Чужеземец - Каплан Виталий Маркович (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
С радостью услужу тебе всем, чем могу… Единственно опасаюсь я, что пища наша покажется тебе излишне грубой, а быт — устроенным не так, как ты, должно быть привыкла. Да и люди у меня наперечёт, боюсь, я не смогу приставить к тебе слугу и тем более служанку… Сама видишь, люди мы торговые… Но всё, в чём будешь испытывать нужду, говори мне, я постараюсь услужить…
Ну, что в караване только одни мужчины, я и сама понимала. Более того — будь тут хоть одна женщина, я непременно изменила бы уловку. Женщину моими ухищрениями обмануть куда труднее, чем этих вот…
— И ещё сложность одна, — нахмурился купец. — Мы же не Гменниройи следуем, а в Ноллагар, ярмарка там сейчас. После домой… А от Ноллагара до Гменниройи ещё два дня пешего пути… ну или день конного…
— Превосходно! — я мило улыбнулась. — Замечательно. Я остановлюсь в Ноллагаре и пошлю весточку мужу, он немедленно явится за мною… И если вы не успеете ещё отправиться обратно, то славный Сайготтин-ри достойно вознаградит вас… Ну или потом письмо ему пошлёте с верным человеком…
Вот так и попала я в этот караван. Только бы сработало! Но должно, должно сработать. Подходящий груз, подходящая охрана. Предыдущих разбойникам пришлось пропустить, тем более они захотят урвать своё. И неслучайно на том постоялом дворе двое оборванцев сперва стреляли глазами, словно бы от скуки шлялись около повозок, а после вдруг не пойми куда делись. Оставив даже пиво недопитое. Это оборванцы-то! Вернее знака не бывает.
Я наблюдала это сквозь полуприкрытые веки. Всем, должно быть, казалось, что полудохлая старуха-нищенка в грязном тряпье, которую из милости пустили переночевать под крышей, ничего уже не видит, не слышит, да и вообще доживает последние свои дни. И уж точно никому не могло и в голову прийти, что в ближайшей деревне старуху дожидается ладный мул, а в лесочке неподалёку надёжно укрыт её багаж. Багаж, стоящий, пожалуй, поболе, чем весь этот постоялый двор… …Уже на второй день после отъезда из Огхойи я поняла, что первоначальную задумку надо менять. Да, я, конечно, смогу пешком под видом нищей побирушки незаметно дойти до Ноллагара. Могу вплотную приблизиться и к лесной крепости разбойников. Но что дальше? Какой такой дух Ингрийя перенесёт меня через частокол высотой в три человеческих роста? Как мне удастся справиться со стражей, как я смогу подобраться к Худгару? В услугах ведьмы разбойники вряд ли нуждаются, а если и надо им кого лечить — так и местные бабки найдутся.
Единственный способ попасть внутрь — это попасть туда пленницей. И нищая старушонка тут не годится, кому она такая нужна? А вот знатная дама, не слишком юная, но весьма привлекательная собой… за которую муж отвалит немалый выкуп — это гляделось красиво. По крайней мере, внутрь уж точно попаду и с главарём разбойников увижусь. Далее — по обстановке. К тому же чем ещё хорош разграбленный караван — товар сбыть надо. Значит, часть разбойников вскоре поведёт тех же быков, запряжённых в те же повозки, в тот же Ноллагар на ту же ярмарку. Внутри останется меньше народу, а мне это на руку.
Уловку я приготовила загодя. В городе Гменниройи действительно был старшим налоговым писцом славный Сайготтин-ри. Ну, не знаю уж, насколько он славный, но супругу его, чванливую Гайомах-ри, я три года назад действительно лечила от камней в почках. Дошла до неё слава обо мне, отважилась на длительное путешествие. Изумрудная брошь в моих волосах некогда принадлежала сей знатной дамочке. Часть платы за исцеление.
Конечно, был риск, что кто-то из караванщиков знает в лицо эту особу — ну так на этот ничтожный риск у меня и другая сказка имелась.
Теперь оставалось только ждать да надеяться. По моим расчётам, в Костяную Чащобу мы придём ещё до восхода луны. Самое удобное время для разбойников. Старик Гайхнои тоже это, видать, понимает, но слишком уж он торопится. И без того задержался в пути, ещё одну ночь в безопасном месте пережидать — этак к началу ярмарки не поспеть. А поспеть надо непременно.
