Колесо судьбы. Канон равновесия (СИ) - Плотникова Александра (книги онлайн полные версии TXT) 📗
— А… кажется, мне не показалось… — в красновато-карих глазах вспыхнул белесый огонек, но тут же исчез. — Рейдан…
Кхаэль вздрогнул. Удушливый страх подкатил к горлу, сердце снова ударилось о ребра. Его Первый князь. Его опора? Что с ним? Порой вытягивать из Яноса правду было все равно, что гнутый гвоздь клещами драть. И за это точно стоило перья выщипать!
— Что ты видишь? — снова навис он над пернатым.
— Рей, он… с ним что-то не так, и потом… будет… — Янос зажмурился, отступил назад, пытаясь ухватиться за стену и начиная медленно сползать на пол.
Кетар прыгнул. Поймал, отнес в кресло. Присев на колено рядом с полуобморочным вемпари, пару раз легонько хлопнул по щекам, досадуя на капризный дар — чем сильнее и ярче вождя накрывало предвидением, тем меньше он успевал сказать перед обмороком. А потом, к несчастью, не помнил ничего из того, что говорил.
Черные крылья вяло скребущие по полу, вдруг резко выгнулись вверх, заостряясь сталью броневых перьев — лязгнул металл, поднялся удушливый и непривычно едкий запах грозы и пепла с серно-чешуйным послевкусием. Янос трепыхнулся, едва не вывалившись из кресла:
— Смерть… смерть в небе… черный… Рей, стой! — и вемпари разом опал, окончательно, на этот раз, потеряв сознание.
Часть 2. Десмодский Волк
4. Выгода мертвеца
А позволю-ка я себе вмешаться в рассказ Илленн-эрхан на правах второго главного участника тех достопамятных событий, а главное — на правах законного супруга.
В самом деле, писательским талантом в нашем обширном семействе обладает не она одна. Чего прибедняться? При моей, скажем так, должности владение эпистолярным жанром обязательно — вельможи за своего не примут, ежели не научишься развешивать по их ушам словесные кружева, а изобразить более-менее художественный рассказ не намного сложнее… Заранее прошу прощения за некоторую жесткость и грубость стиля. Я ифенху военный, к женским утонченностям не приучен, рассказывать буду, как умею. Так оно, пожалуй, быстрее выйдет.
Начать следует с того, что расчет любимого наставника я понял далеко не сразу. Вернее, поначалу совсем не понял. Ну дурак был. Идиот. Хотя, что прикажете думать? Учитель мало того что гоняет, как сопливого мальчишку, не обращая внимания на всякое там высокородие с крыльями, так еще и девчонку подсунул вредную. Сиди мол, Волчара, в няньках, на большее не способен. Меня это вкупе с ее поведением несказанно злило, но поди попробуй перечить Кетару Коту! Дитя этим пользовалось и ездило на мне, как хотело, а уж доводить до белого каления уже тогда умело мастерски. С другой стороны, она была единственным существом, принимавшим меня безо всяких оговорок. И до сих пор таковой остается. За это земной ей поклон.
Я должен был бы спохватиться еще тогда, когда первым колокольчиком прозвенел испуг за нее в горах. А потом при стычке с ее братом. Потому что я детей не люблю и не понимаю, они для меня страшнее акрейских ящеров. Тут уж не пришибить бы ненароком со злости, не то, что за них пугаться; в этом смысле меня ничему не научило даже рождение собственного сына от первой жены — Бастаен как рос сорняком, так им и остается по сию пору.
Но я не спохватился и не задумался. Я отчего-то наслаждался непривычным ощущением заботы о ком-то много младше и слабее себя. Когда пришло время уходить домой, понял, что без этой рыжей пигалицы дни мои опустеют. Где будут ее бесконечные шалости и вопросы, от которых впору за голову было хвататься?
Вспомнилось, как однажды летом, аккурат в ее сто десятый день рождения я сидел себе на крыльце с чашкой чая и никого не трогал. Было жарко, солнце стояло в зените. Я только-только научился не прибегать к помощи щитов в такие вот яркие дни, да и вообще безбоязненно пить что-то кроме крови и вина. Пряный напиток с запахом луга и меда заставлял меня расслабленно мурчать и почему-то думать, что вот так вот выглядит счастье.
