Призрачные дороги - Ли Галина Викторовна (книги онлайн полные версии .txt) 📗
– Что хочешь знать? – перевел вампир.
Вовремя дикарь сломался. Я больше не знал, на что давить, оставались только пытки, а от них меня воротило. Не то чтобы я не мог… Мог, при необходимости, но чувствовал себя так, словно в корыте с помоями искупался. К тому же проще было разузнать о курута через росм, раз межплеменные браки не редкость.
– Расскажи о своих богах и о вашем правителе, – задал я первый вопрос.
Я сидел рядом с вампиром и внимательно вслушивался в отрывистую, словно лай, речь. Андру добросовестно переводил каждое слово, иногда по нескольку раз переспрашивая, уточняя его смысл. Получалось, верили степняки в силу небесных богов, в Великую Юссу. Именно она когда-то погасила крыльями Большой огонь, пожравший полмира, и укротила чудовищ, что лезли из преисподней через дыру. Юсса дала народу курута новое имя. А еще она сотворила посланников неба. Тех, кто умел разговаривать с богиней и творить чудеса, но был одной крови с курута (как я понял – полукровок-жрецов). Крылатые боги до сих пор иногда приходили в шатры к самым красивым женщинам рода…
На этом месте я не удержался от хмыканья – хорошо устроились, твари крылатые.
– … и те рожали детей, способных к «песне неба».
Добиться точного перевода «песни неба» вампиру не удалось. После некоторых раздумий мы решили, что так степняки называют обычный полет.
В итоге получалось сирин долго «прикармливали» степняков, используя дар своих предсказательниц и магию. Именно с их помощью курута одолели соседей, а совсем недавно обрели великого вождя, объединившего все роды. Великого вождя звали Афиз, что означало – кто мог бы подумать! – сын неба. И он должен был, ни много ни мало, завоевать целых полмира. Завоевание оставшейся половины перекладывалось на плечи его детей и внуков.
На этом разговор можно было закончить – все, что требовалось, я узнал. Андру оказался более любознательным: он расспрашивал пленника до самых сумерек.
Во время допроса я заметил ненавидящий взгляд пленника и ехидную улыбку, скользнувшую по губам упыря, но влезать за объяснением не стал – не время.
С приходом темноты вампиры закинули пленников на лошадей. Этернус решили спрятать трупы в ближайшей балке, оставив там заодно лишних коней. Они принесли бы больше хлопот, чем пользы. Один разросшийся купол чего стоил. Агаи сразу признался – каждый день тратить столько сил на маскировку хоть и возможно, но тяжело. Упыри в скакунах не нуждались, так что я оставил только одну кобылу – для себя.
После стычки с кочевниками настроение моих спутников сильно сдало: женщины теперь глядели испуганно, а Рис и Агаи – мрачно. Хорошо хоть молчали. Мне, признаться, тоже стало не по себе. Дело было не в мгновенной расправе нежити над опытными воинами и не в смерти кочевников – враг есть враг, с нами бы церемониться тоже не стали – сам способ убийства оказался невыносимо отвратительным. Когда упыри уходили на «охоту», их сущность не сильно колола глаза, а теперь… теперь нас попросту ткнули в нее носом.
Однако это ничего не меняло! Наш путь лежал по-прежнему в сердце Пустоши. А в остальном… меньше повода для лицемерия и обмана самих себя. Да, у нас в союзниках нежить, которая жрет людей! И кривиться в гримасе отвращении поздно – мы уже сделали выбор. Вот только что же он поганый такой?!
– Мо шизане… – прошипел я сквозь зубы. Все эти рассуждения меня совсем не успокоили: наоборот, в результате захотелось в голос завыть. Как брошенной собаке.
Я повернулся, намереваясь окликнуть Риса, и наткнулся на взгляд Эрхены.
С тех пор как Агаи снял с моего тела иллюзию, я старался к девушке не подходить. Избегал ее всеми доступными способами, даже нечастые просьбы и поручения передавал через Риса. Безразличие давалось мне нелегко. Девчонка, поняв, что происходит, плакала, когда никто не видел. А вот страшный облик «принца подземного мира» ее по-прежнему не пугал, и я не знал, что с этим делать.
Девушка держала в руках миску с едой и не сводила с меня взгляда.
