Землеописание - Собур Алла (читать полную версию книги TXT) 📗
— Нет, у драконов нет провидческого дара. Твой отец летал к грифонам.
Мы медленно спускались. Лестница расширилась и теперь я могла идти рядом с дедом, осторожно касаясь стены, ставшей уже почти коричневой.
— А я думала, что магия грифонов просто позволяет им создавать порталы.
— Ну, порталы способны создавать все или почти все из старших рас. А вот грифоны властны как над пространством, так и над временем. И, эта власть гораздо большее, чем умение совмещать в одной точке два мира, — дед задумчиво улыбнулся и вошел в просторный сквозной зал. Стены были выложены необтесанным красно-коричневым камнем, пол — чуть светлее и подражал узором деревянным паркетам. В центре, скрестив руки на груди, так что кончики пальцев почти доставали до плеч, стоял сероглазый брюнет, в просторной красно-черной мантии. Из-за спины торчала серебристая рукоять меча, красно-черные волосы были непривычно коротко обрезаны и заканчивались в паре пальцев от головы. Стоял он так прямо и не подвижно, что в первый момент его можно было принять за статую. Пока не заглянешь в глаза: они словно просчитывали каждый шаг, казалось, он знает о каждом выступе на камнях, знает, где находится каждый дракон в Академии. Настоящий профессиональный воин.
Когда до него осталась пара шагов, мы замерли, а он грациозно преклонил одно колено и голову:
— Мой лер Ашайн, леди, — голос глухо раскатился по залу. «Мой лер»? Значит, этот воин принес присягу моему деду?! Или она перешла к нему от погибшего родича?
— Здравствуй, Кенрин-кон. Встань, — воин послушно поднялся, словно перетек из одной боевой стойки в другую, всегда готовый отразить нападение, — Хотя тебе скорее следовало бы считать сюзереном эту девушку. Ян уже совершеннолетняя.
Незнакомец жадно вгляделся в мое лицо, а я лишь растеряно повела плечами. Раз дед говорит, что этот воин — мой вассал, значит…. Он приносил присягу либо отцу, либо матери. Скорее — отцу, так как за матерью, должна наследовать княгиня Ашайн. А вот у папы кровный родич — только я.
— Я счастлив познакомиться с Вами моя леди Айана-кон Ашайн, — Кенрин-кон поклонился так глубоко, что я смогла рассмотреть ножны его меча: потемневшие серебряные побеги, словно плющ, обвивали черное полупрозрачное лезвие, чуть больше локтя длиной.
— Яна, это лер Кенрин-кон Кирринт тор Ашайн. Конечно, по закону, он считается твоим вассалом, но, надеюсь, учитывая свою юность, ты не будешь пытаться использовать эту власть во вред себе же. Кенрин-кон поможет тебе освоиться в Академии. Он был близким другом твоего отца.
В общем, учитель и охранник в одном лице. Или правильнее сказать — тюремщик?
— Мне же нужно уйти: много дел, — дед тепло улыбнулся и слегка коснулся моей руки. По телу пробежала легкая дрожь, а в памяти появилось знание. Нет, это не мыслеречь, пусть и скрытая. Это — передача образа, почти как чтение высококлассного кристалла. Хотя такие, чтоб можно было воспринять все мгновенно, делают редко: очень уж сложные. А вот дед, оказывается, может это сделать сам. Или у него есть подходящий артефакт?
И что он хотел сказать. Так, Кери одно время был лучшим мечом империи. Ого, не слабо! Хотя, Кирринт — старейший род. Так что, возможно. И было это где-то двадцать тысяч лет назад. А потом встретил отца. Подружились. Хм, интересно, а что было с начала: присяга или дружба? В смысле: Кенрин принес присягу отцу как другу или как одному из золотых? Хотя, теперь уже не важно. Жил рядом с сюзереном сперва в наследном замке, затем в Ашайн-тари. Был, судя по всему, телохранителем. А чуть больше века назад попал в опалу. Лэ! Это он не уберег моего брата. Вроде, явной вины и нет, но драконы переносят такое очень тяжело. Слишком большое значение мы предаем детям. Не один дракон никогда не обидит ребенка, причем любого, а не только маленького дракончика. Кстати маленькими драконов считают первые тысячу-другую лет. А совершеннолетними — уже с первого столетия. А уже если речь идет о родном сыне (ну, или дочери), то виноватыми оказываются все поголовно. Из-за чего воин и пострадал. Дед отправил Кери сюда, в Академию. И тот с тех пор её практически не покидал. Только один раз, в день плача о моих родителях, он присоединился к скорбной процессии и принял участие в обряде передачи присяги. После чего, и стал вассалом моего деду. А теперь, наконец, ему доверили меня. Лэ! С одной стороны, он должен мне подчиняться, как сюзерену, а с другой — будет беречь, как зеницу ока. Вина заставит его сделать все возможное и невозможное, чтоб если и не простить самому себе прошлую оплошность, то хотя бы не совершить новой.