Рядом на самом солнцепеке развалился брюхом напоказ Айфир Обсидиан — черно-серый пятнистый дрейг, бессменный компаньон и собутыльник Владыки Кетара. Он грелся, распластав по земле паруса крыльев. Кончик гребнистого хвоста то загибался кверху, свиваясь кольцом, то снова падал на траву.
Красота.
— Во-олчи-ик! — раздалось из ближайших ягодных кустов.
Я вздрогнул и на всякий случай отставил чашку от греха подальше. Мое милое нареченное дитя запросто может ее с разбегу смахнуть и не заметить.
Раздался треск, мяв, и чумазое дитя кубарем выкатилось из зарослей. Поднявшись на ноги, оно честно попыталось превратить себя в княжну.
Получалось плохо — ободранные коленки, перепачканные землей и соком руки и мордашка, платье, с утра бывшее кремовым… И венец всего этого — рыжее воронье гнездо на голове.
— Волчик! — выпалило чудо, глядя на меня глазами честного-пречестного котенка, насмерть загрызенного любопытством. — А откуда берутся котята?
Я поперхнулся чаем, которого сдуру решил в этот момент глотнуть.
Котята?! Это в смысле дети, что ли?! Пытаясь откашляться я лихорадочно соображал, за какой из известных мне ответов ее отец не свернет шею. Картина выходила удручающе печальной в любом случае…
— Капусту я уже проверяла! — заявила Рыська, по-взрослому уперев лапки в боки. — Так что не ври мне!
— Э-э… Дрейг приносит! — брякнул я первое, что пришло на ум после упомянутой капусты.
Совсем было обленившийся Айфир дернулся, а мы дружно уставились на него.
«Ну подыграй же!» — отчаянно взвыл я.
— А это… д-даааа… — не очень уверенно протянул Айфир, бегая глазами по сторонам.
— А где они?
— А это… — дрейг приподнялся и картинно развел лапы. — У меня котята того… Уже кончились.
— А ты мне покажешь, где ты их берешь? — подскочила к самой морде юная кхаэлья. — а возьми меня с собой, когда разносить будешь!
— Дык, нескоро ж еще-то… — попытался отмахнуться Айфир. Не тут-то было — любопытный детеныш начисто забыл про меня и засыпал его вопросами. Дрейг еле успевал отговариваться.
«Ну, Волчара, я тебе это еще припомню!» — ворчливо пригрозил он мне вдогон, едва я собрался скрыться от солнца в доме.
Из таких вот каждодневных мелочей складывались годы и годы без власти и интриг. Зато они наполнены были обучением всему — от основ сплетения Стихийных потоков и ювелирного управления вероятностями до изучения сотен редких томов из Котовой библиотеки, от фехтования по утрам и вечерам до починки прохудившейся кровли дома. Настоящая жизнь царила здесь и сейчас. В ней была семья, были те, кому я нужен просто так, и порой хотелось плюнуть на все и остаться навсегда, но…
Самое подлое, что относительно Рыськи я был выдернут на Хэйву из прошлого, и до следующей нашей встречи мне пришлось бы ждать не одну тысячу лет… Совесть за то, что влюбился в ребенка, меня не грызла — время проходит, и дети вырастают, все без исключения. А столь глупые человеческие понятия, как «неравный брак» бессмертных волнует мало…
Перед тем, как открыть для меня портал, Владыка Кетар уронил слова, которые потом веками подхлестывали не хуже плети.
— Люба моя дочь, по глазам вижу. И не отпирайся, все равно не поверю. Времени будет у тебя вдосталь. И если докажешь, что достоин ее мужем и повелителем стать, что сумеешь ее защитить — получишь. По всем канонам, я сделаю вас единым целым.
— Древние вроде тебя никогда и ничего не делают просто так, — ответил я, нисколько не сомневаясь в своих словах. — Что от этого союза получишь ты?
— Всеобщее благо, — спокойно ответил Светлейший. В его звериных жутковатых глазах читалось только безмятежное спокойствие, а кошачье добродушие могло обмануть разве что человека. Или детеныша, птенца неопытного. Можно было не сомневаться, что Кетар строит грандиозные планы, вплетая в них не только меня и свою дочь, но и собственных амиранов-князей, и даже мою кланмастерскую гвардию. А спрашивать… бесполезно. Пока не сочтет, что пришло время поделиться, ответа у него не допросишься, как прошлогоднего снега. В лучшем случае запутает намеками, заговорит так, что знать не будешь, где правда а где присказка.
