Охотники за Костями (ЛП) - Эриксон Стивен (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
— Быстрый всегда твердит, что я самый упругий из всех людей.
— Еще одна Рука, плохо маскируется, — произнесла Т'амбер. — Они идут параллельно нам.
Калам покосился влево. Никого. "Откуда она знает? Я что, сомневаюсь? Вовсе нет". — Они сближаются с нами?
— Пока что нет.
Они миновали еще несколько государственных учреждений, вышли к первым из особняков района Молний. "Ни следа мародерства и бунта. Неудивительно". — Хотя бы улицы широкие, удобные, — пробормотал он. "Более или менее".
— К Старым Верхним Имениям ведут только три прохода, — сказала вскоре Адъюнкт. — Мы скоро поравняемся с последними воротами.
— Да, дальше к западу сплошная стена, и чем дальше, тем выше. Однако есть там одна усадьба, старая, давно заброшенная. Надеюсь, пустая. От нее ведет дорога вниз. Если повезет, Когти о ней не знают.
— Еще одна Рука прошла последние ворота, — сообщила Т'амбер. — Они соединяются с первой.
— Только две на все Молнии?
— Пока что.
— Ты уверена?
Она оглянулась: — У меня необычайно острый нюх, Калам Мекхар.
"Нюх?" — Не знал, что ассасины Когтя перестали мыться.
— Не такой нюх. Агрессия, страх.
— Страх? Нас тут всего трое, Худа ради!
— Один из троих — ты, Калам. И все же они желают стать той Рукой, что повергнет тебя. Это будет честь для них.
— Идиоты. — Он указал вперед: — Вон та, с высокими стенами. Света не видно…
— Ворота распахнуты, — заметила Адъюнкт, когда они подошли ближе.
— Забудьте, — бросила Т'амбер. — Они здесь.
Трое обернулись.
Подавляющий магию эффект меча Адъюнкта намного превосходил действие кинжала Калама; десять закутанных фигур открылись взорам уже в тридцати шагах до цели. — Берегись! — прошипел Калам, приседая.
В тусклом лунном свете блеснули серебристые стрелки потайных арбалетов. Они со звоном ударились в поросшую мохом стену. Калам встал и выругался, увидев, что Т'амбер бежит на врагов.
"Их десять, черт подери!"
Он устремился за ней.
В пяти шагах от наступающих Когтей Т'амбер выхватила меч.
Есть старая пословица насчет того, что любые страхи, скрывающиеся в рукавах ассасина, бледнеют перед ужасом в руке профессионального солдата. Т'амбер, не замедляя бега, взмахнула клинком так быстро, что он показался размытым пятном. Тела падали, брызгала кровь; ножи зазвенели, падая на мостовую. В воздухе просвистел кинжал, глубоко вонзившись в правую половину груди Т'амбер. Она словно не заметила; Калам вытаращил глаза, увидев, как голова противника сваливается с плеч после небрежного движения длинного меча… Тут он сам вступил в бой.
Двое Когтей проскочили вне досягаемости Т'амбер, устремившись к Адъюнкту. Калам повернул влево, чтобы перехватить их; один из убийц встал на его пути, давая второму возможность добраться до Таворы.
Коготь начал бешено размахивать лезвиями, хотя Калам еще не вынул своих кинжалов. Он узнал стиль — "Паутина" — боги, ну ты дурак, — пробурчал он и вытянул руки, встревая клинками в пляску противника, срывая ритм. Лезвия врага скользнули по предплечьям, оставив поверхностные порезы.
Ассасин закричал, когда Калам развел руки и со всей силы врезал ему лбом в лицо. Голова под капюшоном дернулась назад — и встретила кончик правого кинжала Калама — он успел вытянуть руку и развернуться, встав сбоку. Кинжал с хрустом вошел под основание черепа. Едва Коготь упал, Калам перешагнул через тело и устремился вслед за вторым убийцей.
Адъюнкт спокойно следила, как Коготь бросается на нее. Ответный выпад поразил его в ямку между ключицами; тяжелое лезвие проникло сквозь трахею и позвоночник, выйдя сзади, натянув, но не прорвав плащ на спине.
За мгновение до того, как его пронзил меч, Коготь швырнул оба ножа, и Адъюнкт с трудом увернулась, встав в боковую позицию.
Калам остановился, развернулся — и увидел Т'амбер.
"Восемь мертвых Когтей. Чертовски впечатляет. Хотя при этом пришлось получить нож в легкое".
