Драконы войны - Раули Кристофер (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Берли спокойно кивнул. Такое случалось. С этим боролись, но порой безуспешно.
— Я согласен, это отвратительно. Но этот человек, Глэйвс, является составным элементом зерновой проблемы в Аубинасе. Богатый человек, который купил свой полк. Он сломался во время кампании в Урдхе и скверно вел себя. Легионы требуют достойного возмездия.
— Есть сильная оппозиция среди крупных предпринимателей, в особенности в Аубинасе.
— Жители этого города могут причинить неприятности.
— Кадейн поклялся не ввязываться в это дело.
— Король Нит — славный человек. Он будет верен своему слову. Я уверен в этом, но они все же вмешаются, если Аубинас прекратит закупки зерна в Кадейне. Цены в Марнери возрастут.
— А цены в Кадейне упадут.
— Нужно понимать простой народ. Получит выгоду тот, кто, предвидя подобный оборот, сможет быстро перегнать корабли с зерном обратно в Марнери. Наши рынки будут парализованы на долгие месяцы. И все это из-за одного жирного ничтожества — торговца зерном в Аубинасе, которого мы должны повесить.
— Да, лорд Берли, именно так.
— Друзья королевы в Кадейне просят ее повесить негодяя. Они надеются сорвать жирный куш на рынках.
— Именно так, милорд.
— Совет Марнери требует осторожности. Я уверен, что Финиса и Плезента не хотят хаоса на рынках зерна. — « Берли слегка покачал головой. — Несомненно запутанная проблема. Скажите мне все же, кто является самым значительным среди тех магнатов, которые пытаются сегодня оказать давление на королеву?
— Вексенн из Чампери, Тафд из Посилы, милорд Берли.
— Ах да, конечно, Вексенн. Само имя этого человека предрекает неприятность. Самый трудный и коварный человек, как ни посмотри.
Лагдален согласно кивнула. Магнат Вексенн всегда старательно не замечал Лагдален, когда они, случалось, виделись на приемах у королевы. Голос Вексенна, постоянно нашептывавший в королевское ухо, за считанные недели стал известен буквально всем.
— Вексенн хочет получить прибыль. Глэйвс мечтал стать сенатором. У него могла быть сильная позиция на следующих выборах. Теперь у него нет шансов. Даже если он будет жить, он никогда уже не сможет получить выборную должность. Но он может довольно существенно поддержать кого-нибудь другого. Скажем, магната Вексенна. У Глэйвса есть богатство и влиятельные сторонники; у Вексенна — просто богатство.
— Что тут можно сделать, лорд Берли?
— Дать мне на размышление ночь, дорогая моя. Возвращайтесь завтра в полдень, и я отвечу вам. Это требует тщательного обдумывания.
Лагдален поблагодарила бывшего лорда камергера и спустилась на три этажа ниже. Там она свернула направо в большой коридор и подошла ко входу в собственные апартаменты. Они представляли собой анфиладу комнат, больших и маленьких, в которых обитали уже три поколения Тарчо из Марнери вместе со своими двоюродными братьями Димиси.
В детской комнате Лагдален зашла проведать свою дочь, Ламину, крепко спящую в колыбели. Рядом качались еще две колыбели с детьми Димиси, родившимися в прошлом году. Кормилицы Иллин и Висари глядели с нежностью на вошедшую молодую женщину. Та взглянула на своего ребенка, затем быстро переговорила с Висари и, остановившись только, чтобы погладить маленького Дура, трехлетнего сына Висари, поспешила дальше.
В салоне она встретила мать, Лакустру Тарчо, обсуждавшую с поваром меню обеда на десять персон. Обед должен был состояться через неделю. Его давали в честь одиннадцатилетия службы Томазо Тарчо в Сторожевой башне.
— Мать, — сказала Лагдален, слегка поклонившись.
— Дочь моя, мы не виделись уже несколько дней. Как ты?
— Прекрасно, мать, просто великолепно. Но занята, ужасно занята.
— Такая молодая. Это же стыд! Ты должна жить для своего ребенка и своего мужа. Вместо этого ты наставляешь королеву. Ты едва стала взрослой, но уже наставляешь королеву! Кто бы мог подумать о таком?
«Действительно — кто?» — подумала Лагдален.
— Не я выбирала, мать. Я никогда этого не хотела.
— Сколько раз я слышала, как ты повторяешь это! — Лакустра повернулась к повару. — У нас будет пюре из брюквы, полагаю. Ягненка следует зажарить без чеснока, а соус подашь из свежей мяты.
