Адепт - Куртц Кэтрин Ирен (полные книги txt) 📗
— Сомневаюсь, что даже на таких условиях вы найдете желающего поспорить, — ответил Адам. — Впрочем, нет смысла сетовать на несовершенство закона. Вы здесь на весь день? Почему бы нам вместе не перекусить? Здесь сидит один мой знакомый, с которым мне хотелось бы вас познакомить.
— Тот молодой человек на галерее, который рисовал? — спросил Маклеод. — Я так и думал, что он с вами. Как ни жаль, я здесь не на весь день. — Он посмотрел на часы и поморщился. — И если я сейчас не потороплюсь, моей шкуре не поздоровится.
— Как, неужели вас назначили охранять члена королевской семьи? — шутливо предположил Адам. — Ну да, вспоминаю, в городе с визитом сам герцог Эдинбургский.
Маклеод закатил глаза и зарычал. Он не отличался терпением, когда его считали королевской сиделкой.
— Не смейте даже в шутку желать мне такого, Адам. Пусть молодежь зарабатывает себе славу, чтобы старики вроде меня могли заняться настоящей полицейской работой. Нет, просто какой-то полковник читает нам лекции по использованию антитеррористической тактики для борьбы с городскими наркобаронами. Утреннюю лекцию я уже пропустил.
— Ну значит, в другой раз, — вздохнул Адам. — Вам просто необходимо познакомиться с моим молодым другом.
— Гм, ладно, постараюсь. Позвоните мне на неделе, ладно?
— Именно так я и поступлю, — заверил его Адам.
Они простились у выхода из зала. У лифта Адам нашел Перегрина и посмотрел вслед исчезавшему в толпе Маклеоду. Молодой художник стоял, прижав блокнот к груди, его глаза под линзами очков сияли от возбуждения. Почувствовав, что Перегрину не терпится показать ему рисунки, Адам улыбнулся и остановил его жестом руки.
— Нет, пока не показывайте, — сказал он. — Тут неподалеку есть отличный французский ресторанчик. Я попросил Хэмфри заказать нам отдельный кабинет, так что нам никто не будет мешать. Я надеялся, что инспектор составит нам компанию, но, увы, у него другие дела.
Ресторан располагался на крутой улочке недалеко от Грассмаркета. В паузе между блюдами Адам просмотрел наброски, сделанные Перегрином. Подсудимого тот не рисовал.
— Мне было трудно даже смотреть на него, Адам, — признался он. — Он был весь в черной пелене — словно кто-то взял кусок угля и его закрасил. И в то же время он казался… скользким, это определение точнее всего.
— Гм, да, — кивнул Адам, бросая на негр хитрый взгляд, словно говоря: “Предупреждал же я вас”. — Возможно, теперь вы понимаете, почему я не советовал вам пытаться его рисовать. На этой стадии игры очень важно правильно выбирать объекты.
Впрочем, наброски Ноэля Маклеода оказались именно такими, какими ожидал Адам. На первом инспектор, изображенный на свидетельском месте, по-бульдожьи упрямо топорщил усы над выдвинутым подбородком. Очки придавали ему немного сердитый вид. Другой рисунок показывал их с Адамом за столом обвинителя, внимательно слушающих показания свидетелей. Оба выглядели именно так, какими их видели все остальные зрители.
Зато другие рисунки показались Адаму значительно интереснее. На одном из них светло-голубые глаза Маклеода решительно смотрели из-под шапочки горца с пришпиленной к ленте белой кокардой. На втором он прятался под капюшоном средневекового монаха. На третьем полицейский инспектор принял облик бесшабашного капитана с густой бородой. Адам невольно усмехнулся.
— Мне всегда казалось, что в Маклеоде есть что-то пиратское, от Генри Мартина, — заметил он. — Вы только подтвердили мои подозрения.
Перегрин отвлекся от размешивания сливок в кофе.
— Между вами больше общего, чем кажется на первый взгляд, — повинуясь импульсу, сказал он. — Инспектор — еще один вроде вас, верно?
Адам с легкой улыбкой кивнул.
— Хоть сам он вряд ли захочет подтвердить это так многословно, — осторожно сказал он, — Ноэль Маклеод обязан изрядной долей своего профессионального успеха своим скрытым способностям. Впрочем, в этом инспектор не одинок, — добавил Адам со значением.
