Напряжение: Коронный разряд (СИ) - Ильин Владимир Леонидович (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
- Так, документы есть, руки на руле, Максим молчит, все будет в порядке, - между тем успокаивал себя княжич, останавливаясь на краю дороги.
Я только фыркнул и отвернулся, но краем глаза продолжал наблюдать в центральное зеркало, как из остановившегося позади автомобиля, уже не сверкающей 'люстрой', с пассажирского сидения с солидной неспешностью выбрался мужчина в возрасте, поправил мундир с богато расшитыми и звездными погонами и принял от кого-то в салоне фуражку, размещая ее на голове козырьком ровно вперед мастерски и с изрядным опытом. Последним из салона показался продолговатый футляр орехового дерева сантиметров сорок в длину, десять в ширину и пять в высоту, принятый вышедшим офицером бережно, двумя руками. И столь же деликатно, неспешно, он понес его к нашей машине, двигаясь со стороны водителя.
Артем явно удивился, но виду не подал. Кнопкой опустил стекло рядом с собой, позволяя звукам оживленной трассы ворваться в салон. Следом пришел запах разогретого асфальта и бензина, а парой секунд позже - тонкие нотки хорошего одеколона.
Из-за высоты машины, взгляды Артема, все еще дисциплинировано удерживающего руки на руле, и подошедшего господина, оказались на одном уровне.
Седина на висках, морщины под глазами и холодный, цепкий взгляд, за равнодушием которого чудилась ярость и обреченность, запрятанные настолько глубоко, что уловить их можно было только зная, что произошло.
Артем понятия не имел, оттого встретил офицера радушной улыбкой и простодушным вопросом.
- Что-то случилось? - Произнес мой друг легко и спокойно, щурясь от заглянувшего в открытое окошко яркого солнца.
Офицер ощутимо вздрогнул, подавившись заготовленной фразой. Но довольно быстро собрался и четким, выверенным движением протянул футляр Артему.
- Приношу извинения, Артем Евгеньевич, за доставленные неудобства. Неизбежные в профессии накладки. Виновные будут строго наказаны. Прошу принять от всего сердца.
Артем подарок принял, умудрившись не выдать обескураженности на лице и не озвучить вертящиеся на языке вопросы.
- Честь имею, - резко качнул головой офицер, по-уставному повернулся через левое плечо и отправился к своей машине чуть ли не чеканя шаг.
Надо сказать, следующие свои слова Артем произнес уже после того, как позади вновь замерцало синим, и ведомственный авто, потребовав себе начальственным покрякиванием место в вечно спешащем потоке, вновь вырулил на магистраль. И даже после этого события прошло не менее пяти минут.
- Максим, что происходит? - Коротко выдохнул он, продолжая смотреть вперед через лобовое стекло.
Футляр продолжал лежать на его коленях нераскрытым.
Я изобразил пантомимой, что вообще-то мне настрого запретили что-то говорить.
- Не пясничай. Можешь говорить. Итак? - Рубленными и строгими фразами потребовал он ответа.
- Позволь выразить искреннее возмущение этим безальтернативным тоном, который накрепко связывает меня с происшедшим. Эта тенденция во всем винить именно меня, раздражает еще со школы. Какая-то вечная презумпция виновности!
- Но это ведь ты, да? - Не сменил тон Артем.
- Я, но...
- Максим!
Один из случаев, когда слово приобретает новое значение. Было имя - а стало нечто обвинительное и требующее немедленного раскаяния вместе с расшифровкой всех планов.
- Ладно... Твоя машина, как я уже сказал, была контейнере. Вертолет с контейнером летел в Москву. Мои недоброжелатели задействовали свои связи в штабе ПВО столицы и посадили вертолет. Вскрыли контейнер, сорвали пломбы. А там твой джип. Княжеский, то есть.
- Краденный... - Глухо отозвался Артем.
- Ну кто ж станет красть княжеский джип! Да кому такое в голову придет!
Артем молча сложил руки на руле и уперся в них лбом.
- Вот и получается, что местного генерала подставили, заставив посадить вертолет с имуществом наследника княжества Шуйских. А тот даже не аристократ, ему твой гнев, переданный через отца, всю карьеру сломать может. Вот, разыскал нас и пришел лично приносить извинения.
- Так что у тебя в Москве есть первый должник, - бодро завершил я, уже со скепсисом предчувствуя, что благодарностей не дождусь.
