Принц Хаоса - Желязны Роджер Джозеф (читать онлайн полную книгу txt) 📗

– Когда ты был ребенком, односложные ответы служили предварением дерзостей.

– Да, – сказал я.

Мы приступили к еде. Все новые вспышки озаряли спокойное, темное море. В свете очередной молнии привиделся далекий корабль, идущий на всех своих черных, надутых ветром парусах.

– Свидание с Мандором уже состоялось?

– Да.

– И как он?

– Прекрасно.

– Что-то беспокоит тебя, Мерлин. Что?

– Очень многое.

– Расскажешь матери?

– А что, если она – часть этого?

– Я была бы разочарована, окажись это не так. Сколько ты будешь поминать историю с ти'игой? Я поступала так, как считала правильным. И по-прежнему уверена в своей правоте.

Я кивнул и продолжал жевать. Через какое-то время я сказал:

– Ты все прояснила в прошлом цикле.

Тихо плескала вода. Блики плыли по столу, по лицу матери.

– А еще вопросы есть?

– Может, сама расскажешь? – отозвался я.

Я ощутил ее взгляд и встретил его прямо.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – удивилась она.

– Тебе известно, что Логрус – разумен? А Образ?

– Это тебе Мандор поведал?

– Да. Но я знал уже до него.

– Откуда же?

– Мы… сталкивались.

– Ты и Образ? Или ты и Логрус?

– Оба.

– И чем это закончилось?

– Манипуляциями, я бы выразился. Они борются за власть и просили меня определиться.

– Чью же сторону ты выбрал?

– Ничью, а что?

– Тебе следовало рассказать мне.

– Зачем?

– Посоветоваться. Возможно, я бы помогла тебе.

– Против вселенских Сил? Как плотно ты с ними связана, мама?

Она улыбнулась:

– Не исключено, что некто вроде меня может обладать особыми знаниями.

– Некто вроде тебя?

– Волшебница моих способностей.

– Насколько же ты хороша?

– Не думаю, что значительно им уступаю, Мерлин.

– Семья все всегда узнает последней. И почему ты не обучала меня сама, вместо того чтобы отсылать к Сухаю?

– Я плохой учитель. Мне не нравится наставлять людей.

– Ты учила Ясру.

Она склонила голову вправо и сощурила глаза.

– Тоже Мандор рассказал?

– Нет.

– Тогда кто?

– Какое это имеет значение?

– Большое, – ответила мать. – Потому что я не верю, что ты знал это во время нашей последней встречи.

Я вдруг вспомнил, что там, у Сухая, она говорила о Ясре что-то, что подразумевало их близость, и я обязательно бы отреагировал, если бы не тащил груз предубеждений и не летел вниз по склону под грохот грозы и забавное звуковое сопровождение тормозов. Я уж собирался осведомиться, какое имеет значение, когда я узнал это, но сообразил – мать действительно интересуется, от кого я это узнал, ибо ее заботит, с кем я мог говорить о подобных вещах с момента нашей последней встречи.

Ссылаться на Люка-призрака показалось неблагоразумным, потому я ответил:

– Ну ладно, ладно. Мандор оговорился, а потом попросил меня молчать.

– Другими словами, – подытожила она, – он ожидал, что слух вернется ко мне. Зачем ему такое понадобилось? Поразительно. Коварный человек.

– Может, действительно просто оговорился?

– Мандор никогда не оговаривается. Никогда не будь ему врагом, сын.

– Неужели мы говорим об одном и том же человеке?

Мать щелкнула пальцами.

– Конечно, ты знал его лишь ребенком. Потом ты ушел и с тех пор видел его всего несколько раз. Да, он коварен, хитер, опасен.

– Мы всегда отлично ладили.

– Разумеется. Он никогда не враждует по пустякам.

Я пожал плечами и вернулся к еде.

Через какое-то время мать сказала:

– Осмелюсь предположить, что меня он охарактеризовал подобным же образом.

– Ничего подобного не припоминаю, – ответил я.

– Он дал тебе еще и уроки осмотрительности?

– Нет, хотя недавно я и почувствовал необходимость ей поучиться.

– Несомненно, в Амбере ты приобрел некую ее толику.

– Если так, то столь малую, что я и не заметил.

– Ну-ну. Может, я наконец перестану полагать, что ты безнадежен?