Я снова выругался:
– Эдхед то…
Мне как никогда требовался ясный ум, а вместо этого в мыслях и душе царил страшный хаос. Никогда не надеялся, что найду себе женщину по сердцу – и вот… нашел! Более того – чудо или невероятное везение? – чувство оказалось взаимным. И что? Я вынужден гнать любимую прочь. Мы встретились слишком рано, или слишком поздно, или попросту зря.
Я вздохнул и отвернулся. Обмен взглядами стал ежедневным ритуалом, повторявшимся несколько раз за сутки. Сегодня я собирался его прекратить: отпугнуть девушку раз и навсегда. А для этого мне придется на время влезть в шкуру жестокого чудовища.
Я привязывал тюки с одеялами на одну из лошадей, когда меня нашел Рис. Он остановился рядом, долгое время молчал, наблюдая за моей возней, но все-таки не выдержал и спросил:
– Мы завершим поход до первого снега?
Я хмыкнул – в гробу видал такую деликатность – и ответил вопросом на вопрос:
– Тебя точно именно это интересует?
Лаланн усмехнулся:
– Нет.
Перехватил кобылу под уздцы, погладил ее бархатистую морду и тихо сказал:
– Дюс, ты уверен, что мы поступаем правильно?
Сторукий Мо… Конечно нет! Я что, провидец или пророк?
Вслух сказал другое:
– Да. Насколько это вообще возможно в нашей ситуации. Но ты по-прежнему волен уйти. Если захочешь.
– Они отвратительны, Дюс. Я чувствую себя предателем людей, когда думаю, что придется сражаться на стороне кровососов!
Я покачал головой:
– Ты неправильно оцениваешь ситуацию, Рис. Это они готовы сражаться на нашей стороне. Или тебя именно это пугает?
– Наверное, да, – признался Лаланн, нахмурился и задумчиво произнес: – Все время думаю, что у меня общего с нежитью. Насколько я сам еще человек.
Веселенькое дело! Ну и каша у него в голове.
– Зеркало дать? – поинтересовался я вместо ответа и, разозлившись, позвал:
– Агаи, иди сюда!
Сирин встал рядом с Лаланном, изобразив предельное почтение и внимание. Я мысленно скривился – парень откровенно юродствовал, изображая покорного слугу.
– Посмотри ауру Лаланна и скажи, что ты видишь! – приказал я магу.
На его подвижном лице мелькнуло удивление, тут же переросшее в серьезную сосредоточенность: маг решил, что у милитес какие-то проблемы. Взгляд Агаи на некоторое время стал невидящим, сосредоточенным на незримой картине.
Наконец сирин сказал:
– Края истончились, плотность неровная, кое-где прорехи. Ты перенервничал, Рис, и сильно устал. Я сварю тебе укрепляющего отвара, а заодно сонного. Мне кажется, ты плохо спишь.
– Сонное зелье сейчас не для нас, – с ходу запретил я опасные для жизни эксперименты и уточнил: – Кроме расшатанных нервов и усталости, ничего не видишь?
Агаи снова уставился на милитес, обошел его и нервно замотал головой:
– Нет, не вижу. Да что случилось-то?
Не получив от меня ответа, сирин пристал к Лаланну:
– Ты плохо себя чувствуешь? В чем дело?
Рис попробовал отделаться от врачевателя:
– Все хорошо! Дюс пошутил.
Я оскалил зубы в широкой улыбке:
– Нисколько. Какие тут шутки, когда есть подозрение, что простое соседство с нежитью заразно. Вдруг в один прекрасный день мы проснемся и обнаружим – ты вампир!
Агаи принял мое ехидство за чистую монету и снова встал перед Лаланном с воздетыми руками. Рис раздраженно отмахнулся и выругался сквозь зубы.
Однако мага это не смутило:
– Нет. Никаких изменений. Ты самый обычный человек. Без малейших примесей.
Что и требовалось уточнить.
– Спасибо Агаи, можешь идти. – Я отправил мальчишку прочь и снова повернулся к другу: – Успокоился? Вот что тебе скажу… Даже если ты изменишься, отрастишь рога, хвост или даже крылья… мне будет все равно. Для меня ты останешься прежним, пока не докажешь поступками, что это не так. Хотя…
Я покосился на напряженного друга и ухмыльнулся:
– Вот за клыки и руны в глазах я тебя точно убью!
