Пустой азарт (СИ) - Каминский Иван (читаемые книги читать .txt) 📗
— Господин Осмент, может, не стоит заявлять подобное? Огры — это стратегическая единица! Нежелательно разглашать любую информацию по ним, — заявил Отокар.
— Огры — это огры, — пожал плечами Роман. — Мы с ними прибыли пару недель назад. Враги уже должны были их заметить. Таких существ не спрятать. В них, вообще, мало секретов. Понятно, для чего они в бою. Они будут просто переть напролом!
— А как у вас вообще получилось их привести сюда? — поинтересовался Убба.
— Огры только кажутся тупыми, но интеллектом они мало чем уступают людям. С ними можно договориться.
— То есть ты их уговорил?
— Да. Ну, по сути. До этого мы налаживали с ними отношения около пяти лет, что было непросто.
— Интересно послушать!
— В самом начале мы вообще хотели истребить их. Они, бывало, пару раз в несколько лет спускались из своих гор и разоряли поселения. Но выследив их место обитания, мы обнаружили около полусотни особей! Они жили семьями, объединенными в общину. Истребить их невозможно, не с силами Дольши. И вот тогда было решено выйти с ними на контакт. К счастью, они не были столь кровожадны, как ранее встреченные нами их представители. Прошло время, и мы научились понимать друг друга. А с пониманием стали видны перспективы дальнейшего сотрудничества. В горах, где обитали наши огры, было много залежей полезных ископаемых. А эти дылды идеально подходили для их добычи. Интерес огров был в домашнем скоте, которого у них мало, и в напитках с высоким содержанием спирта, к которым они сильно пристрастились. Ну, по сути, этим же мы и уговорили их пойти на войну.
— А они питаются мясом?
— Они всеядны. Наверно, даже чересчур всеядны. Они очень любят мясо, но выживать могут и без него, питаясь растительностью и даже некоторыми минералами. Там, у себя в горах, они ели окаменелые останки доисторических существ. Однако огры едят меньше, чем вы можете подумать. Я думаю, что это из-за их медленного метаболизма.
— У нас на Алворлинге тоже есть подобные существа. Только меньше размером и мохнатые. Мы называем их Йотунами. Свирепые и вечно голодные. Приручить таких еще никому не удавалось.
— До того, как наладились отношения с ограми, мы считали их такими же. Однако наше впечатление о них сложилось на примере всего лишь нескольких из них, которые грабили наши земли. Они разоряли наши деревни и сжирали неудачливых людей. Остальные огры были в большей степени миролюбивы.
— Очень мило, но только не в нашей ситуации. Кровная вражда между нашими племенами длится уже сотни лет. — Убба ностальгически закатил глаза. — Мой отец прославился, убивая Йотунов. За то, что он изгнал этих тварей из Хардланда, народ избрал его конунгом.
— Избрал? Ваших правителей избирает народ, простые люди? — внезапно поинтересовался Отокар.
— Верно. Свободные люди, по-нашему карлы, избирают того, кто будет защищать их интересы, — вождя, по-нашему хевдинга. Хевдинги, дабы избежать межплеменных войн и защититься от иноземных угроз, избирают ярлов и конунгов.
— Интересно! А как же все те слухи о вас, в которых народ покоряется силой? Или в которых вождем можно стать лишь убив предыдущего вождя?
— Ну, такое тоже бывает. Правление по праву завоевателя или сильнейшего. Однако признание людей крайне важно. Мы покоряемся сильнейшим, потому что они могут защитить нас. Но если хевдинг плюет на нужды соплеменников, то он недолго будет занимать свой пост.
— Я правильно понимаю, если убью вашего конунга в честном бою, то могу занять его место? — спросил Вильям.
— Нет конечно же! — Убба усмехнулся. — Ты чужак! Никто не станет признавать власть чужаков.
— Эх. Значит, не стать мне королем норманнов, — улыбнулся капитан наемников.
— Подождите! Вы сын конунга! Этот титул равен титулу короля! Неужели это вам ничего не дает? — спросил Роман.
— Почему же? Отпрыски вождей пользуются большим уважением в народе. Мы, если пожелаем, можем побороться за честь быть лидерами. Но лично я не желаю становиться вождем Хардланда, или любых других земель Алворлинга.
