Знак Бесконечности - Витич Райдо (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
–– Кто?! Кто посмел?!! –– она была вне себя от гнева и возмущения.
–– Ваши волосы продлили вам жизнь.
Пальцы герцогини нащупали ранку на виске, и она замерла, осознав, что чудом осталась жива. Дьявол, эта ведьма и, правда, мастерица!
–– Что ж,…о-о-о! –– голос еще дрожал, волосы было жалко до слез, но ведьма заплатит за них. С лихвой заплатит. –– Я желаю…
–– Поговорить. Прошу на воздух, госпожа, –– красивая рука, которой могла гордиться любая самая знатная дама, указала на выход.
–– Ты знаешь о чем? –– конечно, знает. Ведьма! Ничего, Бритта использует ее, а потом заставит заплатить за все разом, как Дезидерию: за высокомерие и гордячество, за пренебрежение к своей особе, за насмешки и наглый тон, за возмутительно –– насмешливый взгляд.
Женщина прошла к выходу.
Марина смотрела им вслед. Бабушка и заносчивая красавица герцогиня уже скрылись в пролеске. Минут пять ходьбы и они окажутся на том месте, что бабушка величает –– ‘портал’. Что это такое Марина не знала, а бабушка не объясняла, но девушке представлялось, что это нечто неуютное, мрачное и нехорошее. Самое место для их гостьи.
Девушка повернулась и пошла в дом –– надо поставить тесто.
Пышноволосый мужчины с горящими глазами фанатика, с завыванием совал ей в нос объемный крест: Молись! Молись!...лись!
–– Кыш, придурок! –– отмахнулась она и открыла глаза. Кто-то звонил в дверь. Взгляд упал на циферблат –– 7. 05.
‘Девочки не проспали!’ –– с ужасом констатировала она и зажмурилась, закрывшись одеялом с головой. Звонки продолжались.
Нет, конечно, можно притвориться, что никого нет дома, и полежать еще под канонаду рвущихся в квартиру. Часа два. Катя настырная. Юля терпеливая. И обе –– обидчивые.
Пришлось открывать.
На пороге стоял Константин Викторович Видеич и мило улыбался –– оскалом голодного аллигатора.
Несколько секунд Саша была в ступоре, а потом попыталась захлопнуть дверь. Неудачно. Костик плавно, но решительно перетек в квартиру и хлопнул дверь спиной, широко разведя руки:
–– Здравствуй, жена любимая!
С полминуты они, застыв, смотрели друг на друга. Костик понял, что ему не рады, сунул руки в карманы брюк и стер улыбочку с лица, а Саша сделала полшага вправо, к трюмо. Конечно, дотянуться до телефона и вызвать милицию он ей не даст, но тубус со снаряжением за зеркалом может его переубедить. Слабый аргумент, но более увесистых на обозримой территории не было, а кухня далеко, и мечтать о пестике, мясорубке, ножах и прочей прелести не стоит.
–– ‘Прошла любовь, завяли помидоры, и тапки жмут, и нам не по пути,’ –– продекламировал мужчина и отлип от двери.
Саша делала еще полшага.
–– Ладно, досадно, но ладно, –– голос Костика был тягучим, как воздух перед грозой. Вообще-то с хорошим он и не ходил… Еще полшага.
–– А вот зачем ты, сука, ФСБэшников на меня натравила?!
Саша наморщила лоб, подгоняя слипшиеся от страха извилины. Они выдали лишь одно – действуй! Она качнулась к зеркалу, выхватила тубус и увидела, как нож с коротким, широким лезвием пошел на нее. Какая-то доля секунды и он вошел бы в диафрагму. Воздух закачался, загустел и поплыл, приглушая крик, полный боли и ужаса. Еще секунда и серые, холодные и безжалостные глаза Костика растворились в мелькающих разноцветных полосах. Сашу закружило засасывая в мерцающую синеву.
Сутки прошли плодотворно и вечером сегодняшнего дня Видеича возьмут с поличным. Все оказалось еще проще, чем предполагал Максим.
Он шел домой, чтоб выпить чая и поесть перед работой. Заодно показаться матери…
‘Не ври. Себе-то –– не ври. Сашу ты увидеть хочешь, вот и идешь домой’.
Малевин начал подниматься по последнему пролету к своей квартире.
Ступень, вторая. Взгляд невольно стремился к дверям прямо перед ним. Сашиным дверям.
