Властелины дорог - Важин Александр (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
– Главное - рикошет! Если ты будешь отбивать копье противника, то в лучшем случае вы разъедетесь. Миг контакта сходящихся копий очень краток. Особенно, если сшибка идет на скорости. Р-раз! И вы уже разминулись, - Вайс стоял напротив с такой же палкой и Шура никак не мог отбить направленный ему в грудь сучковатый конец. Начиная от паха и до самой шеи его тело было покрыто синими, лиловыми и красными, свежими синяками. И каждый новый тычок жерди старика отзывался протяжной болью. - Ничего, - успокаивал Вайс. - Лучше тупая палка сейчас, чем острая сталь потом, когда ты сядешь на мотоцикл.
Соль, выпас овец и коз. Костер, пляшущие тени на стене хибары. И размеренный голос Вайса.
– Страх не должен полностью исчезнуть. Без него ты превратишься в бездушную машину. Вроде мотоцикла. Правда, рулевые считают, что мотоцикл имеет собственную душу. Им виднее, они с ним накоротке. Да, еще о страхе. Ты пытаешься от него избавиться, а лучше попробуй его приручить. Сейчас он управляет тобой, а попробуй сам распоряжаться своим страхом. Как рулевой управляет мотоциклом. Страх нужно перевоспитать в осторожность. Я наблюдал за страхом. У найтов он тоже есть, просто они им пользуются по-другому. Вот представь себе мотоцикл. Что у него основное?
– Руль, наверное…
– Основное - мотор и тормоза. Так вот, землепашцы и торговцы используют свой страх, как тормоз. А воины - как двигатель. Понял?
Шура кивал, хотя на самом деле ему еще предстояло в этом разобраться.
– Конечно, ты можешь стать Одиночкой. Но с рулевым гораздо лучше, поверь мне. Нельзя быть одинаково сноровистым в двух умениях. Рулевой чувствует душу мотоцикла. Ведь для него каждая машина - личность. У нее бьется сердце-мотор, основа ее тела - стальная рама-хребет, а по земле катят колеса-ноги, обутые в резиновые ботинки - шины. Вперед он глядит глазом-фарой. Ты сможешь познакомиться с ним только поверхностно. Потому, лучше осваивай копье и меч, а мотоцикл предоставь во власть рулевого.
– А где я могу найти себе рулевого?
– Сначала машину себе раздобудь. Лучших рулевых всегда воспитывали в Бримоне. Ученики тамошней школы славятся своей ловкостью на Дороге. Заполучишь мотоцикл - тогда и будешь думать о рулевом.
– А какой мотоцикл брать?
– Машина нужна как можно лучше. Но хороший мотоцикл и хороший рулевой - это лишь половина. Вторую половину составляют ты и твое копье. Рулевой держит рукоять газа, ты - рукоять меча.
На Марту налипло столько навоза, что деревянный скребок раза за разом отказывался двигаться по шерсти. Странное имя для овцы - Марта. Наверное, у старика были сентиментальные воспоминания. Шура чистил грязный овечий бок и вспоминал, что так звали девочку, на которой он когда-то мечтал жениться. Еще там, в Ковыльных Сопках. Может, бросить все и навсегда остаться жить в этом Маленьком Мире? Где нет ни тревог, ни опасностей, да и забот особых нету. Здесь всегда спокойно и тихо.
Как только у Шуры появились такие размышления, из своего укрытия в мозгу сразу же высунул пасть недремлющий волк, пожирая мысли о покое. Нужно побольше тренироваться. Побыстрее заканчивать уборку загона и браться за палку, камень, меч. Еще сколько нужно заниматься, чтобы хоть немного приблизиться к умению Вайса.
– Ты должен научиться падать. Если тебя вышибут на полном ходу, то ты можешь свернуть себе шею. А так еще остается шанс продолжить схватку. Пусть и ничтожный. Но все же шанс. Всегда нужно сражаться до конца. Отдыхать придется лишь в Стране Бескрайних Дорог.
Вайс показывал, как правильно встречать телом землю, как кувыркаться, смягчая удар. Он заставлял Шуру забираться на ограду для коз и падать назад спиной, от чего у будущего найта ломило кости и болела голова.
Пока Шура набивал себе синяки и шишки на теле, Вайс сидел в тенечке одинокого корявого деревца и думал над клетчатой доской. Такой же, как Шура когда-то видел у разбойника Басиуса. Квадратик черный - квадратик светлый. Но выстроганные из дерева фигурки были разнообразнее, чем на доске старого разбойника.
