Укрощение строптивого (СИ) - Григорьева Юлия (читать книги .TXT) 📗
Одариан откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, демонстративно окидывая меня оценивающим взглядом.
— Нет, — наконец, произнес он, — не буду скрывать, ты аппетитная куколка, но на один раз. Подготовить к супружескому ложу могу, а вот взойти с тобой на него — нет. Ну, сама подумай, кто я, а кто ты. Жена должна быть равной мужу, а ты всего лишь кусочек кровавого мяса. К тому же дерзкий и дурно воспитанный. Иди-ка ты в жены к горгулу.
— Ну, смотрите сами, — я равнодушно пожала плечами, стараясь не показать ни ярости, ни обиды, которые всколыхнули слова отвратительного упыря. — Потом умолять будете, но… Я уже приняла ваш отказ.
— Какая самоуверенность и наглость, — фыркнул вампирюга.
— Могу сказать о вас то же самое. — Кивнула я и сорвалась. — Да кто вы такой, чтобы постоянно унижать меня? Хладнокровный кровосос, самовлюбленный эгоист с самомнением до неба. Вы и мизинца моего не стоите! Вы правы, жена должна быть равной мужу, потому вам никогда не светит такая девушка, как я!
— И слава Кровавой Луне! Да минует меня участь стать супругом брехливой человечины!
Он встал напротив меня, уперев кулаки в стол, в точности повторяя мою позу, и теперь мы мерились злыми взглядами. Я первая упала на стул и схватилась за свою тарелку. Он опустился следом, принявшись за завтрак. Мы, молча, и зло завтракали, не глядя друг на друга.
— Как же я не завидую крылатому женишку, — подал голос клыкастый грубиян.
— Зато я завидую себе и другим женщинам, на которых не обратится ваш взор, — моментально ответила я и взялась за чашку с полу остывшим напитком.
Вампир вновь откинулся на спинку и теперь с интересом смотрел на мои героические попытки не подавиться под его взглядом.
— Любопытно было бы посмотреть на того идиота, который способен в тебя влюбиться, — задумчиво произнес Одариан. — И что мне вдруг показалось в тебе привлекательным?
— А вы вообще не способны любить! — вспылила я, едва не откидывая чашку. — Бездушное, черствое чудовище.
— Это я не способен? — неожиданно завелся вампир. — Впрочем, тебе об этом никогда не узнать.
— Больно надо, — ворчливо ответила я, откусывая булочку. — Всю жизнь мечтала, чтобы в меня влюбился кровосос.
Он сузил глаза, прожигая меня взгляд, и вдруг успокоился.
— Я понял, что в тебе было утром привлекательным. Ты молчала.
— Тогда буду говорить, как можно больше, чтобы, не дай боги, вам не понравиться, — ядовито ответила я и встала из-за стола. — Пошевеливайтесь. Нам еще до столицы ехать.
— Не смей мной командовать! — рыкнул вампир.
— Не смейте на меня рычать! — я ударила кулаком по столу и зашипела от боли.
— За мной, — холодно велел кровосос и направился к выходу.
Я села обратно на стул и осклабилась. Он дошел до двери, порывисто обернулся, и меня одарили взбешенным взглядом разгорающихся красным сиянием глаз. Вапирюга стремительно пересек покои, схватил меня и так же стремительно понес к дверям. Я извивалась и шипела, как разъяренная кошка. Тащил он меня опять подмышкой.
Стража рыпнулась было на помощь своей княжне, но один угрожающий оскал упыря, и они позорно остались стоять на месте.
— Уволю! — крикнула я им, продолжая изворачиваться.
Вампир притащил меня на конюшню и скинул на землю. Стремительно вскочив, я чуть не кинулась на моего обидчика с кулаками. Но вовремя вспомнила, кто я, оправила одежду и с достоинством направилась к своей кобыле, которую уже начали седлать. Мой провожатый немного замешкался, и я первой выехала с конюшне с поистине королевским величием. Не забыв, естественно, полуобернуться и бросить, практически брезгливо:
— Где вы там копаетесь, лорд, как вас там? Я вечно выжидать вас не собираюсь. Или поторопитесь, или глотайте пыль из-под копыт моей лошади.