Пока я раздумывала над полученной информацией, Кенрин-кон неподвижно стоял, опустив глаза. Лэ! Как провинившийся вассал, он же не имеет права даже смотреть на меня, пока я не разрешу. Вообще-то, этот этикет вассалитета — сущий кошмар! Хорошо хоть, обычно на него не обращают внимания, кроме… кроме, пожалуй, двух случаев: серьезного проступка, как сейчас, и если клятва принесена под давлением обстоятельств, а не по воле сердца.
— Лер Кенрин-кон, — хм, что бы ему сказать, — Думаю, нам нет особого смысла четко придерживаться этикета. И мне будет привычнее, если Вы будете называть меня Ян.
— Вы очень добры ко мне, — воин посмотрел мне в глаза и неловко улыбнулся. Казалось, он давно разучился улыбаться, — Ян, разумеется, ты можешь обращаться ко мне как пожелаешь, но будет разумнее сохранить долю официальности. Я преподаю здесь, и ученики обычно зовут меня Кенрин-кон или лер Кирринт. В глаза. А между собой часто Каменным Убийцей или Кровавым. Будет лучше, если тебя примут за ещё одну ученицу.
— Из дедушкиных слов у меня создалось впечатление, что Вы всегда будете поблизости. Не уверенна, что это похоже на роль ученицы.
Кенрин-кон устало вздохнул и вновь опустил глаза:
— Чтоб поддержать эту легенду, Вы могли бы сопровождать меня на занятиях. Я бы мог попробовать привить вам некоторый навык фехтования. А то что, учитель присматривает за своей ученицей, чтоб она действительно занималась в библиотеке, а не гуляла, и то, что леди Ашайн выделили комнату на учительском этаже, не должно вызвать особых вопросов. Я буду очень благодарен Вам, моя леди Айана-кон Ашайн, если бы Вы согласились на это.
Да уж, какой-то он совсем запуганный. Впрочем, если представить, что мог наговорить ему папа после смерти сына…Бедняга.
— А здесь хорошие лекари, Кенрин-кон? — мой вопрос заставляет его изумленно вскинуть взгляд.
— Да, а что? — даже прежде неподвижные пальцы слегка согнулись, едва не царапая мантию. Впрочем, почти сразу, он застыл в прежнем положении.
— Думаю, мне часто придется там бывать после начала тренировок, — осторожно улыбаюсь. И получаю в ответ ещё одну неумелую улыбку от…, наверное, стоит называть его наставником:
— О, не беспокойся, Ян. Я достаточно хорошо владею своим телом, что не калечить учеников. Так что, ни что страшнее легкого дискомфорта от непривычных нагрузок тебе не грозит.
— Кенрин-кон, мне кажется, Вы довольно строгий учитель. Не будет ли Ваша мягкость ко мне вызывать лишние вопросы, — задумчиво склоняю голову к плечу.
— Я показался тебе мягким, Ян? Думаю, это просто иллюзия, — голос воина заледенел и заставил вытянуться по стойке смирно, — Идем, я покажу тебе твою комнату и библиотеку. Потом легкий ужин, разминка и тренировка.
Кенрин-кон повернулся ко второму выходу и плавно пошел. Казалось, ни в один миг своего движения он не был, сколь бы то ни было, не устойчив, из каждого положения можно было без труда начать атаку или отразить нападение.
За залом опять начиналась лестница, просторная и празднично-алая. Лэ! И как они тут живут! Я бы, наверное, с ума сошла: словно в середине костра стоишь. Только что стены не обжигают. Понятно, конечно, — родовой цвет, но…. Всему же должны быть пределы!
Мы прошли один оборот лестницы, который, наверное, проходил через три-четыре этажа, и свернули в просторный коридор, отделанный толи панелями из красного дерева, толи повторяющим их узор камнем. Пройдя где-то до середины, остановились у одной из множества дверей. Тянущиеся под потолком светящиеся нити разбрасывали по коридору алые блики. Наставник поднял правую ладонь и приложил к середине двери, а когда убрал на древесине (или, все-таки, камне?) осталось светящееся золотистое пятно.
