Граница смерти - Одом Мэл (первая книга .TXT) 📗
– В расследовании убийства Лоуренс нам повезло, – сказал Хайэм. – Один из моих осведомителей сообщил адрес, где, вероятно, живет Мейшу. Туда мы и отправимся, но только после того, как съездим в департамент.
– В деле мало сведений о Мейшу, – заметил Трэвен, протягивая руку за кофейником. Он наполнил чашку Хайэма, затем свою. – Расскажи мне о нем.
– Японский подонок, – фыркнул Хайэм. – Одна из японских компаний привезла его сюда вместе с другими косоглазыми, когда американские рабочие потребовали от Нагамучи и других крупных корпораций повышения заработной платы и забастовали. Был объявлен локаут, наши рабочие поняли, что японцы не отступят, и вернулись на работу. Ввезенная из Японии рабочая сила не понадобилась. Ханцо Мейшу оказался в числе тех, кто не захотел возвращаться. Служил программистом, пока его не захватили при попытке нарушить сеть безопасности корпорации Иетака. Его лишили права работать программистом, и с тех пор жизнь Мейшу пошла наперекосяк. Ошибка молодой Лоуренс заключалась в том, что она не распознала в нем неудачника. Мейшу стал ее сутенером, и она работала на него, но однажды он ударил девушку слишком сильно и убил. Насколько мне удалось выяснить, Лоуренс вполне успешно промышляла на севере города, но затем Мейшу изуродовал ей лицо и к тому же она похудела настолько, что перестала удовлетворять вкусам взыскательных клиентов. Работала под именем Слиппер или что-то вроде этого.
– Слиппер?
– Да, точно. Ты был с ней знаком?
– Она поставляла кое-какую информацию в отдел по борьбе с наркотиками. Я сам пару раз встречался с ней. – Трэвен вспомнил, как изменилась юная девушка за то короткое время, которое он был знаком с ней. Но сейчас, увидев в деле фотографию изуродованного, окровавленного лица, искаженного в безмолвном крике, он с трудом узнал Лоуренс. – Мне не говорили, что с ней произошла такая трагедия.
– Видишь ли, так обычно и случается с убийствами, – поучительно произнес Хайэм. – Вначале у тебя нет оснований для вмешательства, а когда произошло убийство, предпринимать что-то уже слишком поздно.
Трэвен передвинул папки к детективу.
– Именно потому я и предпочитаю работать в отделе по борьбе с наркотиками. По крайней мере там – если повезет – можно попытаться спасти людей от смерти.
Хайэм кивнул:
– Ты готов?
– Да. – Трэвен сунул один из десятимиллиметровых пистолетов в кобуру, пристегнутую к лодыжке, второй заткнул за пояс на спине и надел плащ. Спохватившись, он извлек из кармана кредитную карточку и протянул Дэнни.
– У меня есть какие-нибудь ограничения? – спросил юноша.
– Нет. На счету достаточно денег, так что покупай все, что считаешь нужным. У нас похожие вкусы. Любишь пиво?
– Когда удается достать. Трэвен кивнул:
– Хороший ответ. Купи пару коробок по шесть банок «Куэрс лайт».
– Мне не продадут. Мне нет еще восемнадцати.
– Я помогу. Если потерпишь неудачу в местном продовольственном магазине, я позвоню Сью Ли, и она все уладит, Сью работает там заместителем менеджера.
– О'кей. – Дэнни взял кредитную карточку.
– Надеюсь, у нас с тобой будет действовать правило: пиво разрешается пить только в присутствии взрослых.
– Согласен.
– Не знаю, когда вернусь, однако постараюсь приехать не слишком поздно. Если понадобится – звони. Меня найдут через коммутатор отдела по расследованию убийств. Попроси позвать Хайэма.
Трэвен повернулся, увидел, что его партнер уже стоит около двери, и снова удивился чистоте в квартире. Он обратился к юноше:
– Квартира выглядит просто великолепно! – И замолчал, не зная, что бы ему сказать еще.
– Спасибо, – улыбнулся Дэнни.
Трэвен пропустил вперед Хайэма и последовал за ним, закрыв за собой дверь.
– Хороший парень, – заметил детектив.
– Да. Это мой брат.
– Не знал, что у тебя есть брат.
– И я тоже. – Трэвен вошел в кабину лифта, не дожидаясь, когда Хайэм добавит что-нибудь еще.
