Империя страха - Стэблфорд Брайан Майкл (книги txt) 📗

В трапезной Ноэла подозвал к себе аббат, справа от которого на привычном месте Квинтуса сидел Лангуасс, на месте Иннокентия Ноэл увидел подружку пирата.

— Я попрошу тебя сделать кое-что для аббатства, — сказал аббат, чей ровный голос не мог скрыть беспокойства. — Завтра ты должен пойти в город, чтобы устроить проезд в Ирландию нашим… гостям. Привлекать к этому королевского представителя или арендаторов, работающих на монастырских землях, нежелательно, и мы решили, что лучше всего поручить это тебе. Ты получишь соответствующие бумаги.

Ноэл бросил взгляд на Лангуасса, который внимательно наблюдал за ним. Вероятно, просьба исходила от пирата, хотя слова аббата о нежелательности обращения к королевскому служащему, посредничавшему в делах монастыря, были правдой. Участие аббата в этом деле должно остаться в тайне, а упоминание об арендаторах содержало замаскированный призыв к осмотрительности, скрытности, хотя Ноэл и сам был заинтересован в этом, выходя за пределы своего убежища. Приближалось новое испытание, за прохождением которого будут внимательно наблюдать все заинтересованные.

“Почему, — спрашивал Ноэл невидимого свидетеля, — меня не оставят в покое, пока не закончится эта заварушка? Почему никто ни о чем у меня не спросит?”

Но только вежливо сказал аббату, что с удовольствием все сделает. В конце концов, мысль о том, что он поможет аббатству избавиться от пришельцев, утешала. Если бы их удалось отправить тайно, жизнь вошла бы в обычную колею.

Когда он занял свое место за столом, ему показалось, что все глаза устремлены на него и все хотят втянуть его в смертельно опасную игру, в которую однажды играл Эдмунд Кордери.

Ноэл с большим удовольствием поехал бы в Кардиган один, чтобы выполнить поручение пиратов, но Лангуасс решил его сопровождать. Аббат назвал суда, находящиеся в это время в гавани, чьи капитаны знали его. Этим капитанам можно доверять, они должны откликнуться на призыв Ноэла о помощи. Аббат иногда ссужал деньгами уэльских рыбаков и купцов, у него была доля в собственности судов, напоминавшая о более зажиточных временах. Исходя из этих соображений, Ноэл надеялся, что дело можно осуществить спокойно и быстро, но, как видно, пират ему не доверял. Невозмутимо выслушав слова юноши о ненужности риска, Лангуасс сказал:

— Здесь немногие знают меня. В любом случае должен видеть, на чем отсюда отчалю. Я разбираюсь в этих яликах и ботиках, и мне нужно что-то способное ходить в море. Я должен условиться с капитаном о месте и времени посадки. Нам необходимо по возможности тихо смыться, так, чтобы вампиры не узнали. Нужна спокойная бухта, где судно средних размеров могло бы незаметно причалить к берегу.

Так, вместе, на рассвете они отправились в путь. Лангуасс не очень скрывал лицо, надев соломенную шляпу коробейника и неопределенного вида одежду.

Аббатство находилось на северном берегу Тейфи, на низком холме, и было ближе к морю, чем город, К северу от церкви простирались желто-зеленые поля, спускавшиеся к дюнам, виднелось побережье моря, расходившееся в стороны от впадения реки. Лангуассу ландшафт не понравился.

— Слишком открытое место, — сказал он. — Было бы лучше, если здесь были незаметные бухты, как в Гавере. Если дело дойдет до драки и погони, высокий кустарник, лес нам бы больше пригодились.

Земли вокруг аббатства были тщательно обработаны не столько из-за тяги монахов к наживе, сколько из-за нужды людей. Население городов Уэльса быстро увеличилось за последние пятьдесят лет, а эта полоса земли у Кардиганского залива дает хороший урожай. Холмы дальше от берега годились только для овцеводства. Когда Лангуасс спросил, какая земля принадлежит аббатству, Ноэл объяснил, что аббат почти всю землю сдал иоменам, собирая налоги через чиновника, сами же монахи держали огороды и разводили кур, но монахов было слишком мало, а преклонный возраст не позволял им пахать, сеять, собирать урожай на всем земельном владении.

— Возможно, им следует заняться разбоем на дорогах, как раньше делали монахи из Вэлли-Круциса, — предположил Лангуасс, когда они вышли на проселок, ведущий к мосту через Тейфи, двумя милями выше города.

Пират сказал, что чувствует резкий неприятный запах, который раньше не ощущал. Ноэл ответил, что так бывает всегда после дождя.

— Карьеры Гавера слишком далеко, фермеры не могут покупать там дешевую известь для обработки полей, — объяснил Ноэл. — Поэтому они собирают на берегу водоросли, рубят их, гноят и удобряют землю. Даже сейчас, когда хлеба уже высокие, запах чувствуется.

Скоро, спускаясь к мосту, они увидели город, разбросанный на склоне выше гавани, с замком, возвышавшимся над домами, как нормандский карбункул на болезненной плоти Уэльса. Замок не был похож на крепость. Его предназначением было защищать нормандских аристократов от жителей Уэльса, а не оборонять город от нападения со стороны моря. На самом деле его никогда не атаковали, даже во времена восстания Овейна Глин Дира, бывшего последней серьезной попыткой во всей Британии оказать сопротивление империи вампиров.

Квинтус сказал Ноэлу вскоре после его приезда в Кардиган, что жителям Уэльса в правлении нормандцев больше всего не нравилось не то, что империей руководили наследники Аттилы, а то, что над ними поставили английских лендлордов и городских магистров. Если бы Глин Дир стал вампиром, считал монах, Уэльс мог бы легко стать лояльным анклавом империи. Потомки Овейна Тюдора были заклятыми врагами Ричарда и говорили о себе как о законной королевской семье британской нации. Некоторые из приверженцев Тюдора называли себя потомками Артура, проводя связь с легендарным героическим королевством, но это было преувеличением. Даже если подсчитать все несчастья Уэльса, то не во всех был повинен владелец Кардиганского замка, и к нему относились со снисходительностью, хотя даже безземельные иомены называли его “нормандской кукушкой”.

Дорога к Кардигану была оживленной. Хотя день был будничный, по дороге шел поток запряженных быками повозок с грузами для города, скакали всадники. Десятки людей шли пешком с узлами всех видов и размеров. Ноэлу пришлась по душе эта толпа, в которой он меньше привлекал внимания. По лицу Лангуасса было видно, что тот не любит толпу, как и поля.