Прозрачный старик и слепая девушка - Ленский Владимир (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
— А красный? — тут же спросила Фейнне.
— Горящая на солнце медная труба, — ответил Эмери. — Громкий, чистый, полнокровный звук.
Фейнне вздохнула.
— Здесь ведь бывают концерты? — спросила она.
— Случаются... Только играют плохо.
— А вы?
— Я вообще не играю, — сказал Эмери. — Только слушаю.
Эмери действительно никогда не прикасался к клавикордам при посторонних. В противном случае могла бы возникнуть неловкая ситуация — ведь Ренье играть не умел.
— А мне кажется, вы музыкант, — сказала Фейнне. — Нарочно врете, чтобы вас не просили выступить. Наверное, и на концерты ходите редко.
— Почти никогда, — согласился Эмери. И перевел разговор на тему, которая интересовала его куда больше: — Так что с этим прозрачным человеком?
— Расскажи ему, Элизахар, — попросила Фейнне.
Телохранитель остановился возле высокого, стройного дерева, положил ладони на теплую кору — точно в трудную минуту искал поддержки у доброго друга.
Мгновение он колебался, а затем решился и начал:
— Это произошло, когда мы направлялись в Академию, приблизительно на полпути. Прямо на дороге. Лошади неожиданно начали беситься, ржать, отворачивать с дороги, как будто что-то их пугало. Но там ничего не было. Пусто. Я несколько раз подъезжал к тому месту, чтобы убедиться.
— А ваша лошадь тоже боялась?
— Моя — тоже... Даже пыталась меня укусить. — Элизахар кивнул. — Да и мне было не по себе, признаться.
— А госпожа Фейнне — она что-нибудь чувствовала?
Девушка быстро ответила:
— Конечно, я должна была ощутить нечто. Но... ничего. Глупо, правда?
Эмери пожал плечами.
— Термин «глупо» в данном контексте звучит некорректно, — объявил он, и все трое рассмеялись.
Элизахар глянул на Эмери с благодарностью за эту передышку в рассказе. Было очевидно, что вспоминать происшествие ему не просто неприятно — трудно, как идти, продираясь сквозь густые заросли.
— Чтобы быть кратким, — сказал Элизахар, собравшись с духом, — на дороге ничего не оказалось, но лошади пугались. Затем из леса вышел тот человек. Он несколько раз пытался ухватиться за гриву моей лошади, но пальцы его соскальзывали и падали. Раз за разом. Как гребень. Лошадь чуть с ума не сошла. Не знаю, как она меня не сбросила. Наконец он перестал это делать, посмотрел на меня и сказал: «Береги госпожу». А потом пропал. Как не было.
— И никто больше этого старика не видел! — добавила Фейнне.
— «Береги госпожу»? — удивился Эмери. — И это все, что он сказал?
— Да.
— Можно подумать, без напоминаний вы ее не бережете! — сказал Эмери.
— Меня для того и наняли, — подтвердил он. — Так что призрак вынырнул с того света лишь для того, чтобы повторить фразу из моего контракта. Ну не странно ли?
— Может быть, он — бывший сутяга? — предположила Фейнне. — Жил-был в былые времена некий судья, помешанный на справедливости. А затем он умер. Но душа его не ведает покоя. Она бродит по свету и напоминает людям о том, что они обязаны выполнять свои обязательства.
— Мне-то он мог бы этого и не напоминать, — заметил Элизахар.
Фейнне смутилась.
— Прости, — быстро проговорила она и пошарила в воздухе рукой. — Где ты?
— Здесь. — Он тотчас подошел и коснулся ее локтя.
— Не обижайся, пожалуйста. Сама не знаю, зачем я это сказала.
— Мы были испуганы, — объяснил Элизахар. — Все, даже я. Может быть, я — в особенности. Такие, как я, побаиваются сверхъестественных вещей. — Он вдруг усмехнулся. — У меня в детстве был приятель, как нарочно, горбатый, с ручками-ножками как палочки... Этот ничего не боялся. Мог переночевать на могиле самоубийцы, отправиться в подвал заброшенного дома или вызвать в полночь какого-нибудь духа...
— А где он теперь? — спросил Эмери.
— Понятия не имею. Но этот парнишка был единственным, кто умел меня по-настоящему напугать. Да вот теперь еще прозрачный старик. Что он ко мне привязался? Может, я скоро умру?