Монстр догнал меня еще у ворот, но я честно пыталась сбежать. Уже в сами ворота я выезжала, лежа поперек озвара, придавленная коленом красноглазого хама. Моя кобыла подобным раскладом осталась весьма довольна, и теперь резвилась, как дурной жеребенок, то обгоняя нас, то отставая, чтобы с радостным ржанием снова вырваться вперед.
— Мозгов у этой лошади столько же, сколько у ее хозяйки, — усмехнулся вампир.
— Вы повторяетесь, — отозвалась я из-под его колена. — Немедленно отпустите меня! Вы позорите меня перед подданными.
— Они уже не твои подданные, у тебя будут другие. Обещаю, если не выведешь, то в горгульское королевство въедешь, как положено, их будущей королеве и жрице Пресветлой. — Отозвался Одариан, но колена не убрал.
— Вам неудобно так ехать, — привела я следующий аргумент.
— Мне вообще с тобой неудобно ехать, так что потерплю, — не согласился вампирюга.
— Озвару тяжело, — нашла я еще одно возражение.
— Лиора, не волнуйся, он может везти пятерых таких, как ты. — Животное многозначительно взглянуло на своего всадника.
— Ясно, — усмехнулась я.
— Что тебе ясно? — поинтересовался Элион Одариан.
Я промолчала, продолжая все так же ехидно усмехаться. Вампир некоторое время стоически терпел, но, в конце концов, потребовал:
— Быстро говори, что там родилось в твоей неумной голове.
— Ну, если вам так хочется знать, — я многозначительно помолчала. — Вам нравится касаться меня.
— Что?! — оторопел кровосос.
— Вы уже второй день сами меня трогаете и еще ни разу не фыркнули по поводу тепла моего тела, — ответила я, и надо мной воцарилась напряженная тишина.
Озвар бежал по неширокой дороге неспешной рысью, моя кобыла, напрыгавшись и наржавшись, пристроилась рядом и теперь бежала вровень с клыкастым зверем. Я неожиданно взлетела в воздух и приземлилась на собственную лошадь, вызвав этим ее возмущенное фырканье. Деловито поправив одежду, я взяла в руки поводья и посмотрела на вампира. Одариан полностью меня игнорировал, и я хихикнула, не сдержав ехидства.
— Ты ошиблась, человечина, — холодно произнес вампир, не глядя на меня. — Твое тепло мне по-прежнему отвратительно. Просто я привык к тебе.
— Конечно-конечно, я разве спорю, — покладисто кивнула я, вырвав из груди собственного телохранителя тихое рычание.
На этом наша перепалка закончилась. Молчание мы нарушили всего несколько раз, сухо посоветовавшись, как быстрей добраться до места. Да один раз мой телохранитель оставил меня под защитой озвара, а сам умчался в неизвестном направлении. Но, когда вернулся, не пожелал объяснить, куда он и зачем бегал. Единственное, что он выдал, это было язвительное:
— Поживился свежей кровушкой.
То, что соврал, было понятно сразу. В конце концов, я махнула на него рукой, решив, что молчание вампира сказывается на мне весьма благотворно. Единственное, что мешало наслаждаться поездкой по родному княжеству, это голод. Есть хотелось все сильней, а мы не остановились ни в одной деревушке, не в двух городах, попавшихся по дороге, просто объехав их стороной.
До столицы Пронежского княжества, носившей одноименное название — Пронеж, мы добрались, когда вокруг уже стемнело. Я устала от седла, дороги и постоянного молчания. Потому силуэты знакомых зданий я встретила с особым восторгом. А, проезжая мимо булочной господина Грида, и вовсе помахала рукой суровому булочнику, который никогда не делал различия между детьми прислуги и детьми придворных, всем в равных порциях отвешивая подзатыльники за излишний шум и суету. А особо заносчивым даже отвешивал пинка. Дети жаловались высокопоставленным родителям, но те никогда не ругались с булочником. Мастер Грид был уважаемым горожанином.
— Доброго вечера, мастер Грид! — весело крикнула я и радостно улыбнулась.
— Кровавой ночи, человек, — так же радостно оскалился мой упырь, и булочник спешно скрылся за дверями своей лавки.
— Ну, что же вы за существо такое, лорд Неважно! — воскликнула я раздраженно. — Зачем напугали булочника?
— Я был учтивым, — возразил вампир. — Мы всегда желаем кровавых дней и ночей. Я же не виноват, что он такой впечатлительный.
— Как же вы меня бесите! — взвыла я и пришпорила кобылу.
