Белое пламя дракона - Крымов Илья (книги онлайн полностью txt) 📗
– Я не имею права обсуждать это с вами, устав возбраняет. Но у меня есть священнический сан, а значит, моего освящения достаточно, чтобы вселять трепет в языческих божков, ибо со мной сила Его, любовь Его и истина Его…
– Но дубина никогда не бывает лишней. Значит, вы взяли меня, чтобы магия помогла там, где не по… кхм…
– Вы слышите? – Петрианец остановился посреди тропы, по которой они продвигались все последнее время.
– Что?
Монах молча указал пальцем вверх и склонил голову чуть набок, словно прислушиваясь. Серый маг последовал его примеру. Сначала он слышал только ветер в ветках елей, но потом появился какой-то высокий свист.
– Кажется…
Свист и речь брата Марка оборвались одновременно с глухим стуком. Монашек упал навзничь, а сосновая шишка величиной с человеческую голову, которая так метко припечатала клирика по ермолке, упала шагах в пяти.
– Ахог побери…
Земля легонько вздрогнула под ногами волшебника, он медленно обернулся и вздрогнул сам. В холке спрыгнувшая с дерева белка имела без малого семь футов, а когда села на задние лапы, то набрала все девять с половиной. Спереди у нее была рыжая шерсть, остальное тело покрывала серая. Поразительной пушистости изогнутый хвост покачивался сзади, пока острая мордочка с любопытством тянулась к людям, шевеля мокрым носом, но особое внимание притягивали когти на лапах зверя и огромные желтые резцы.
– Ахог побери…
Белка еще сильнее потянулась вперед, становясь на все четыре лапы. Она принюхивалась, подозрительно глядя на маленьких пришельцев сверкающими черными глазами. Собственно, гигантский зверь не проявлял желания на кого-то нападать, а вот есть он действительно хотел. В пищу обычные белки употребляли преимущественно растительность, так что бояться вроде бы не следовало. Однако неизвестно как изменились предпочтения маленького зверя, когда он стал большим. Подобные вещи наряду с изменениями климата, перестройкой экосистемы и генетической мутацией могли превратить вполне мирное существо в свирепого хищника.
Тобиусу пришлось отступать: белка явно не боялась его и придвигалась все ближе и ближе, дергая чутким носом. Резцы ее представлялись опасным оружием даже против рыцарских лат, так что стоило поостеречься.
Белку заинтересовал лежащий без сознания монах, и она нависла над ним. Тогда волшебник крутанул кистью левой руки, и в воздухе возник… кирпич. Самый настоящий красный кирпич приличных размеров и хорошего качества. Он упал на беличью голову, и зверь, сердито фырча и озираясь, занял оборонительную стойку. Наибольшее подозрение вызывал волшебник, но он уже отошел сравнительно далеко и не шевелился, всем видом уверяя в своей непричастности. Зверь хотел было вернуться к обнюхиванию монаха, но на голову ему свалился второй кирпич. Белка, зарычав как настоящий хазгал [9], резким скачком преодолела пространство, отделявшее ее от мага.
Тобиус шепнул всего одно слово, и по его воле в воздухе возникла объемная иллюзия в виде большого лесного ореха. Увидев это великолепие, зверь моментально позабыл про гостей и с каким-то почти человеческим благоговением потянулся к обманке, жадно нюхая воздух, – иллюзии у Тобиуса всегда выходили на славу. По воле волшебника обманка поплыла в сторону, белка так же медленно последовала за отдаляющимся орехом, приоткрывая пасть, полную более мелких, но очень острых на вид зубов. Неизвестно, чем закончилась бы встреча людей с этим гигантом леса, когда белка обнаружила бы обман, но это не суть важно, ибо пока зверь тянулся к ореху, он не замечал брата Марка, который поднялся с дубинкой в руке. Белка рухнула под большим малиновым кустом и затихла.
– Отличный удар, брат Марк!
– Благодарю. Вы не видели мою ермолку?
Монах мутным взглядом осмотрел землю вокруг. У него на темечке поблескивала тонзура, солидную часть которой теперь занимала крупная шишка. Поискав головной убор еще немного, петрианец заметно пошатнулся и тяжело уселся под ель на ржавую перину из прошлогодних иголок. Дубинку он положил рядом и застыл, прикрыв глаза.