— Глупости, — отрезала Фейнне.
— Я тоже не думаю, чтобы вам грозила скорая смерть, — согласился с нею Эмери. — Нет, он ясно дал понять, для чего приходит именно к вам. Следует беречь госпожу.
Элизахар осторожно — чтобы Фейнне не уловила движения — показал ему кулак, и Эмери сообразил: он пугает девушку. И потому снова сменил тему разговора:
— А знаете, в Академии тоже есть свой безумец. Своего рода прозрачный старик. Только он, кажется, никуда не исчезал. Впрочем, от него можно ожидать чего угодно.
— Правда? — заинтересовалась Фейнне.
Эмери заметил, что вся эта история с призраком куда больше устрашает самого Элизахара, нежели девушку. «Должно быть, у нее маленький жизненный опыт, — подумал Эмери. — В этом все дело».
Фейнне показалась ему в этот миг видением чистейшей красоты, без единого пятнышка, без малейшего изъяна. Она стояла в цветущем саду, беспечно подставляя лицо солнечным лучам, и улыбалась своим мыслям, простым и ясным.
— Расскажите об этом безумце, Эмери, — попросила Фейнне.
— До сих пор никто из наших его не видел, — таинственно начал Эмери, чуть понизив голос. — Имя его, нацарапанное на стене одного из зданий Академии, показывают только посвященным. Впрочем, могу вам назвать его: Хессицион. По слухам, если произнести это имя трижды, Хессицион явится собственной персоной.
— Вы назвали его уже дважды, — сказала Фейнне. — Будьте осторожны!
— Попробую. Итак, он изучал оптику и добился в своей области выдающихся успехов. Интересно?
— Ужасно! — сказала Фейнне.
Элизахар морщил губы, стараясь не засмеяться.
— Что? — повернулся к нему Эмери. — Вы, конечно, в это не верите?
— В то, что некий профессор Академии добился успехов в своей области? Охотно верю, — сказал Элизахар.
— В то, что он... Ну ладно, все по порядку.
— Я слыхивал историю о Черном Сержанте, который приходит по ночам в казарму и душит новобранцев, — добавил Элизахар.
Фейнне рассмеялась и сомкнула пальцы на его запястье.
— Довольно! Не нужно смущать Эмери. В его истории все наверняка повернется иначе.
— Именно, — подтвердил Эмери. — Никого душить не будут. Наш профессор исследовал оптические свойства лучей, которые позволяют высвобождать естественные способности жителей Королевства к левитации. Однако затем он обнаружил, что этим дело не ограничивается: существуют якобы еще какие-то смешения спектров... Дальше начинается область предположений и догадок, потому что он свихнулся.
— Очень жаль, — вздохнула Фейнне.
— Из Академии его не выгнали, поскольку он был выдающимся ученым, и правящей королеве сильно не понравилось бы такое отношение к великому человеку.
— Королева удивительно добра и милостива, — сказал Элизахар.
Эмери чуть надул губы: ему не нравились такие откровенные выражения верноподданнических чувств. Сам он определял это для себя так: умереть за ее величество — пожалуйста, в любой момент; но кричать при этом «да здравствует Корона!» — никогда!
— Продолжайте, — попросила Фейнне. — Что же вы остановились?
— Получив на веки вечные приют в Академических садах, наш сумасшедший старичок зарылся где-то в здешних чащобах и продолжил заниматься своими таинственными исследованиями. Руководство Академии предположило, что он будет работать в любой обстановке, даже если его выдворить из сада и поселить где-нибудь в подвалах на блошином рынке Коммарши. Поэтому, сочли наши административные умы, лучше уж держать безумца под присмотром. Таким образом, Хессицион остался в Академии, хотя от преподавания его отстранили. Впрочем, вероятнее всего, последнего обстоятельства он даже не заметил.
— Берегитесь! — сказала Фейнне, грозя Эмери пальцем. — Вы назвали запретное имя в третий раз!
— Лично я в подобные глупости не верю, — объявил Эмери. — Возможно, здесь действительно обитает выживший из ума старичок, оставленный на казенных харчах за заслуги перед наукой и Академией. Доживает последние дни. Но вряд ли он выпрыгивает, как шутик из коробки, если назвать его имя трижды. Я просто хотел вас развеселить...