— А конунг может даровать титулы и земли своим сыновьям?
— Может, но если на эти земли есть другой претендент, чья слава и репутация гораздо больше, то могут возникнуть проблемы. Обычно они решаются выборами, либо поединками.
— А в чем тогда заключается власть ваших вождей, если народ не подчиняется вам?
— Вы кое-что путаете. В первую очередь, не народ подчиняется вождям, а вожди подчиняются народу! Быть правителем — это наивысшая честь и гордость! Неважно, будь то хевдинг, ярл или конунг, они прежде всего должны блюсти нужды своих людей, а не семьи.
— Должен признать, я считал вас, алворлингов, дикарями, но после услышанного я изменил свое мнение. Ваш общественный строй гораздо более прогрессивный, чем у большинства королевств Севера! — сказал Люций.
— Ха-ха! Не смешите, господин Красс! Мы гораздо более продвинуты на технологическом, экономическом и культурном уровне! — возразил Отокар. — А если бы вы больше знали о том, какие зверства они творили, грабя мирные поселения, то поняли бы, почему их называют дикарями!
— Вы более продвинуты, потому что живете в лучших условиях. И оттого вы хуже приспосабливаетесь к различным кризисам. Стоит умереть королю, как страна погружается в смуту. Династии рвут друг друга в клочья, дабы воспользоваться ситуацией и увеличить влияние, тем самым ослабляя королевство. А насчет грабежей… Что же… Право победителя — это один из древнейших законов войны. Неужели вы считаете себя гораздо лучше них? Что вы собираетесь сделать с Горном, когда победите?
— Согласен с Люцием! Я повидал достаточно битв и то, что происходит после них. Право на трофеи священно для любого воина, — отозвался Вильям.
— А что случится с Империей, если император умрет? — покривив ухмылкой, спросил Отокар у Люция.
— Император бессмертен. Но даже если просто предположить такой исход событий, то его место займет первый принц.
— И что, другие принцы не будут бороться за власть?
— Будут. Я скажу даже больше — эта борьба длится постоянно! Так устроена наша система власти. Вместо того, чтобы бороться или отрицать темную человеческую натуру, в Империи, наоборот, поощряются амбиции. Создавая искусственную конфликтную среду, мы контролируем ущерб государству, который, так или иначе, неизбежен. Один из наших основополагающих принципов гласит: пока ты приносишь пользу Империи, можно делать все, что захочешь!
— Бред сумасшедшего! За сто лет существования Империи император ни разу не сменялся! Сдается мне, это основа всей вашей системы. Стоит ему пасть, как он потянет за собой всех вас…
— Возможно… — пожал плечами Люций. — Ничто не вечно, но Империя хотя бы к этому стремится!
— Ох, сколько страсти! Мне кажется, вам двоим уже пора уединиться! — рассмеялся Роман. — Серьезно, развели тут пафос, словно судьба мира решается здесь и сейчас! Будьте попроще!
— Судьба мира? А почему бы и нет? У каждого из нас есть определенные амбиции. Кто знает, куда они нас заведут… — усмехнулся Отокар.
— Что думаете насчет завтрашней битвы? Я слышал, что паладины Светлой Длани серьезные противники. Кто-нибудь с ними уже сражался? — решил сменить тему Убба.
— Было дело… Преследовали мы с ребятами как-то кучку миссионеров в лесах Гоэтии. А те вдруг раз — заняли холмик и перестали отступать. И мы такие: отлично, долго бегать не придется! Нас было около трех десятков, а их было четверо. В веселом настроении мы пошли покорять этот холмик без особых построений, а они как начали нас убивать. Видите вот этот шрам? — Приободрился Вильям и, подтянув кольчугу, показал живот. Его, помимо множества мелких следов от порезов, поперек украшал длинный кривой уродливый рубец. — Один из этих ублюдков постарался! Меня тогда чуть пополам не разрубило.
— Слишком неестественный контур. Такой шрам не может быть от меча, — заметил Стиг.
— Верно, мать твою! Меня атаковали лучом света!
— Света?
— Ну, то есть, это все, что я смог различить. Ослепительная вспышка, и в следующий миг мне приходится на корточках собирать собственные кишки обратно…