С подбородка Т'амбер текла пенящаяся кровь. Она вытащила нож из раны; кровь потекла сильнее. Однако шаги ее остались твердыми.
— Теперь пора в ворота, — сказал Калам.
Они прошли во двор — заросший травой и полный мусора. В середине виднелся фонтан, чаша его полностью заполнилась грязью. Насекомые тучей взвились из чаши, заметались и зажужжали вокруг. Калам показал кинжалом на дальнюю стену: — Старый колодец. Под нами, в песчаной скале, была цистерна. Некий предприимчивый вор проломил ее снизу и украл все сокровища жившей здесь семьи. До нитки разорил. Давно это было — груда золота позволила Келланведу начать морской разбой в проливах между Малазом и Напанскими островами.
Адъюнкт оглянулась. — Этим предприимчивым вором был Келланвед?
— Скорее Танцор. Это было поместье семьи Обманщика и, разумеется, его состояние также стало результатом двадцати лет пиратства. Вскоре после этого Келланвед сверг Обманщика и захватил весь остров. Так родилась Малазанская Империя. Среди тех немногих, кто знает об этом, он называется Колодцем Изобилия.
Т'амбер кашлянула, выплюнув кровавый сгусток.
Калам отыскал ее взглядом. Даже в сумраке прекрасное лицо казалось бледным.
Он снова посмотрел на колодец: — Пойду первым. Глубина примерно в два человеческих роста. Если сможете, используйте неровности в стенках. Адъюнкт, вы слышите музыку?
— Да. Слабо.
Калам кивнул и направился к горловине колодца, начав спуск. "Не только я. Скрипач, ты разрываешь мне сердце".
Четыре Руки: оружие наготове, глаза под капюшонами обшаривают все вокруг. Жемчуг встал над телом. Голова несчастного вдавлена в мостовую, вбита так сильно, что превратилась в кашу; челюсть вошла в шейный отдел позвоночника, сами позвонки стали мелким крошевом.
Есть в Каламе Мекхаре черта, о которой стараешься забыть или, что еще опаснее, которой пытаешься пренебречь. Ублюдок силен как зверь.
— К западу, — шепнул один из лейтенантов. — Движутся по Молниям, вероятно, к последним воротам. Они стараются идти кругом, обходя заранее выставленные засады…
— Не все, — возразил Жемчуг. — Я ни на миг не поверил бы, что он станет ломиться напрямик. На самом деле сейчас он бежит прямо в гущу моей маленькой армии.
Лейтенант явственно хихикнул. Жемчуг поглядел ему в глаза. — Возьми две Руки, выследи его. Не приближайтесь, но показывайтесь почаще. Толкайте их.
— Они устроят засаду, Глава Когтя.
— Возможно. Наслаждайся ночкой. Иди.
Хуже этого хихиканья мог быть лишь откровенно злорадный смех.
Жемчуг поднял левый рукав просторной шелковой куртки. Головка стрелы, смазанная толстым слоем воска, уже торчала из самострела. Легко будет выстрелить в нужное время, а пока он не хотел бы, чтобы яд паральта стекал с острия.
"Нет, его вкус для тебя, Калам.
Ты подавляешь магию. Так что выбора у меня нет… и плевать на Кодекс".
Он спустил рукав и оглядел избранные Руки, десятерых фаворитов, мастеров убийства. Ни один из них не маг. Их талант самого простого рода. Высокие, мускулистые, во всем подобные бугаю Каламу. — Мы встанем около Адмиральского моста, в начале Мышатника.
— Вы думаете, они дойдут так далеко? — спросил один из ассасинов.
Жемчуг отвернулся. — Идем.
Калам полз по узкому, низкому тоннелю. Впереди уже виднелся сад, маскирующий выход. Ветки сломаны, повсюду вонь желчи и крови. "И что же там?" Он вытащил кинжалы, осторожно подходя к порогу.
Там была Рука, расположившаяся напротив выхода. Пять трупов с раскинутыми руками и ногами. Калам выбрался из кустов.
Порваны в клочья. Руки сломаны, ноги под неестественными углами. Кровь повсюду, она еще сочится даже с ветвей и сучьев заполонивших сад деревьев. Двое выпотрошены, и выпавшие кишки вздутыми червяками протянулись по усыпанной листьями почве.
Он повернул голову, заметив движение сзади. Адъюнкт и Т'амбер продирались сквозь кусты.