— Пюре со сливками, леди?
— Нет, повар, клянусь священными бедрами богини, ты хочешь нас всех откормить на продажу. Подлей немного масла, конечно, но не сливок; это слишком тяжело.
— Как скажете, леди. Лакустра вдруг что-то вспомнила.
— Лагдален, дорогая моя, получен свиток с сообщением для тебя. Он пришел сегодня спозаранку. Из Кенора, я полагаю.
Лагдален уже направлялась в главную кухню, которая обслуживала все апартаменты, но повернулась на каблуках, все еще продолжая думать, что сейчас она съест парочку нежных сладких бисквитов…
— Где он, мать?
— Ой, куда ж я его засунула? Я думаю, что он в библиотеке, на столике для чтения, у окна.
Лагдален понеслась в библиотеку, где было пусто и темно. Она зажгла лампу и отыскала небольшой почтовый свиток. Как она и ожидала, на нем была воинская печать форта Далхаузи. Такие свитки использовались для кратких сообщений, которые призывали людей срочно вернуться в полк или сообщали о болезнях и смертях. Инстинктивно она уже знала, о чем говорится в письме: ее друг-драконир попал в беду. Она сломала печать и обнаружила плохо, едва ли не каракулями написанное сообщение.
Ей потребовалось два раза перечитать его, чтобы увериться, что она все поняла правильно. Убегая от суда за убийство и возможного повешения, Релкин дезертировал вместе с двумя лучшими в легионе драконами. Все трое переплыли Арго и направились на север, в Тунину. Ее умоляли прийти к ним на помощь. Сообщение было подписано «Свейн и Моно. Сто девятый марнерийский эскадрон драконов».
Лагдален свернула свиток, а затем встала и направилась к центральному входу. Ее муж, капитан Холлейн Кесептон, наверняка захочет узнать об этом.
Глава 12
Беглецы, спотыкаясь, брели сквозь мокрую лесную чащу вверх, по самому западному склону горы Ульмо. После двух недель лесной жизни они похудели, их мышцы окрепли от непрерывной ходьбы, а животы были хронически пусты.
Охота на оленей и лосей в горах Тунины неизменно демонстрировала, что это гораздо более сложное занятие, чем воображал Пурпурно-Зеленый. Только раз, если говорить правду, Релкину удалось свалить стрелой в грудь самку оленя. Она умерла мгновенно, так и не успев попить из ручья. В тот вечер парень объелся окороком, а драконы едва утолили свой голод. И, как всегда, все трое проснулись голодными и остались без завтрака.
Однажды они наткнулись на остатки крупной добычи. Большие изломанные кости, забрызганные костным мозгом, были разбросаны по лужайке. По обглоданному черепу драконы догадались, что жертвой стал зубр. Земля была сильно вытоптана, окрестные звери подбирали объедки еще целую неделю. И все же Базил питал надежду. У него было чувство, что это убийство — дело рук дракона. Только летающий дракон смог бы убить и сожрать такого мощного зверя. Зубр, хоть и был всего лишь диким быком, достигал в холке человеческого роста, а весил более тонны. Предчувствие говорило Хвостолому, что Высокие Крылья, его милая зеленая дракониха, находится поблизости.
Они поднялись к поясу высокогорных лугов, где два года назад Базил и Пурпурно-Зеленый дрались на дуэли из-за драконихи. Пурпурно-Зеленый впал в мрачное молчание.
Оглянувшись вокруг, повсюду сквозь деревья можно было видеть берега Арго. Река прихотливо изгибалась по высокогорью к востоку. На юге взгляду открывалась широкая долина Далхаузи. Там реки Далли и Туала встречались под зеленым покровом Валурского леса — имя, пришедшее из древних легенд. В этом лесу великие короли Золотого Вероната имели обыкновение охотиться: днем — на кабанов, а ночью — на женщин.
Сосновый лес поредел, уступая место ольхе, березе, горному буку и гикори. Солнце проникало сквозь листья, и бродить под здешними деревьями было приятным занятием. После весьма прохладных сумерек сосновой чащи беглецы обрадовались, увидев небо. Вскоре, еще до того как наступила ночь, Релкин заметил что-то, мелькнувшее на фоне неба над центральной Туниной. Он издал громкий крик и показал рукой, драконы вытянули свои длинные шеи и уставились в том направлении.