Жаль старика. Не попадёт он на свою ярмарку. А что делать? Со мной ли, без меня ли, а не миновать ему Костяной Чащобы. И всё-таки чувствовала я себя неуютно.
Получается, будто его грядущая беда мне в радость. Ну, в радость не в радость, а уж точно на пользу.
Утешало лишь то, что если всё у меня сложится, Костяная Чащоба надолго станет безопасной для караванов.
Я чуть не прозевала время. Едва не сморило меня. Разумеется, ни о какой езде верховой сейчас и речи не шло, меня разместили на возу с сеном — кормом для этих самых ноллагарских быков. И так истомилась я за день, так болели все мышцы, так звенело в голове — что и не заметила, как заплескались над моей головой тёплые невидимые волны, и представилось мне, будто вновь я на просоленной палубе «Стервятника», и стоит рядом наставник Гирхан, и знаем мы с ним оба, что только чудом сумели ускользнуть из Хиуссы, из цепких лап Храмовой Стражи…
Но что-то всё же толкнуло меня, и стряхнула я морок. Уже заструилось из-под едва заметного горизонта слабое сияние — восходила луна. Значит, мы уже здесь, в Костяной Чащобе. И смыкаются над нами кроны вековых деревьев. Значит — скоро начнётся. Может быть, прямо сейчас.
Первым делом я узел с вещами своими в сене зарыла. Не то разбойнички его тут же у меня бы и отобрали. После разберусь. Воз приметный, колёса у него синим окрашены. Обычай тут есть такой. Синий — это цвет бога торговли Гиаргузими.
Чтобы удачно караван расторговался, надо хоть одному возу колёса синим выкрасить, нравится это лукавому небесному пройдохе. И повезло мне, что именно на такой вот жертвенный воз меня поселили. …Всё началось как-то больно уж просто. Почти одновременно треск раздался и спереди, и сзади. Треск — а затем грохот. Это, как я поняла, деревья подпилили и на дорогу обрушили. Бежать, значит, некуда. И не видно ничего, луна ещё не взошла, от звёзд никакого толку, а факел на передней повозке разгоняет тьму не более чем на пару локтей.
Заржали кони, послышалась отборная ругань, свист залихватский раздался — и сейчас же вокруг нас расплескалось море факелов. Я от нечего делать считать стала. Ну, море не море, а дюжины четыре будет, или около того.
— Всем стоять, бояться, не двигаться! — послышался гортанный крик.
Лежу я на мягком сене — и нисколечко не боюсь. Бывало и пострашнее.
Орать тут все начали, лязг оружия послышался — это, значит, наши горе-стражники вспомнили, что недаром свой хлеб едят. Только кого рубить-то? Тьма вокруг.
А после, наконец, и луна над кромкой леса выплыла, тут уж кое-что видно стало.
Стражнички наши, само собой, сабли с копьями покидали — где уж шестерым против такой толпы сдюжить? Разбойников едва ли не сотня оказалась, на каждого факельщика приходился боец со свободными руками. И действовали они умело — отобрали у стражников оружие, стянули им за спиной локти и каждого к отдельной подводе привязали. Пока одни этим занимались, другие предводителя каравана отыскали, спокойно с ним о чём-то говорили, слов я не разобрала. Скорее всего, грузом интересовались да деньгами, что старик с собой на ярмарку вёз. И второго купца тоже спрашивали. Тихо как-то всё было, без ругани, без битья. В самом деле, зачем по тёмному времени бушевать, товар портить? Люди-то караванные — тоже товар. За одних выкуп родные заплатят, а других по дешёвке в рабы продадут.
Дошла и до меня очередь. Шныряя с факелами вдоль возов, разбойнички деловито вязали людей.
В скачущем свете факела появилось передо мной трое. Рожи по уши в чёрных бородах, глаза от азарта блестят, у каждого нож едва ли не в локоть длиной.
— Ого, баба! — восторженно протянул один.
— И впрямь баба! Ну-ка, — факел поднесли прямо к моему ному, я отпрянула и завизжала от притворного страха.
— Старовата будет, я думал, девка…
— Ничего, в самом соку! Нам много ли надо, братья?
— Глянь, а что у неё в волосах-то! Камушек-то ого-го! На бочонок докко потянет.
— Руки убери, урод, — спокойно протянула я голосом «кипящей реки». — Не про твою честь. Главного вашего позови. А то узнает он, что мимо него похапали — кишки выпустит.