Преданья старины глубокой - Рудазов Александр (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
– Тогда собирай манатки, старая, и перебирайся к моей столице, – равнодушно приказал Кащей. – Я сейчас как раз созываю всех наших. Уже очень скоро Русь падет перед моими ордами.
– Да я мигом, Кащеюшка, мигом! За мной не заржавеет! – встрепенулась бабка.
Кащей хлестнул крылатого змия вожжами и тот начал разбегаться – подняться в воздух с лесной поляны было для него нешуточной задачей. Однако он с ней справился.
Через несколько минут сзади послышался свист и рев. Кащей обернулся – его нагоняла огромная железная ступа для толчения льна. Старуха, сидящая в ней, изо всех сил загребала воздух железным же пестом, набирая все большую скорость. Сзади оставался бурлящий воздушный кокон, словно пронесся ураган или грозовая туча.
Поравнявшись с Кащеем, бабка бросила пест на дно ступы и схватила метлу – это орудие она использовала для торможения. Прутья завихрились деревянным водоворотом, и ступа начала замедлять ход, подстраиваясь под более медленного змия. Тот яростно зашипел, выдыхая клубы пара, – неожиданный соперник ему не понравился.
– Ну что, Кащеюшка, наперегонки?! – весело прошамкала Яга Ягишна, скалясь заостренными зубами.
– А где изба? – спросил старик.
– Догоняет, куроногая! – отмахнулась старуха. – Вон, вона, глянь-ко – видишь, деревья валит?..
Кащей замедлил ход и обернулся – действительно, в чаще уже виднелась свежая просека. Избушка на курьих ножках перла напролом, снося стенами молоденькие елочки и огибая более старые. А выбравшись на равнину, она разогналась по-настоящему, безуспешно стараясь догнать хозяйку.
Деревянные лапы-ходули так и мелькали в воздухе. В земле оставались глубокие следы, ветхая крыша подпрыгивала в такт бегу, ставни дребезжали, выстукивая бешеный ритм. Слепое деревянное чудовище неслось, не разбирая дороги, – любой встречный будет безжалостно раздавлен.
– Лети себе, Кащеюшка, я нагоню! – крикнула бабка, неожиданно сворачивая и снижаясь к лесу. – Перемолвлюсь-ка с Хозяином Лесным словечком…
Вернувшись домой, в Костяной Дворец, Кащей Бессмертный первым делом отправился в святая святых – в казну. Там, только там он чувствовал себя по-настоящему живым, только над грудой золота он еще мог испытать какие-то человеческие чувства… да, среди них безраздельно господствовала алчность, но это все-таки тоже чувство…
– Злато мое… – шептали сухие обескровленные губы в каком-то безумном экстазе. – Злато… Мое… только мое… Сокровище… Мое сокровище…
Костлявые пальцы перебирали монеты в полном одиночестве – никто больше не допускается сюда, в эту святыню. Два самых древних и могучих дивия вечно стоят на страже у входа – любого зарубят, кто сунется без спроса. Свежую добычу складывают здесь, и Кащей уже сам, своими руками затаскивает ее внутрь и раскладывает по ларцам и скрыням.
– Мое… мое злато…
Никто, кроме него самого, не знал точно, насколько богат властелин этих земель. Собственно, он и сам уже точно не знал – чтобы пересчитать эту гору, не хватит и целой жизни.
Огромная зала – в ней легко может разместиться целый княжеский терем…
…и огромная гора монет, слитков, украшений, каменьев, драгоценного оружия. Неисчислимое множество сундуков – взгляд теряется среди них, не в силах отличить одного от другого…
Порой Кащей что-то тратил – даже у него иногда бывали расходы… но редко, редко… За тысячи лет он собрал неисчислимые богатства, и не собирался без серьезной нужды расставаться ни с единой монеткой.
– Никому… никому… никогда… только мое… только мое…
Ауреусы, дебены, денарии, динары, дирхемы, драхмы, дукаты, златники, милиарисии, номисмы, рупии, сестерции, сикли, силиквы, солиды, сребреники, статеры… Здесь были монеты всех стран и эпох. Одни – новехонькие, недавно отчеканенные, другие – совсем старые, полустертые. Были даже такие монеты, о которых и сам Кащей не мог сказать с уверенностью, где и когда они появились на свет.