Изумление Перегрина подсказало ему, что выстрел попал в цель.
— Если вы имеете в виду меня, — пробормотал художник, — не понимаю, как моя способность видеть разные штуки может быть полезной для остального человечества.
— Продолжайте совершенствовать ее — и результат может вас удивить, — посоветовал Адам, давая официанту знак принести счет.
Эти загадочные слова остались в памяти Перегрина, чтобы дать всходы тогда, когда он меньше всего этого ожидал. Он обдумывал их снова и снова, хотя умнее от этого вроде бы не становился. Впрочем, слишком много думать у него тоже не получалось, ибо Адам то и дело подбрасывал ему новые упражнения.
Погода после ленча прояснилась, так что они прошлись пешком до Принсесс-стрит-гарденз, где Адам заставил его рисовать случайных прохожих, то прислушиваясь к своим глубинным впечатлениям, то сознательно ограничиваясь пределами физического зрения. На следующий день задачи усложнились: Адам взял его с собой на обход в Джорданберн, где двое пациентов дали согласие позировать.
На этот раз Перегрин получил указания отметать все физические резонансы, которые он мог бы уловить — будь то резонансы их прошлых жизней или нынешних физических отклонений, — и сосредоточиться только на внешности. Вопреки ожиданиям, задача оказалась не такой сложной. Вместо того чтобы пытаться изгнать уже привычные наслоения картин-призраков, Перегрин научился просто смотреть сквозь них, обостряя свои взгляд художника с помощью специальной дыхательной методики, которой научил его Адам. Тревожащие образы почти мгновенно растворились перед его взглядом, не мешая сосредоточиться на физических аспектах своих моделей.
Как следствие, выполненные им по этим требованиям портреты отличались четкостью изображения и выразительностью, которые так восхищали Адама в ранних работах Ловэта. И в то же время в них начисто отсутствовала избыточная мистика, которая доминировала в портрете леди Лоры.
— Отлично! — вскричал Адам, изучая портреты вечером того же дня. — Вот видите, вы можете заглушить особое видение, если вам этого хочется, и вам не нужно позволять ему командовать собой. Я верю, что вы на верном пути к овладению своими способностями.
Однако подлинное испытание вновь обретенного контроля над талантом Перегрин пережил в пятницу, когда он сопровождал Адама в Кинтул на похороны леди Лоры.
Служба состоялась в деревенской церкви. Хотя Хэмфри привез их раньше условленного времени, в церкви Адам с Перегрином обнаружили, что вся она заполнена теми, кто пришел отдать дань уважения покойной. К счастью, для них были зарезервированы места недалеко от алтаря, прямо за местами членов семьи Кинтул. Под меланхоличный аккомпанемент органа слуга провел их по центральному проходу и налево.
Адам преклонил колена в короткой молитве, и Перегрин повторил его движения, хотя это было ему непривычно: в церкви его детства на колени не становились. Впрочем, ему сделалось неуютно вовсе не из-за этого. Сам воздух словно был наэлектризован от сдерживаемых эмоций, церковь сразу показалась слишком маленькой, чтобы вместить всех присутствующих. И хотя здесь было тепло, Перегрина вдруг пробрал озноб.
Перегрин нервно теребил пальцами накрахмаленный воротничок, стараясь справиться с растущим комком в горле. Когда Адам наконец поднялся с колен, сел на свое место и бесшумно открыл программу службы, которую ему дал слуга, Перегрин с облегчением последовал его примеру. Правда, ему не стало легче. В попытках избавиться от гнетущего ощущения молодой художник заставил себя перевести взгляд на высокие своды старой церкви, надеясь, что это поможет ему отвлечься от печального повода, по которому они здесь собрались.
Он не ожидал, что это поможет, и это не помогло. Взгляд его неизменно возвращался к алтарю. Гроб леди Лоры стоял перед алтарем в окружении шести высоких свечей и казался очень маленьким под укрывавшими его алыми и белыми хризантемами. Это зрелище волновало его, но он не мог отвести от него взгляд. Перегрин утешался лишь тем, что никаких призрачных видений у гроба не было.
