Миры Роджера Желязны. Том 21 - Желязны Роджер Джозеф (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
— Договорились, — кивнул Бенедикт. — Мне скрывать нечего. Теперь можно говорить откровенно, поскольку исчезла причина секретности. То бишь — Эрик. Он обо мне ничего не знал, как и большинство остальных. Новости из Амбера до меня доходили в основном через Джерарда. Эрик чем дальше, тем больше интересовался Черной Дорогой и в конце концов решил отправить разведчиков, дабы те прочесали ее, пройдя через Тени до самого начала. Разведчиками он избрал Джулиана и Джерарда. Неподалеку от Авалона их атаковал мощный отряд каких-то тварей. Джерард через карту позвал меня на подмогу. Мы разогнали врагов. Поскольку Джерарду в схватке сломали ногу да и Джулиан был не в лучшем состоянии, я забрал их обоих к себе домой, после чего прервал заговор молчания, существовавший между мной и Эриком, и сообщил ему, что случилось с Джулианом и Джерардом и где они находятся. Он распорядился, чтобы они не пытались продвигаться дальше по Черной Дороге и чтобы, как только поправятся, возвращались в Амбер. До тех пор они пробыли у меня, а потом вернулись.
— Это все?
— Все.
Нет, не все. Дара мне еще кое-что рассказывала. Она упоминала еще об одном госте Бенедикта. Это я помнил совершенно отчетливо. В тот день на берегу ручья, где над занавешенным дымкой брызг водопадом стояла маленькая радуга, где без устали вертелось мельничное колесо, творя и перемалывая мечты, в тот день мы бродили по Тени и болтали, прошли через девственный лес и добрались до того самого быстрого ручья и мельничного колеса — колеса, способного перемолоть зерно для житницы богов… Там, на берегу, мы устроили пикник, флиртовали, сплетничали, и Дара наговорила мне с три короба, в том числе и уйму вранья. Но насчет экспедиции Джулиана и Джерарда она не соврала, а значит, по всей вероятности, не соврала и тогда, когда сказала, что Брэнд бывал у Бенедикта в Авалоне и не просто бывал, а часто наведывался. Да, она так и сказала: «часто».
И вот теперь Бенедикт об этом умалчивает — стало быть, не доверяет мне. Ну что же, недоверие — вполне веская причина для того, чтобы скрывать важные сведения. Черт подери, а ведь если бы я поменялся с Бенедиктом местами, я бы вряд ли себе доверял. Только идиот стал бы откровенничать в такой момент, и упрекать Бенедикта за недомолвки было глупо. Тут возможны варианты.
Не исключено, что об обстоятельствах, при которых его навещал Брэнд, он собирался поведать мне наедине. Очень может быть, тут крылось нечто такое, чего Джерард не хотел обнародовать здесь и сейчас, при остальных, а в особенности — в присутствии возможного убийцы Брэнда.
Либо… Либо, может быть, сам Бенедикт за всем этим и стоял. Мне даже не хотелось об этом серьезно задумываться, ибо выводы были бы ужасны. Послужив у Наполеона, Ли и Макартура, я ценил тактиков ничуть не меньше, чем стратегов. Бенедикт был и тактиком, и стратегом, причем в обеих ролях не знал себе равных.
То, что он не так давно лишился правой руки, нисколько не умаляло его способностей, даже, если на то пошло, не могло сказаться на его ловкости в боевых искусствах. Нет, мне совсем не хотелось, чтобы проклятым злоумышленником оказался Бенедикт, и я счел за лучшее не выпытывать у него то, что он предпочел скрыть. Оставалось только надеяться, что он приберег эти сведения на потом.
И я удовлетворился его ответом, решив несколько изменить направление беседы.
— Флора, — обратился я к сестре, — тогда, после аварии, когда я впервые попал к тебе домой, ты сказала мне кое-что, чего я до сих пор так и не понял. Довольно скоро после той нашей встречи у меня появилась масса свободного времени, и как-то я припомнил наш разговор. Время от времени я мысленно к нему возвращаюсь до сих пор. Не будешь ли ты так добра объяснить мне, что ты имела в виду, когда сказала, будто в Тенях на самом деле кроется гораздо больше ужасов, чем кто-либо может себе представить?
