Братья по оружию - Перрин Дон (книги TXT) 📗
– Так, разве вы мне не поможете? – удивлялся Карамон.
– Снипы священны для эльфов, – торжественно заявил Танис. – Мне запрещено убивать их.
– А я слишком стар для них, – вздохнул Флинт. – Лучшие денёчки для охоты уже миновали. Это тебе надо проявить своё мастерство.
– Я убила первого снипа, когда мне было двенадцать, – гордо заявила Китиара.
– Э-эх, – горько вздохнул Карамон. Ему уже было почти восемнадцать, а он услышал про снипа совсем недавно.
– Я знаю, брат, ты сможешь с честью поймать своего первого снипа, – уверил Рейстлин, кладя руку близнецу на плечо…
Как же они бились в конвульсиях от смеха, когда той ночью Карамон отправился в лес, а они, сидя в уютном доме, представляли, как он, бледный от страха, взывает к снипам: «Снип, иди ко мне в мешок!»
И ещё сильнее они смеялись утром, когда Карамон, затаив дыхание от волнения, притащил домой огромный мешок с пойманным неуловимым снипом, который вдруг принялся яростно извиваться и хихикать.
– Тут кто-то хихикает, – опасливо сказал Карамон, таращась на мешок.
– Это такой специальный звук, который издаёт пойманный снип, – простонал Рейстлин, едва способный говорить от смеха. – Братец, расскажи нам подробности своей охоты!
Карамон уверенно начал рассказывать, как он отправился в лес и как на его зов примчался снип, попавшийся прямо в ловушку. Тогда он мгновенно связал мешок и после тяжёлой борьбы усмирил проклятого снипа.
– А теперь давайте размозжим ему голову, прежде чем развяжем, – заявил Карамон и притащил огромную кочергу от камина.
– Нет! – отчаянно запищал снип из мешка.
– Да! – заорал Карамон, замахиваясь.
Флинт попытался выхватить у силача кочергу, но безрезультатно. Тогда Танис, видя, что розыгрыш зашёл слишком далеко, кинулся к мешку и дёрнул завязки. Вылезший снип оказался поразительно похожим на Тассельхофа Непоседу.
Карамон смеялся громче всех, когда ему объяснили смысл шутки, а все наперебой рассказывали, что и сами в своё время попадались на неё. Кроме Китиары, которая сразу заявила, что никогда не была настолько глупа, чтобы отправиться на охоту за дурацким несуществующим снипом.
До сих пор. Теперь она могла смело встать посреди этих проклятых гор с мешком и начать вопить: «Дракон, иди ко мне в мешок!» Она с раздражением пнула горелое бревно, задаваясь вопросом, который мучил её уже целых семь дней, с тех пор как она покинула Оплот, – неужели она так глупа? Почему Лорд Ариакас послал её с этим смешным заданием?
Китиара верила в драконов так же, как и в снипов.
«Драконы! – Она снова фыркнула с раздражением. – Люди в Оплоте беспрерывно болтают про них и поклоняются им. Храм Тёмной Королевы построен в форме дракона. Балиф как-то спросил, сильно ли я испугаюсь, если встречу дракона…»
Несмотря на это, Китиара до сих пор ещё не встретила никого, кто видел бы дракона своими глазами. Реального огнедышащего и воняющего серой дракона, а не только в камне, мозаиках и настенной росписи. Когда Ариакас сказал, что ей надо ехать к дракону, она сначала долго смеялась.
– Это не шутка, Ут-Матар. – произнёс Лорд, и глаза его гневно сверкнули.
Все ещё уверенная, что это какой-то тонкий розыгрыш, Китиара решила подыграть ему и покорно согласилась. Гнев исчез из холодных и пустых глаз Ариакаса.
– Я дал задание, Ут-Матар, – произнёс он тоном таким же холодным, как и глаза. – Выполняйте или убирайтесь вон.
Что ей оставалось делать? Она попросила эскорт солдат, но Ариакас резко отказал: «Я не могу больше терять людей на пустом месте. Или новобранец Ут-Матар не чувствует себя подготовленной к путешествию в одиночку? Тогда, может, мне стоит поискать другого кандидата для этого задания?»
Китиара сдалась, ибо выбора у неё не было. Ей надлежало углубиться в Халькистовы горы, где, как предполагалось, обитал дракон Иммолатус. Он жил там уже столетия и должен был ощутить пробуждение Тёмной Королевы. Первые три дня на пути от Оплота Китиара не спала, постоянно ожидая нападения из засады. Она была уверена, что Ариакас все подстроил, чтоб проверить её навыки и боевые способности. Но всё было спокойно, никто не прыгал на неё из темноты, никто не шуршал в кустах, кроме голодных бурундуков. Ариакас даже дал ей карту, как он пояснил, полученную от жрецов Храма Луэркхизис и указывающую точное нахождение пещеры дракона.
Чем ближе Китиара приближалась к точке, отмеченной на карте, тем пустынней становилась местность вокруг, она уже с трудом пробиралась среди огромных камней. Конечно, если уж верить в дракона, то он просто обязан жить в таких местах. На четвёртый день Китиара прошла перевал, и даже стервятники, с надеждой кружившие над ней от самого Оплота, пропали с неба – больше не чувствовалось их голодных взглядов, не слышалось хриплого клёкота,
На пятый день ни одна муха не закружилась над её куском сушёной говядины, ни один муравей не приполз к крошкам хлеба от её трапезы. Теперь Китиаре уже трудно было определить, где находится Оплот, – со всех сторон её окружали мрачные пики Властителей Судеб, скрытые в вечно клубящихся облаках. Время от времени земля сотрясалась под её ногами от глухих толчков. Китиаре даже показалось, что это где-то в глубинах тверди пошевелился во сне гигантский червь, грезя о несметных сокровищах.
На шестой день Китиара начала уже всерьёз беспокоиться. Земля, по которой она шла, стала абсолютно бесплодна. Китиара уже забралась достаточно высоко в горы, чтоб не ощущать влияния весны вокруг, но никаких следов снега не увидела, лишь изредка в глубоких нишах под скалами замечая его следы. Не было ни одного деревца иди кустарника.
Потом долгое время воительница шла по камням, опалённым огнём, словно волна пламени залила пустынный склон. «Откуда взяться огню, если нечему гореть?» – изумилась Китиара, но, поразмыслив, решила, что здесь бушевала гроза и молнии выжгли все вокруг. Все ещё находясь в сомнении, она обогнула громадный гранитный валун и наткнулась на труп.
От неожиданности женщина даже сбилась с ровного шага. Она видела достаточно много трупов за свою жизнь, но такого ещё не встречала. Тело было обожжено пламенем настолько горячим, что уцелели только самые крупные кости скелета и череп. Вся плоть и мелкие кости были превращены в пепел. Тело лежало лицом вниз, было видно, что человек убегал со всех ног, когда пламя испепелило его. Ковырнув гарь со шлема, Китиара опознала эмблему. Тот же герб был и на мече, который валялся в десятке шагов позади. Она подумала, что, если перевернуть труп, на панцире будет ещё один знак, везде один и тот же – распростёрший крылья орёл Лорда Ариакаса.
