
– Здравствуй, Николай.
– Здравствуй, Карина. Как дела?
– Почти нормально.
– А что такое похоронное настроение?
– А оно и есть похоронное.
Тревога сжала сердце.
– Что случилось?
– Тина умерла.
– Что-о?! Как умерла? Когда? Что ты несешь?
– Я правду говорю. Сегодня и похоронили.
Удар был силен. Мужчина никак не мог собраться с мыслями. Наконец глухо спросил:
– Карина, в двух словах, как это произошло?
– В двух? – девушка помолчала. – Короче, Тина скончалась от остановки сердца в полночь с одиннадцатого на двенадцатое февраля у себя дома. Родители не хотели шумных прощаний, поэтому ее друзья прощались с ней на кладбище.
– Где она жила?
– Ты хочешь туда съездить?
– Да.
– Альпинистов, двадцать один, квартира пятнадцать.
– Спасибо.
– Может быть тебя проводить? – поинтересовалась Карина.
– Нет, спасибо, я один схожу.
– Ну, нет так нет, тогда пока.
– Да. Пока.
Оглянувшись на Сан Саныча, Ник повторил адрес. Вскоре жигуленок парковался у нужного дома. Николай вышел из машины. Подумав немного, наклонился и проговорил:
– Спасибо вам, поезжайте домой. Отдыхайте. Завтра утром встретимся в фирме, – глянув на притихшую девушку, добавил: – Женя, тебе на завтра работа. Обзвони автомагазины и приценись к машинам. После обеда поедем обзаводиться транспортом. Сан Саныч, это и вас касается. Все-таки автомобиль для нас не роскошь, но средство передвижения. Так что имеем полное моральное чикнуть со счета энную сумму. Все, я пошел. До свидания.
Проводив отъезжающую машину, развернулся и зашагал к подъезду, возле которого на снегу валялись затоптанные цветы. Кодового замка на двери не было. Поднявшись по лестнице, Ник остановился у нужной двери. На звонок открыла пожилая женщина в черном кружевном шарфе на голове. Взгляд опухших от слез глаз застыл на лице гостя. Николай, помявшись, выдавил из себя:
– Здравствуйте. Я знакомый Тины. И… узнал о случившемся только сейчас. На кладбище ехать уже поздно, да и не знаю, где…
– Вы?! – глаза напротив расширились.
– Э, а мы разве знакомы?
Николай подумал о провалах в памяти.
– Нет, но… Вы пройдите, пожалуйста, в дом. Извините, что столько держала вас на пороге. Проходите. Снимайте пальто. Вы замерзли. Разувайтесь. Вот вам теплые тапки. Да вы не стесняйтесь, у нас по-простому.
Под тихий говор женщины Николай разделся и переобулся. Вдруг вспомнив, что ничего не захватил с собой, растерялся. Вот дурак, нужно было… А что нужно было? Что в этих случаях нужно приносить? Ни разу не бывал в таких ситуациях. Женщина между тем проводила его в зал со стоящим большим столом, уставленным закусками. По комнате тихо сновали молчаливые фигуры, наводя порядок после поминальной трапезы. На кухне брякала посуда и шумела вода.
– Вас как звать, молодой человек?
Ник обернулся к женщине.
– Меня зовут Николай Георгиевич Выхорев. Можно просто Николай.
– Очень приятно. А меня Марина Николаевна. Я мама Тины. Вы присаживайтесь. Ничего, что со стола убирают?
– Нет, все в порядке.
– Вам положить чего-нибудь?
– Да, спасибо.
Женщина быстро наполнила тарелку закусками и поставила ее перед мужчиной.
– Может быть… – указала глазами на бутылку вина.
– Да.
Булькнула жидкость, и в электрическом свете хрустальная рюмка малиново засияла. Нику вдруг почудилось, что там не вино вовсе, а кровь. Комок застрял в горле, и на глаза навернулись слезы. Он и не подозревал, что так привяжется к этой девочке. И ничего в ней особенного не было, просто девочка. Улыбчивая, тактичная, интересная собеседница, талантливая художница. В памяти всплыл портрет. Вот ведь, бумага, карандаш и акварель, а врезался в мозг, глаза, сердце. Молча опрокинув стопку, Николай подцепил кусочек колбасы. Подошло время для вопроса, крутившегося на языке с самого момента открытия двери.
– Марина Николаевна, а почему вы так удивились, когда меня увидели?
– Я отвечу на ваш вопрос, Николай, если вы ответите на мой.
– Спрашивайте.
– М-м… как давно вы были знакомы с Тиной?
– Чуть больше недели. Мы встречались всего два раза. Последний раз вчера… нет, позавчера, на мой день рождения. Я не помню, когда мы расстались. Я после этого болел и только сегодня вышел на работу.
– Понятно. Я спросила потому, что Тина, обычно такая молчаливая, всю прошлую неделю говорила только о вас.
– Обо мне?
– Да, о вас. Вы ей очень понравились как человек. Накануне последней вашей встречи прилетела из института и заметалась по комнате. Раздумывала, что вам подарить.
– Да. Она сделала мне изумительный подарок. Я был поражен. Этот портрет… у меня просто нет слов.
– Да, у девочки был талант.
Ник склонил голову.
– Но, Марина Николаевна, ведь я потерял его.
– Как?!
– Я ничего не помню. Со мной что-то произошло. Я очнулся у себя дома. Причем не помню сутки своей жизни. Вот подарок Карины был, а Тины пропал. Вы не представляете, как я огорчен. И вдобавок… это несчастье. У меня ничего не осталось на память о вашей дочери.
– Не расстраивайтесь, Николай, это дело поправимое. Если вы не возражаете, то пройдемте в комнату дочери.
