Верховный Правитель планеты Грязь (СИ) - Блинников Павел (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
— Тка… — сказал Петрович осторожно, но та перебила:
— Проходите, господин посол, — сказала девушка твердо.
Петрович засунул кисть руки в сфинктер, его сразу потянули мышцы, прежде чем его голову засосало, он услышал, как гигантская ящерица что-то рычит Тке. А еще он увидел, что и вторая зверюга подходит к девушке и его пенис тоже выдвинулся, и тот еще длинней! Его засосало под рык.
Старика выплюнуло, он тут же развернулся и уже даже хотел было вернуться, но тут с чпоканьем из сфинктера вылезла Тка. Невозмутимая, она так же ловко перевернулась через спину и поднялась.
— Идемте, господин посол, — сказала она.
Петрович поднялся и кивнул. И тут сфинктер снова заработал. Петрович ожидал увидеть разъяренного рептилоида, но мышцы выплюнула нечто другое. Какой-то странный кровавый обмылок. Мурашки пробежали по коже Петровича. Сфинктер выплюнул оторванный член рептилоида.
— Господин посол? — позвала Тка.
— Иду-иду, — сказал Петрович и пошел за девушкой. Да, такую надо слушаться.
Впрочем, шел Петрович не очень долго, потому что быстренько застыл в изумлении. Этот зал никак не походил на предыдущие. Огромный, с этим все сходилось, но весь покрыт довольно большого размера гнездами, вроде тех, что строит ласточка. И меж них летают… птицы? Люди с крыльями? Смесь людей и птиц? В любом случае — очень красиво! Черные, как вороны, по четыре проворные лапы с длинными когтями и роскошные крылья трех метров длины каждое, да приличных размеров хвост позади. Голова величественная, воронья, только глаз не черный, а как у человека, со зрачком и радужкой. Снизу кажется, будто к черной пантере прикрепили крылья, а вблизи не мех, а тончайшие перья. Много-много-много. Каждое перышко блестит, словно только что помыли. Гнезда тоже условно ласточкины. Вылеплены из глины, да, но выровнены и покрыты изящными рисунками. Приличных размеров, наверное, метров в десять диаметром, да еще с окошками, откуда выглядывают любопытные клювики. Дети или самки?
— Это сирины, господин посол, — пояснила Тка. — Мы приближаемся к цели, а вокруг зала Совета расположены основные сектора военных.
— Эти птицы — воины? — не верилось, чтобы такая красота могла нести смерть.
— Можете не сомневаться, господин посол. Сирины — почти так же опасны, как рептилоиды. Они не менее горды и тоже весьма вспыльчивы. И озабочены. И очень давно не видели самок. Что тут, что там все солдаты мужского пола. Гомосексуальность им не известна, поэтому любая особь женского пола рискует в их присутствии. Да и все рискуют, вряд ли рептилоид или сирин различит ваш или мой пол.
— А вы не боитесь их?
— Нет, — сказала Тка и повернулась к Петровичу. В ее черных глазах старый казак прочел сразу гамму чувств. Насмешка. Твердость. Жесткость. Превосходство. — Я никого не боюсь, господин посол. И вам не советую. Пока вы в моей компании, на Гексаконе бояться вам нечего.
Некоторые сирины пролетали над ними довольно близко, чтобы Петрович смог оценить невероятную красоту их темного оперения. Но разглядел он и их глаза на вороньей морде. Человеческие глаза горели интересом и ненавистью. Солдаты. Нет и не было такой армии, чтобы там не поселилась жестокость и мародерство. Победители всегда грабили побежденных, унижали или убивали отцов и сыновей, насиловали и уводили в полон матерей и дочерей, грабили и уносили всё, что могли унести. Похоже, Галактика не сильно отличалась в этом от Земли. Да и чего он ожидал?
Этот зал они преодолели быстрее, потому что Тка задавала бодрый марш. Видимо была и бравада в разговорах о ее бесстрашии. К самому концу перехода сирины уже клубились на ними гораздо ближе и в бОльших количествах. Волосы колыхались от ветра, нагоняемого их могучими крыльями. Теперь, поближе, Петрович разглядел всю их мощь. Не просто красота, под черным пером переливались груды самого жесткого и мускулистого мяса, крылья били по воздуху с такой силой, что хлопали, будто выстрелы. Но вот и снова парочка рептилоидов поджидала их у сфинктера. Эти почтительно расступились перед Ткой и даже ничего не спросили.
