Теперь или никогда - Горшкова Яна Александровна "Sidha" (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
С такого близкого расстояния превосходство обеспечивали только скорость и слаженность работы всей команды, ее дисциплина и умение, чтобы стрелять часто и целить метко в грохоте и рукотворном хаосе морского боя.
Ветер отогнал прочь дым, и Аластар увидел главную палубу «Меллинтан». К орудиям бежали юнги с мешками для разноски картузов, обеспечивая работой расчеты. Возле грот?мачты стоял антэ Хорн – дирижировавший субдивизионами, точно оркестром в опере, а мичманы следили, чтобы пушки каждого стреляли ритмично. Прибойники и банники в руках матросов работали с невероятной скоростью, а канониры наводили орудия без всякой задней мысли. В горячке боя все уже забыли, что убивают своих же соотечественников. С батареи левого борта почти всех матросов перебросили на правый, заменив ими убитых и раненых.
Но из?за отдачи пушек «Меллинтан» постепенно разворачивало, стрельба замедлялась, а останавливаться было нельзя.
– Рулевой, нос на два румба вправо.
– Есть, вирт!
И вдруг Эск понял, что не слышит ответных залпов.
– Прекратить огонь!
И когда рассеялась дымовая завеса, он увидел искалеченный «Дар Предвечного» – фок?мачты и грот?мачты у него уже не было, а бизань качалась на последнем издыхании, в борту под фок?мачтой вместо орудийных портов зияла черная дырища. Имперский фрегат сильно просел, и теперь его разворачивало носом к ветру.
Но Рамни не сдавался. Носовая, чудом еще уцелевшая батарея «Дара» била прямо по курсу, по «Меллинтан», которая содрогалась и стонала.
– Задайте им жару! – приказал разозленный Эск, озверевший от напряжения, пошел к шканцевым карронадам правого борта и приказал зарядить их картечью. – Сейчас развернемся еще немного… еще чуть?чуть…
– Пли!
Карронады харкнули рой ружейных пуль, прочесав полубак имперца от борта до борта. Какое?то время над водой стоял безумный крик умирающих.
– Потопить их! – устало приказал Аластар и заставил себя не отворачиваться. – Пленных не брать.
Он стоял и смотрел, как пушки главной палубы «Меллинтан» дырявят «Дар Предвечного», как тот уходит под воду вместе с командой, как отчаянно зовут на помощь уцелевшие и, не получив ее, тонут.
– Виртджорн!
Первый лейтенант что?то говорил, что?то наверняка очень важное… А фрегат, его высокие мачты, его паруса, дымящиеся пушки, орущие от восторга и потрясения матросы – все это было словно в тумане. Далеко?далеко, по ту сторону правды и лжи. Милифор Рамни, которого Аластар знал с юности, который начинал служить мичманом на бриге «Императрица», погиб, убит своим бывшим капитаном.
«Меллинтан, ты слышишь меня? Я убил их всех. Мы вместе убили их». Конечно, он не был шуриа и не мог слышать ответа, но знал – Меллинтан заранее его простила. Хотя диллайн не просил оправданий, даже именем своих мальчиков, ради которых он бы убил еще десять таких фрегатов с командами и знакомыми капитанами.
«Дар Предвечного»? Как бы не так! «Харч Предвечного», – сказал он облачному небу. – Ты не получишь их, людоед, ты сдохнешь голодным!»
– Не каждый день становишься мятежником, антэ Тор, – прошептал Эск деревенеющим языком, словно оглохнув и ослепнув в одночасье. – Этот момент стоит запомнить, Тор. Мы с вами перешли тот рубеж, после которого возврата уже не будет, никогда не будет.
И матросы, словно подтверждая его слова, кричали охрипшими голосами:
– Эскизар! Всегда! Вперед!
Грэйн и Аластар
«Женщине не место на палубе боевого корабля». Когти Локки, это действительно так! Женщине нечего делать на корабле, вступившем в бой, а что говорить про детей? Никогда прежде Грэйн не ощущала с такой ясностью всю мудрость этой заповеди богов и предков. Морайг ревнива и жестока, воинская удача слепа, и достаточно одного неверного шага, чтобы все погубить. Чтоб вести бой, чтоб рисковать и сохранять трезвость, помня при том о собственных сыновьях, которых каждый твой приказ подставляет под бомбы и ядра… Наверное, для того нужно родиться диллайн. Ролфи так не умеют и никогда не научатся. И это хорошо!