13
Хайэм сидел за рулем полицейского автомобиля, внешне ничем не отличающегося от обычной машины. Он свернул с бульвара Синглтона на Фиш-Трэп, затем поехал по Морис-стрит через западный жилой район Далласа.
Трэвен расположился рядом на переднем сиденье и попытался расслабиться. Он подавил зевок, подумав о том, что ему не следовало так сытно завтракать – теперь хочется спать.
– Поздно лег вчера? – спросил Хайэм. Это была его первая попытка завязать разговор за двадцать минут после того, как они миновали виадук через реку Тринити.
– Всегда с трудом просыпаюсь по утрам, – ответил Трэвен. Он поплотнее закутался в плащ – внутри машины было холодно, поскольку обогреватель едва работал. – В отделе по борьбе с наркотиками привыкаешь ложиться поздно.
Мимо проносились здания жилого района – бесконечная вереница обшарпанных домов с разбитыми окнами и зияющими дверными проемами. Временами между ними появлялись многоэтажные здания, построенные в конце девяностых годов – накануне крушения американской экономики. Японские домовладельцы не уделяли особого внимания ремонту жилых домов. Маленькие дети бегали и играли на грязных улицах, пребывая в своем сказочном мире, который рухнет уже через несколько лет под напором того, что является основой реальной жизни. Огромные плакаты, рекламирующие все, начиная от косметики и кончая автомобилями, виднелись на крышах многоэтажных домов, сверкали яркими красками с глухих стен зданий, принадлежащих японским корпорациям. Предложения денежных займов, приглашающие посетить ссудные банки, выделялись черно-белыми цветами, резко отличающимися от окрашенных в пастельные тона обещаний коммерческих компаний.
Красно-желтый мяч, подгоняемый ветром, ударился о крышу автомобиля. Хайэм резко затормозил, пропуская радостно кричащую стайку детей, одетых в рваную и грязную одежду.
– Вот если бы кому-нибудь удалось создать эликсир молодости, пусть даже не устраняющий морщины на лице, можно было бы заработать целое состояние, – задумчиво произнес он.
Мимо промчались двое мальчишек на скейтбордах. Трэвен увидел в боковом зеркале, как они оттолкнулись от их машины. Невозможно скрыть, что в автомобиле сидят полицейские, подумал он и коснулся ладонью рукоятки пистолета, лежащего в кармане плаща.
– Ты помнишь себя молодым? – спросил Хайэм, поворачивая руль и въезжая на Шоу-стрит. Дом, который они искали, находился на Гринлиф-стрит.
– Нет, – солгал Трэвен.
– А я помню. Это было хорошее время, – вздохнул Хайэм.
Трэвен обратил внимание на маленькую чернокожую девочку, сосущую большой палец и держащую в руке плюшевого медведя с оторванным ухом. Ей было не больше трех или четырех лет, однако она уже знала, что означает появление такого автомобиля в этой округе, и быстро заползла в укрытие за потрескавшимся бетонным крыльцом.
– Не ожидал увидеть япошек, белых, черных и мексиканцев, вот так живущих в одном районе, – заметил Хайэм. – Такое стало возможным только после того, как все перешло в руки японцев.
– Это потому, что нищета является единственной силой, способной преодолевать расовые барьеры, – ответил Трэвен, наблюдая за тем, как маленькая чернокожая девочка вылезла из укрытия и вбежала в дом.
– Да, пожалуй, нищета действительно разрушила в этой округе власть Ку-Клукс-Клана и Арийской гвардии. Раньше здесь было что-то похожее на законность и порядок. Теперь они убивают друг друга и крадут все, что только представляется возможным.
Утреннее солнце висело над серыми облаками, и свет, пробивающийся сквозь них, казался тусклым и водянистым. Если бы не биологические часы его тела и возможность узнать время в центральном банке данных, Трэвен решил бы, что вот-вот наступят сумерки. Группа молодых парней и девушек, одетых в куртки с эмблемами уличных банд, стояла перед сожженной церковью. Судя по чертам их лиц, они принадлежали к разным расам, как чистым, так и смешанным, однако отпечаток ненависти на всех лицах был одинаков. Несколько парней вызывающе покачивались из стороны в сторону, а когда машина свернула в переулок, злобно погрозили ей кулаками.