— Следом будет сектор морен, — сказала Тка Петровичу. Придется подниматься до самого потолка в пузыре воздуха. Этот шлюз сам его надует и обвяжет специальной жидкостью, чтобы не лопнул. Но, достигнув поверхности, он все-таки лопнет, и некоторое время придется поплавать. Вы умеете плавать?
— Я ж с Дона! В смысле, конечно, умею.
— Отлично. Дождитесь меня, и мы вместе доберемся до последнего шлюза. За ним нас ожидает зал управления полетом. Обращу внимание, что морены, в отличие от сирин и рептилоидов, имеют некоторое сходство с человеком и там есть как морены мужчины, так и женщины. И все они тоже любят спариваться с людьми. И обладают своеобразными легкими гипнотическими способностями. Не пытайтесь порвать свой пузырь, даже если очень захочется заняться сексом с кем-нибудь из них.
— Не в моем возрасте о таких проблемах думать, — буркнул Петрович. — Что у вас за армия такая — озабоченных?
— В Галактике другие взгляды на секс, — сказала Тка и довольно пошло усмехнулась. — У всех разумных рас есть одна отличительная особенность, которая нас объединяет — мы занимаемся сексом не только для размножения, но и для удовольствия. И порядки, заведенные в последние годы на Третьих Небесах, отличаются. Когда-то вы, люди, были более раскрепощены и умели получать удовольствие от соития гораздо-гораздо больше, чем теперь. Но Ужасное Чудовище устроило ряд Половых войн, после которых в ваше сознание закралась совершенно неестественная для жителей Галактики мысль, что секс — это нечто грязное и почти что запрещенное. Что спариваться надо только с одним партнером всю жизнь, даже если он тебе надоел уже через несколько оборотов, потому что иначе можно попасть в рабство к альву.
— Интересные вещи ты рассказываешь, — сказал Петрович задумчиво.
— Людям не позавидуешь, — грустно улыбнулась Тка. — По нашим данным Ужасное Чудовище древен, как сама Вселенная. Но раньше оно, если захватывало какой-нибудь мир, довольно быстро поглощало его ресурсы, уничтожало население и перебиралось на другую планету. Но на Третьих Небесах оно задержалось. Конечно, понятно, почему. И бедные люди пережили такое, что лучше бы оно убило их.
— И почему же, раз тебе понятно, оно задержалось?
Тка лишь улыбнулась, но промолчала. Петрович кивнул, понимая, что всех ответов девушка ему не даст.
Петрович засунул руку в сфинктер, его привычно уже потянуло, но на этот раз проход был дольше. А потом он просто выпал, но на этот раз упал на нечто гораздо упруже.
Хоть Тка предупреждала, Петрович все равно ахнул. Сверху, снизу, сбоку — толща воды. А он и вправду в большом пузыре, который потихоньку надувает пропустившим его сфинктером. Он осторожно тронул стенку — похоже на полиэтиленовую пленку. Чпокнуло, пузырь отцепился от складок сфинктера и медленно поплыл наверх. Где-то над ним горела одинокая лужица света — видимо, местное искусственное Солнце.
После рептилоидов и сирин Петровичу, конечно, захотелось увидеть и морен. На губах заиграла легкая улыбка. Ведь еще так недавно они с пеной у рта доказывали в Ютьюб-Шоу Вадима "Все тайны мира" неверующим "ученым", что эта планета устроена далеко не так, как им кажется. И вот он на живом космическом корабле летит куда-то, его назначили послом на Земле, он увидел столько инопланетян, что они даже не очень и удивляли. И всё это произошло так быстро! Мало кому удается получить доказательства своим гипотезам, а он получил. Сполна. Но вслед за самодовольной усмешкой пришла и другая — грустная. Один уголок губ опустился. И заплатил ведь он за эти доказательства страшную цену. И тоже сполна. Две крупных слезы вытекли из серых глаз, скатились меж двухнедельной щетины и упали на пленку пузыря. Грусть сцепилась с радостью. Всё в этой жизни относительно. И ничего не важно…
Снизу что-то булькнуло, Петрович поглядел, но в непроглядной темноте этой воды ничего не видно. Зато слышно.