Третья ступень. Что-то не так. Макс замешкался: двери девушки были неплотно закрыты. В грудь, как змея, прокрался холод нехорошего предчувствия. Ведь ничего не могло случиться, ничего!
Четвертая ступень.
Забыла закрыть и только. Это просто нервы шалят, капитан.
Пятая ступень, шестая. У него возникло чувство, что он вновь ступает по каменистой насыпи около Ачхой-Мортана или Шали.
Седьмая ступень. Шаги стали неслышными, мышцы напряглись, острый взгляд охватил площадку, рука автоматически вынула пистолет из подмышечной кобуры.
Последние ступени. Взгляд вниз и вверх, в подъездные пролеты. Плавное движение к двери. Где-то на пятом этаже послышался незначительный шум. Соседи встали. А за дверями Саши тихо. Слишком тихо. Спит?
Максим осторожно толкнул дверь, она скрипнула и отворилась, открывая взору коридор. Пустой. Одно движение и спина прилипла к двери, стало видно комнату девушки. И саму девушку…
Саша лежала у входа, широко распахнутыми глазами глядя в стену. И не видя ничего. Не могла видеть. В грудине торчал нож с самодельной рукояткой. Живот –– сплошная ножевая рана. И кровь –– от края до края небольшого коридорного пространства.
Рука с пистолетом дрогнула и ушла вниз. Максим смотрел на девушку и ничего не чувствовал кроме отупения и ноющей, свербящей боли то ли в груди, то ли в голове. А может, это заболела душа?
Максим сел на край трюмо, спиной к убитой и рванул узкий ворот водолазки –– его душило вина напополам с бедой. Пиджак стал тесным, воздух тяжелым, наполненным запахом ее крови. Он долго сидел, тупо разглядывая деревянную поверхность входной двери, и не мог шевелиться. Его словно придавило. Сколько раз он терял друзей и товарищей, близких знакомых и совсем незнакомых? Но все они были бойцы. Это была их профессия –– умирать. Они знали за что. И он знал.
А за что умерла Саша?
Минуты не шли, ползли, словно не желая.
Максим сунул пистолет под мышку, не глядя взял телефон и снял трубку –– номер был ясен:
–– Убийство. Вернадского 34 –– 24.
–– Кто говорит?
–– Капитан ФСБ Малевин.
–– Вам придется…
–– Жду.
И опять тишина. Вязкая, раскалывающая уши. Пустота внутри и чувство горечи во рту.
Хлопок подъездной двери, дробь шагов и хихиканье:
–– Спорю, не ждет.
–– Помяни мое слово –– час ломиться будем.
–– А придется проснуться –– я же встала. Нет, Кать, чего в такую рань-то?
–– Служба с восьми, и так опаздываем…
Максим посмотрел на девушек, словно на инопланетянок.
–– Максик! Ты чего здесь сидишь? –– защебетала блондинка и уже шагнула к двери, желая пройти. А брюнетка замешкалась, не мигая, смотрела в глаза парня и бледнела. Кате не нужны были слова, она видела почерневшее лицо Максима, сжатые кулаки и понимала, что на службу Саша не пойдет. Уже никогда. Она качнулась и прислонилась к стене, со слабой надеждой взирая на Юлю.
Та хотела войти, но парень вдруг встал и закрыл собой вход.
–– Ты чего, Макс? –– неуверенно спросила она, повернулась к подруге, ища помощи и разъяснений, но лишь растерялась еще больше –– Катя вжалась в стену и была похожа на закостеневшую мумию.
–– Вы чего? –– возмутилась Юля и попыталась оттолкнуть парня с дороги,–– пусти!
Катя шагнула к ней то ли помочь, то ли отговорить и Макс чуть качнулся, прислоняясь к косяку, но руку не убрал. Минуту царила тишина и вдруг взорвалась истошными криками Юли. Еще через минуту обе бились в истерике. Макс будто прирос к косяку и не мог оторваться –– помочь им, успокоить. Он лишь смотрел –– губы слиплись, а в голове не было ни одного утешительного слова.
Галина Анатольевна, вылетевшая на вопли, растерянно хлопнула ресницами и уже открыла рот, чтоб поинтересоваться у сына –– что происходит, но лишь испуганно прикрыла его ладонью и качнулась обратно в квартиру.
–– Забери их, мам. Напои чем-нибудь, –– глухо попросил сын. Та закивала и с помощью еще одной выскочившей соседки втащила девушек в квартиру.
Милицейский ГАЗик прибыл через десять минут.