– Сомневаюсь.

– И все же что хотели от тебя Образ и Логрус?

– Я уже сказал: чтобы я принял чью-либо сторону.

– Так трудно решить, кого ты предпочитаешь?

– Так трудно решить, кого я меньше ненавижу.

– Потому что они, как ты выразился, манипулируют людьми в своей борьбе за власть?

– Именно.

Мать рассмеялась:

– Это выставляет богов не в лучшем свете, чем нас, прочих, но по крайней мере показывает, что они и не хуже нас. Зри здесь истоки человеческой морали. Что все же лучше, чем совсем ничего. Если этих причин недостаточно для выбора, руководствуйся иными соображениями. Ты, в конце концов, сын Хаоса.

– И Амбера, – добавил я.

– Ты вырос во Дворе.

– И жил в Амбере. Там у меня родичей не меньше, чем здесь.

– То есть обе эти связи равны для тебя?

– Если бы не это, было бы значительно проще.

– В таком случае разверни позицию.

– Что ты имеешь в виду?

– Спрашивай не кто тебе больше нравится, а кто может лучше тебе помочь.

Зеленый чай был прекрасен. Шторм подкатывал все ближе. Что-то плескалось в водах нашей бухты.

– Прекрасно, – кивнул я. – Спрашиваю.

Мать с улыбкой наклонилась вперед, и глаза ее потемнели. Она всегда превосходно контролировала свое лицо и всю внешность, меняя их по собственной прихоти. Она вроде оставалась той же, но временами казалась совсем девчонкой или вдруг превращалась в зрелую интересную женщину. Обычно же она останавливалась где-то между двумя этими ипостасями.

Но сейчас ее лицо приобрело какие-то вечные, вневременные черты – не столько возраста, сколько самой сущности Времени, – и я вдруг понял, что никогда не знал, сколько же ей лет. Лицо матери будто подернулось пеленой какого-то древнего могущества.

– Логрус, – сказала она, – приведет тебя к величию.

Я не отрывал от нее пристального взгляда.

– Какого рода величию?

– А какого ты желаешь?

– Не знаю, хотел ли я вообще когда-нибудь величия как такового. Это все равно что хотеть быть инженером больше, чем хотеть что-то сконструировать, или хотеть быть писателем больше, чем хотеть писать. Величие – побочный эффект, а не вещь в себе. В противном случае это просто самовозвеличивание.

– Но если ты заслуживаешь его… если ты достоин – разве ты не должен обладать величием?

– Вероятно. Но пока я ничего такого не сделал. – Мой взгляд упал на яркий круг света в глубине темных вод, будто убегающий от шторма. – Разве только один занятный аппарат, который мог бы попасть под эту категорию.

– Конечно, ты молод, но времена, для которых ты был предназначен и уникально подготовлен, наступают раньше, чем я ожидала.

Обидится ли она, если я наколдую себе чашечку кофе? Думаю, да, обидится. Что ж, пусть будет бокал вина. Налив себе и сделав глоток, я сказал:

– Боюсь, что не понимаю, о чем ты говоришь.

Мать кивнула и медленно проговорила:

– Этого не выяснить, копаясь в собственной душе, и никто из нас не был настолько опрометчив, чтобы намекнуть тебе на такую возможность.

– О чем ты говоришь?

– О троне. О господстве во Дворе Хаоса.

– Мандор выказывал некий интерес к тому, что я думаю по этому поводу.

– Прекрасно. Никто, кроме Мандора, не оказался бы столь опрометчив, чтобы упоминать при тебе об этом.

– Я понимаю, что всякая мать мечтает видеть сына хорошо устроенным. Увы, ты говоришь о работе, для которого у меня недостает не только мастерства, способностей и подготовки, но и мало-мальского желания.

Она растопырила пальцы и поверх них разглядывала меня.

– Ты способен на большее, чем сам полагаешь, а твои желания ничего в этом деле не значат.

– Как сторона заинтересованная, я позволю себе не согласиться.

– Даже если это единственная возможность защитить друзей и родичей и здесь, и в Амбере?

Я сделал еще глоток вина.

– Защитить? От чего?

– Образ близок к тому, чтобы попытаться преобразить срединные области Тени по своему подобию. Он, вероятно, достаточно силен.