— Ну… честно говоря, не припоминаю, чтобы я такое говорила, но, видимо, все-таки говорила, раз это произвело на тебя такое впечатление. А заговорить об этом, как ты понимаешь, я могла вот почему: Амбер, похоже, действует на примыкающие к нему Тени подобно магниту и что-то вытягивает из них; чем ближе к Амберу, тем легче такое происходит даже для существ, обитающих в Тенях. И хотя какой-то, так сказать, обмен веществ между самими Тенями существовал во все времена, явление это по мере приближения к Амберу становится все более выраженным и более односторонним. Проникновение сюда странного и незнакомого для нас никогда не было секретом. Что еще сказать? Ну, например, за несколько лет до твоего возвращения таких проникновений стало больше, и почти всегда сюда попадало что-то опасное. Чаще всего в Амбер попадали знакомые существа из непосредственно примыкающих к нему Теней. Но время шло, и сюда стали проникать существа из все более и более далеких миров. Чем дальше, тем больше среди них попадалось совсем уж неведомых. Причину такого неожиданного вторжения понять было невозможно, хотя мы довольно-таки старательно искали отклонения, способные его вызвать. Короче говоря, происходило непредвиденное проникновение через Тени, издалека.
— И что, это на самом деле началось, когда отец еще был здесь?
— О да. Я же сказала: за несколько лет до твоего возвращения.
— Ясно. А никому в голову не пришло усмотреть некую связь между этими событиями и отъездом отца?
— Естественно, пришло, — отозвался Бенедикт. — Я до сих пор думаю, что он уехал именно поэтому. Либо на разведку отправился, либо на поиски средств борьбы с угрозой.
— Это всего лишь предположение, — возразил Джулиан. — Ты же знаешь отца. Он о причинах распространяться не любил.
Бенедикт пожал плечами.
— Предположение логичное, — сказал я. — Как я понимаю, он говорил о том, что его беспокоит, то есть — о миграции всякой пакости.
Я вынул колоду и нашел карту Джерарда; в последнее время у меня появилась привычка не расставаться с картами. Остальные молча смотрели на меня. Через считанные мгновения произошел контакт.
Джерард все так же сидел на стуле, положив меч на колени, и жевал. Уловив мой вызов, он проглотил кусок и спросил:
— Да, Корвин, чего тебе?
— Как там Брэнд?
— Спит. Пульс получше. Дышит ровно. Но пока еще рано…
— Знаю, — оборвал я Джерарда. — Я только хотел спросить тебя, может, ты помнишь… Ближе к отъезду отец не говорил ли чего-то такого, что объясняло бы причину отъезда, — ну, к примеру, что он обеспокоен проникновением в Амбер странных существ?
— Это называется, — встрял Джулиан, — наводящим вопросом.
— Связь могла быть, это точно, — ответил Джерард. — Он вроде бы нервничал, что-то его все время тревожило. Да, время от времени он проговаривался насчет странных существ. Но, правда, никогда не говорил, будто это — его главная забота. Однако не говорил и о том, что его главная забота — нечто совсем другое.
— То есть? Джерард мотнул головой:
— Да что угодно. Я… Да, есть кое-что… Пожалуй, тебе стоит узнать, независимо от того, важно это или нет. Через некоторое время после исчезновения отца я пытался выяснить одну подробность, а именно: был ли я последним из тех, кто его видел. И я уверен — так оно и было. Я весь вечер проторчал тогда во дворце, а к ночи собирался вернуться на флагманский корабль. Отец ушел примерно на час раньше меня, а я еще посидел — мы резались в шашки с капитаном Тобеном в караульной комнате. Поскольку мы на следующее утро отплывали, я решил прихватить с собой какую-нибудь книжку, вот и пришел сюда, в библиотеку. Отец сидел вот здесь, за письменным столом, — сказал Джерард и кивнул в сторону стола. — Он даже не переоделся, сидел и просматривал какие-то странные фолианты. Кивнул мне, когда я вошел, а я ему сказал, что мешать не буду, только книжку возьму и уйду. Он что-то пробурчал насчет того, что куда же еще за книжками ходить, как не сюда, и продолжал чтение. Я замешкался, рыская по полкам, а отец еще проворчал, что, мол, не спится. Я нашел нужную книжку, пожелал ему доброй ночи, а он мне — счастливого плавания, и я ушел. — Джерард опустил взгляд и проговорил: — Теперь я помню четко: в ту ночь на нем был Судный Камень — висел на цепочке на груди, как сейчас у тебя. А еще я уверен в том, что раньше, вечером, Камня на отце не было. Я долго потом думал об этом, ведь он всегда брал с собой Камень, когда куда-нибудь отправлялся. В покоях его — ни намека на то, что он переодевался перед дорогой. Камня я с тех пор не видел до того дня, когда вас с Блейзом не разбили около Амбера. Тогда Камень был на Эрике. Когда я спросил его, откуда Камень, он сказал, что нашел его в отцовских покоях. Не имея четких доказательств, что такого в принципе быть не могло, я принял слова Эрика на веру. Ты задал вопрос, я увидел на твоей груди Судный Камень — вот и вспомнил про тот вечер и решил, что тебе стоит узнать об этом.