Осознание собственное бессилия – самое мерзкое чувство из тех, что доступно ролфи. Что ты можешь сделать, сидя на качающемся полу… хорошо, палубе! – в каюте? Прижимать к себе детей, разве что. Молиться Морайг? Лучше вообще не думать о богине, не призывать ее даже мысленно: здесь, в море, Неверной не милы мольбы женщин, она не слышит их, а если услышит, станет только хуже.
Бессилие. Что может быть гаже?!
Прочный корпус «Меллинтан» стонал и содрогался, и о том, что творится наверху, Грэйн старалась не думать. Как бы ни повернулось дело, Эск не позволит врагу захватить своих сыновей. И не сдастся. А значит…
«Он должен, обязан убить их всех, расстрелять, потопить и не давать пощады, – подумала ролфи. – Обречен выбирать между злом и Злом. Нет, даже не выбирать – этот диллайн уже давным?давно выбрал. Подтвердить свой выбор, доказать его. Кому же нужно такое доказательство? Неужто тебе, Огненная?»
Богиня была где?то здесь, Грэйн все время чуяла ее незримое присутствие. Она была здесь и смотрела, и отсвет ее крыльев трепетал над палубами и мачтами «Меллинтан», отражался в золотых глазах диллайнского князя. Жаль, он сам этого не чувствует. А вот Джойн – та увидела бы непременно, и шуриа нашла бы, как сказать своему мужчине – ты не один. Ролфи так не умеют. Да и ни к чему это умение ролфи – не бывает одиноких волков, байки это…
Она думала так все время, пока шел бой: обнимала детей Джойн, утешала Шэррара, подбадривала напряженного Идгарда, что?то говорила им… кажется. А потом пришел вестовой Эска (Грэйн все никак не могла запомнить его имени и отчасти смущалась поэтому) и принес новости… вероятно, все?таки добрые. «Меллинтан» выиграла схватку, и синтафский фрегат пущен ко дну. Глаза у диллайн были просто безумные: огромные, вполлица, желтые глаза с крохотной черной точечкой зрачка. Верно, он только сейчас начал осознавать, что вражеский корабль шел в бой под флагом Империи, которой все они присягали. И Аластар Эск – тоже.
Грэйн не стала ни о чем выспрашивать – к чему поминать пеньку в доме висельника? Попросила молока для детей и кадфы для себя. Служба в Канцелярии Конри заставила ролфийку поневоле оценить бодрящие свойства горькой и черной «имперской смолы». И, уложив мальчиков, присела к столу, приготовившись ждать, сколько понадобится. Единственное, чем эрна Кэдвен могла помочь ему, – это выслушать, ежели «диллайн Джойаны» вдруг захочет поговорить.
«Может, и не захотел бы, будь у него выбор, – поняла Грэйн, едва лишь в каюту бесшумно вернулся Эск. – Но выбора у него нет».
Нет ничего хуже, нет ничего гаже. Отсутствие выбора, то же самое бессилие, осознание которого делает ролфи бешеными, а диллайн… Уж не оно ли делает одержимыми бесприютных детей Локки?
– Бой окончен, – молвил он.
Каюту освещал только один?единственный фонарь, но этого приглушенного света было довольно, чтобы как следует разглядеть возлюбленного Джойаны. Грэйн чуть прищурилась, наблюдая, как он двигается, как поворачивает голову, как садится к столу. Посмотрела так, будто видела впервые. Впрочем, отчасти так и было.
Да, воистину, Огненная Сова смотрит сейчас на своего сына, тут и гадать нечего. Смотрит и видит. И услышит, если он все?таки станет говорить. Так пусть говорит, пусть рассказывает. Боги не услышат тебя, пока не позовешь.
«Ты ведь не слеп от рождения, тебе просто завязали глаза, диллайн, – подумала Грэйн. – Завязали глаза, заткнули уши – будто мешок надели на голову, как пленнику или приговоренному перед казнью. Чтоб ни слышать Ее, ни видеть, ни позвать не мог. Но вот ты смог разорвать веревки – осталось сбросить повязку и выплюнуть кляп. Я попробую помочь тебе, диллайн моей Джойаны. Да, Локка, я попробую… нет, я – сделаю».
– Да, ваш вестовой рассказал. Вкратце. Я не стала выспрашивать у матроса то, что следует узнавать у капитана. Если вы сочтете возможным что?либо мне рассказать, милорд.