- Максим, а мне он нужен? - Выпрямился товарищ и строго посмотрел на меня.
- Ну, дело ведь хорошее. Не в этом году, так через пару-тройку...
Артем поднял стекло, завел машину и молча вырулил на магистраль. Смотрел он вперед холодно и равнодушно, сконцентрировав все внимание на дороге. А подарок офицера, так и неоткрытым отправился на заднее сидение, вместе с документами, собранными одним движением с приборной панели.
- Что, даже что в футляре, не посмотришь? - Осторожно поинтересовался я, заерзав от его реакции.
- Нет.
Я невольно покосился назад.
- А можно я посмотрю?
- Нет.
Тревожное ощущение и некая неустроенность, как у кота перед дверью, за которой кто-то шуршит, поселилась в душе.
- Я одним глазком?
Артем вобрал воздух для очередного категоричного отказа, но выдохнул с некой обреченностью и отмахнулся рукой.
Быстро перегнулся через кресло, приподнял крышку, мазнул взглядом по содержимое, закрыл и удовлетворенно вернулся на место. Ощущения - как будто прохладный ветер подул на зачесавшееся место.
- И что там? - Полюбопытствовал все-таки Артем, пусть и прежним равнодушным тоном.
- Наградной кортик, выданный в честь завершения офицерских курсов. Категорически не рекомендуется терять, вещь сугубо индивидуальная и где-то даже ритуальная.
- Зачем он мне?
- В том-то и дело, что незачем! - Старался добавить я эмоциональности в тон, чтобы перебить его равнодушие. - Поэтому спокойно можешь вернуть его назад. Более того, с твоей стороны это будет правильно и красиво. Но так как это подарок возвращенный, то вместо него тебя попросят выбрать что твоей душе угодно: вещь или услугу. Это обычная ситуация, когда неизвестна плата, которую затребуют, но по умолчанию согласны на любую.
- Я же не для себя... - Произнес чуть смущенно, так и не дождавшись ответа или какой-либо реакции.
И вновь тишина.
- Мы же просто ехали учиться, - произнес он, не выдержав, сквозь зубы.
- Тебе не кажется, что просто ехать - невероятно скучно?
- Поэтому надо манипулировать, использовать чужой герб и имущество, сталкивать лбами генералов и тревожить систему обороны столицы?!
- У меня все точно и запланировано на несколько ходов. - Уверил я его. - В конечном итоге, ты главный выгодоприобретатель, без малейшего для себя риска.
- А ты?
- Я - в легком плюсе, - добавил я тоном скромного хорошиста.
На этот раз молчание длилось несколько минут. Я уже собрался выдать что-нибудь примирительное, когда Артем вновь заговорил - тоном усталым, но с оттенком заботы. Как отчитывают тех, кто бесспорно дорог.
- Скажи, почему с тобой все так сложно, а? Какие-то танки, вертолеты, контейнеры, генералы...
Набрал было воздуха, чтобы отделаться шуткой, но, поразмыслив, решил, что так будет неправильно. Крепко дружили мы достаточно давно, так что теперь многое друг о друге не знаем. При этом, в памяти моей, Артем - он все еще прежний, будто не прошло и одного дня с момента последней встречи. И для Артема, наверняка, я остался там, в конце девятого класса.
Забавно, но отвечая на его вопрос, не придется искать отметку, с которой все изменилось, после которой со мной стало 'все так сложно'.
- А что мне было делать тогда, два года назад? Ты телефон не берешь, Федор уехал, скучно. - Спокойно ответил я, не допуская и намека на иронию.
Артем покосился, но встретив абсолютно серьезный взгляд, задумчиво хмыкнул и надолго замолчал. Поглядывал, правда, будто ожидая улыбки или продолжения истории. Но она, история, вся целиком такая и есть.
Новый съезд вернул нашу машину в тесные объятия города. Тут, ближе к центру, свободной земли было отчаянно мало, оттого теснились по обеим сторонам дороги дома: старые и новые - древние панельки времен завершения войны, когда жилья требовалось много, дешево и быстро; там же, плечо к плечу к ним высились молодые красавцы из кирпича и гранита. Иногда казалось, будто не здания, а отцы и дети стоят плечом к плечу. И виделась в этом даже не смена поколений, а подвиг, которые старики, пусть ветхие, но все еще горделиво и осанисто стоящие на мощных фундаментах, через бедность и надрыв сил совершили для того, чтобы росли рядом молодые, богатые и счастливые.