– Это - шахматы, - пояснил Вайс. - Эта игра пережила тысячелетия и над ней ломали головы еще всемогущие предки.
Старик пытался приучить Шуру к шахматам, но его ученик с унылым видом сидел над фигурками и не сильно старался запомнить, какая из них как ходит. Какой от этого прок? Лучше больше времени отдавать тренировкам с копьем, чем без толку засиживать кровь.
И снова стук длинных жердей смешивался с музыкой магнитофона, блеянием коз и лаем Рыжего.
– Рикошет! Ну что ты все отбиваешь! Нужно лишь легкое касание - и копье противника уже ушло в сторону. Ровно насколько, чтобы не попасть в твоего рулевого. А ты же все стремишься отбить. Если не получится, р-раз и копье противника уже у тебя в шее. - Жердь заехала прямо в кадык, заставляя Шуру поперхнуться. - Или в груди рулевого. Потому второго шанса никогда не давай. Рикошет и укол! Разъехались - и ты покатил дальше, а противник остался лежать на дороге. Понял? Ри-ко-шет. Рикошет - и небольшой проворот копья. Попробуй кистью покрутить копье. Чуть-чуть. Долгомерное копье будет тяжело удерживать, так что постоянно тренируй руку. Она должна быть очень сильной, если хочешь побеждать.
Рука становилась сильнее с каждым днем. Все больше камней удерживал Шура на конце палки, все больше времени мог простоять с копьем, пока рука онемеет и выронит груз. Соляной камень, правда, все не поддавался, зато пальцы уже легко давили в мягкую кашицу большие картофелины.
– Вайс, а почему найты считаются самыми лучшими воинами, на которых даже разбойники не рискуют нападать? - спросил Шура, когда они тащили к хибаре мешки с солью.
– А сам ты как думаешь?
– Ну… ты гораздо лучше меня даже пешим.
– Ты не ответил на свой вопрос. Вот тебе задание - подумай над этим и к вечерней беседе доложишь.
Во время работы он все время размышлял над своим вопросом.
– Ну что, надумал? - спросил старик, вечером усевшись у костра.
– Я тут вспомнил детство. Мои сверстники ловили больших пауков. Сам я в таком не учувствовал, опасался. К ниточке цепляется кусочек теплой и мягкой смолы, его опускают в нору. Паук цепляется зубами в смолу, застревает и его вытаскивают. И вот - наловят десяток пауков, посадят в глиняный кувшин с широким горлом и потом наблюдают, как эти бойцы бьются друг с другом. Через несколько дней в кувшине оставался один, самый сильный паук. Мне кажется, что найты подобно паукам в кувшине беспрерывно бьются друг с другом и на Дороге остаются лишь самые сильные и умелые воины.
Вайс улыбался редко, но тогда на его серьезном лице появилась ироничная ухмылка.
Прошло полгода с тех пор, как Шура и Рыжий поселились в Малом Мире. А когда в очередной раз прикатил торговец солью, Вайс попросил у него мотороллер ненадолго. - Садись, - пригласил он своего ученика, садясь за руль. - Копье не забудь.
Тогда Шура впервые сел верхом на машину. Правда, это был не настоящий мотоцикл, а ничтожное подобие, годное лишь для перевозки груза. Но тогда для него это было событием. Короткое седло приняло будущего найта неодобрительным скрипом и мягкостью. Мотороллер тронулся и плавно покатил, набирая скорость.
Шура вцепился в Вайса, прижавшись к спине. Горизонт стремительно убегал прочь, а дорога летела навстречу. Шура чувствовал все - и свист ветра в ушах, и дрожь амортизаторов на кочках, работу поршня, тахкающий разговор двигателя. Он даже ощущал биение сердец - восторженное Вайса и ликующее - свое.
– Не думал я, что когда-нибудь снова испытаю это чувство, - сказал учитель, когда торговец уехал. - Что буду счастлив, садясь в седло. Даже не мотоцикла, а мотороллера.
С тех пор в каждый приезд торговца Вайс оставлял тому одну монету взамен на пару часов тренировки верхом. Шура сидел сзади с неразлучной жердью и учился тыкать ею на полном ходу. Он узнавал о дистанции сближения и укола копьем, о приемах сшибки и боя на скорости. Правда, мотороллер не мог разогнаться подобно мотоциклу, но и такой скорости Шуре пока хватало.