– Сможете идти, или обратно мне вас нести на себе?
– С Его помощью пойду сам. Но голова сильно кружится, а посему мне пока лучше немного посидеть.
Брат Марк дышал с хрипотцой, но размеренно и в ближайшее время прекращать это полезное занятие не собирался. Тобиуса заинтересовала дубинка, снаружи деревянная, почти в локоть длиной, обитая тонкими полосами металла и не очень толстая. Маг взял ее в руку и сразу понял, что предмет намного тяжелее, чем должен быть, исходя из его размера. Дубинка брата Марка имела внутри полость, залитую свинцом, и ею враз можно было выбить мозги даже из-под очень добротного шлема.
– А вы тот еще жук, брат Марк, – пробормотал Тобиус.
Издревле людям, служившим Господу-Кузнецу, запрещалось иметь при себе какое бы то ни было оружие, кроме ударного. Копье и топор – есть атрибуты солдата, а что до меча, то взять его в руки для божьего человека значило уподобиться ангелам, что, по догмам амлотианства, не есть хорошо. Посему издревле они защищались тупым дробящим оружием: посохами, шестами, дубинками, булавами и, разумеется, молотами, ибо молот – это священное орудие Господа-Кузнеца. Как ни странно, орудуя молотом, священнослужители отчего-то не боялись богохульственно уподобить себя Создателю всего сущего. Это логическое несоответствие порой подмечали приверженцы других конфессий, но тут амлотиане держались выше споров и разглагольствований. Особенно громкоголосых еретиков легче было сжечь, нежели что-то им доказывать.
– Интересно, откуда она здесь взялась?
– Эти белки, – заговорил брат Марк, не открывая глаз, – здесь давно. Они были здесь всегда, упоминаются даже в имперской хронике.
– Это аномалия. Я перечитал множество книг из библиотеки Академии, но нигде не сказано, что на юго-западных границах или в их близи когда-либо происходили какие-то катаклизмы с выбросами остаточной магии.
– На все воля Его.
– Это одна из самых диких областей королевства, здесь нет нормальной государственной и церковной власти, магов тоже мало, никому и дела нет до такого медвежьего угла. Я веду к тому, что никто не знает, что здесь водится, в каком количестве и с какого времени.
Брат Марк с трудом поднял голову, принял из рук Тобиуса найденную ермолку, отряхнул ее от хвои и осторожно водрузил на шишку.
– Можете идти?
– Боюсь, что нет. Трудно держать голову.
– Возможно сотрясение. На себе тащить вас тоже несподручно. Думаете, Исцеление поможет?
– Благодарю за усердие, но прошу воздержаться от магических воздействий в отношении меня.
Магия и вера в Господа-Кузнеца сочетались как огонь и лед. Волшебники теряли свою силу под сводами амлотианских храмов и становились слабы как младенцы. Примерно то же происходило со священнослужителями в местах концентрации природной магической силы и близ капищ языческих богов, что часто являлось одним и тем же.
После падения Грогана в течение ста с лишним лет на территории нынешнего Вестеррайха гремели так называемые войны Веры, когда юная и воинственная Амлотианская Церковь сражалась на просторах Вестеррайха против адептов имперского религиозного культа и гроганских волшебников, которые тоже решили защитить свое место в будущем этой земли. Почти весь цвет имперского магического сообщества погиб еще раньше, в Алиостре, когда правящую династию постигло Возмездие Далии. Но даже это не помогло стремительно набиравшему силу амлотианству разделаться с волшебниками окончательно, и сподвижники Церкви поняли, что ради будущего молодой религии им придется примириться хотя бы с цивилизованными магами. Лишь тогда они признали законными создание Великого Собора Магов и решения, принятые на нем. То был великий шаг, ведь изначально амлотиане стремились уничтожить магов как явление, исходя из постулата: «Все чудеса, что не от Господа-Кузнеца, происходят от Великого Нечистого, а значит, должны быть пресечены». Тем не менее некоторые группы волшебников постигла особенно суровая участь, единицы выживших некромантов смогли бежать на восток, за Хребет, к адептам Аглар-Кудхум, а люменомантов и вовсе всех уничтожили.