А уж самоцветы!.. Агаты, аквамарины, алмазы, аметисты, бериллы, бирюза, гранаты, диопсид, жадеит, изумруды, кварц, лазурит, лунные и солнечные камни, малахит, нефрит, опалы черные, белые и огненные, родонит, рубины, сапфиры, топазы, турмалины, хризолиты, хризопразы, цирконы, шпинель, янтарь, яшма… Самые крупные и дорогие лежат на отдельных подставках, поменьше – в шкатулках и сундуках, мелочь вовсе свалена вперемешку, огромной переливающейся грудой.
Золотые и серебряные диски капали меж пальцев, как вода. Холодные змеиные глаза неотрывно смотрели на них, едва ли не светясь от алчности. Сундук за сундуком, ларец за ларцом, скрыня за скрыней… Княжеская казна, взятая в разоренном Ратиче, мгновенно потерялась здесь, как теряется корец воды, вылитый в озеро.
Из тьмы на пересчитывающего накопленные сокровища Кащея глядели восемь неподвижных глаз. Своего рода «казначей» – чудовищный мизгирь, уже несколько веков неотлучно пребывающий при царском золоте. Те редкие тати, что каким-то чудом ухитрялись пробраться сквозь железную кустодию, неизбежно попадали в пасть этому ожившему кошмару.
Перебирание монет продолжалось довольно долго. Но в конце концов Кащей Бессмертный все же нехотя оставил их в покое и покинул сокровищницу. Алчный золотой огонь в глазах погас, они снова стали тусклыми и безжизненными.
Старик в железной короне без малейшего усилия захлопнул тяжеленную каменную дверь, повернул в замке ключ и резко зашагал прочь, оставляя за спиной двух дивиев, закованных в железо. Безмолвные истуканы даже не шевельнулись – их не заботило ничто, кроме сохранности хозяйской казны.
– Все прошло, как планировалось? – пробасили сзади. – Не было ли непредвиденных препон?
Это был необычный голос – громогласный полушип-полурык. Почти так же разговаривает Змей Горыныч, только гораздо громче, с таким рокотом и гулом, словно вдруг обрел речь водопад.
– Ратич уничтожен, – равнодушно ответил Кащей. – Можем постепенно начинать переброску войск – если князь Глеб отреагирует, как я предполагаю, он помчится на нас быстрее бешеного тура.
Раздался удовлетворенный злорадный хохоток. Его обладатель чуть ускорил шаг, и теперь над левым плечом Кащея замаячил остроконечный шлем в виде луковицы.
А под шлемом… под шлемом начинался людоящер ростом в косую сажень [29] – широкоплечий, покрытый темно-бурой, почти черной мелкой чешуей, с огромной пастью, маленькими остроконечными зубами, парой узких вертикальных ноздрей помимо всякого носа, большими миндалевидными глазами и двумя крошечными дырочками вместо ушей. Облаченный в роскошный атласный кафтан с длинными рукавами и воротником-козырем, он все равно оставался чудовищем. Не помогали даже пуговицы из чистого золота, обнизанные жемчугом.
Сам Тугарин Змиуланович, каган людоящеров и старший воевода Кащея.
– Сколько у нас времени? – прорычал он.
– Достаточно, – сухо ответил Кащей. – Пока в Тиборске узнают о произошедшем, а великий князь соберет силы, пройдет не один день. Нам некуда торопиться.
– Особенно если учесть, что мы уже почти готовы… – оскалился Тугарин.
Да, это и в самом деле было так. Кащеева рать уже больше года непрестанно стягивалась к Костяному Дворцу – неслышно, неприметно. На Руси об этом никто даже не подозревал – ни один из русских князей не держит в Кащеевом Царстве подсылов и подглядчиков. Слишком уж быстро эти храбрецы исчезают в никуда…
Это «никуда» чаще всего означает чрево Змея Горыныча.
Скорее всего, провокация с уничтожением какого-нибудь приграничного города состоялась бы только через два месяца, когда землю покроет зимний снежок. Но тут в Костяном Дворце совершенно неожиданно объявился князь Игорь, разыскивающий похищенную жену… и Кащей просто не смог устоять перед таким подарком судьбы.
В результате все произошло так, как произошло.
Сопровождаемый верным соратником и помощником, Кащей прошел по длинной анфиладе и спустился в огромное подвальное помещение. Здесь располагались кузнечные цехи – в них ковали доспехи, оружие… и дивиев.
