Волки и вепри (СИ) - Альварсон Хаген (читать книги полностью без сокращений бесплатно TXT) 📗
— У этого лемминга зудит в заду. А когда у леммингов начинает зудеть в заду, что они делают?
Братья переглянулись. Ужас плескался в их глазах предвечной бездной, и лишь на самом дне — искорка надежды. Когда твой друг задумывает безумное дело…
С другой стороны, все слыхали пословицу: не становись между леммингом и морем.
А потом Хаген куда-то уехал на пару дней. Вернулся, когда братья как раз сели обедать. И с порога, не здороваясь и солнечно улыбаясь, заявил:
— Братья, давайте разграбим Эйред!
И, глядя, как луковая похлёбка течёт мимо ртов по усам, точно фоссы во фьордах, добавил:
— Но сначала — заедем в Гримсаль. У них там мертвецы из курганов лезут.
Арнульф Иварсон так повернул дело в Гравике, что вскоре под его знаменем собралось шесть сотен бойцов на семнадцати кораблях, и никто не сказал бы, что Седой испытывает недостаток в умелых мореходах. Когда разнёсся слух, что легендарный сэконунг возвращается на дорогу чайки для большого и славного дела, откликнулись многие, так что три тысячи гульденов из Гримсаля весьма пригодились. Ибо тот не зовётся хорошим вождём, кто скуп на харч и перстни, а всякий скажет, что и то, и другое стоит денег.
Одним из первых пришёл Орм Белый сын Эрика на трёх судах во главе сотни викингов. Его советники Рагнвальд и Унферт долго обсуждали с Арнульфом и его волчатами подробности похода, и с редким единодушием пришли к выводу, что — да, будет толк. Отписались Орму, и тот прибыл через пару дней, медоточиво улыбаясь и разбрасывая кольца да серебро. Приличия ради обнялся с Хродгаром, раскланялся с остальными, поздравил братьев с удачей в Гримсале, а Торкеля — с помолвкой. Друзья держали себя ровно и учтиво, но Хаген обратил внимание, как дрогнуло лицо у Хродгара, как взор Орма подёрнулся на миг инистой дымкой, а в крепком, слегка затянувшемся рукопожатии Хаген почувствовал предостережение. Мало напоминал племянник ярла того витязя, что рубился с ними плечом к плечу, лежал, израненный, истекающий кровью, на палубе «Поморника», а после — в Талборге, слабый и беспамятный. Лицо его ожесточилось, борода загустела, во взоре и голосе прибавилось льда, а светлые волосы, слегка притрушенные ранним снегом седины, скрывали жуткий шрам на голове. Хагену подумалось, что ныне Орм Белый чем-то похож на Харальда Белого Волка, но тут же прогнал от себя ту мысль. Слишком хорошо помнил, как этот Харальд, назвавшийся сыном Арнульфа, хотел взять его в заложники, и какую страшную, позорную смерть он принял.
И что с того, что волк был уже мёртв, когда седой орёл свежевал его на безымянной шхере?..
Куда больше радости было обнять старых соратников, памятных ещё по походу на Эрсей. Не ко всем судьба оказалась благосклонна: одних уж не было в мире людей, другие сошли на берег для мирной жизни, третьи хвастали новыми шрамами. Нашлись и такие, что вернулись к Арнульфу на службу на время этого похода. Среди них — Фрости Фростарсон по прозвищу Сказитель, Самар Олений Рог, Невстейн Сало и Тролль, его боевой кот, братья Скампельсоны, чей нрав с годами не улучшился, Слагфид Охотник из Бьёрндаля…
— А корабль у вас есть? — осведомился Сигбьёрн Скампельсон, чьи волосы прорезали седые нити, а в уголках глаз залегли вороньи лапки морщин. — Или у Орма отберёте?
— Ни к чему, — заверил Крак. — Я тут поговорил с земляками, так что нам уступят новый драккар всего за девятьсот гульденов. Это славный струг, хотя бы и без клабатера.
Крак не обманул. Корабль действительно был хорош и обошёлся чуть дешевле, чем обычно. Длинный драккар с дубовым килем и сосновой мачтой хищно скалился головой чудовища на носу, а по борту вились руны: «SVAFNIR». Именем древнего змея, грызущего корни Мирового Древа, назван был сей дракон морских просторов. Сорок бойцов могли разместиться на вёслах, и ещё бы место осталось. Кроваво-снежный парус распирало от ветра и гордости.
А на мачте реяло алое шёлковое знамя, и ворон торжественно вздымал крылья над миром, обречённым огню и мечу. И злорадно усмехался Хравен Хильдеброг, чей плащ стал стягом.
— Крак станет у кормила, — рассудил Арнульф, прохаживаясь по палубе, — но на скиперском помосте станет Хродгар Тур! Это его корабль, а не мой, и он тут владыка.
— Так ведь никто и не спорит, — улыбнулся Фрости, хлопая молодого вождя по плечу.
Нетрудно было найти ещё тридцать человек на «Свафнир», да ещё двое хёвдингов с отрядами по тридцать бойцов присоединились к Арнульфу. Тот пожал плечами: мол, служить будете Хродгару, коль он сочтёт вас годными, я не против. Хёвдинги подивились, но возражать не стали. В конце концов, они оба были немногим старше Тура, да и слава их была не ярче славы Убийцы Полутролля. Так в подчинении у Хродгара оказалась сотня викингов.
Ему то было в новинку, тешило самолюбие, но больше тревожило, хотя никто, кроме Хагена да Арнульфа, того не заметил.
Прибыл и Хакон Большой Драккар на своём «Железном Драконе» во главе семи десятков витязей, и Бьёлан Тёмный с сотней геладцев на трёх снеках, примчалась с севера и «Ратная Стрела» Ньёрун Чёрной, и мало кто дивился девам на тропе волков сечи, но многие радовались, ибо знали, сколь обманчива хрупкость этих девиц. Морской король Франмар Беркут, глава братства хрингвикингов, привёл полсотни меченосцев из Хринг Свэрдан на драккаре «Рука Тьорви», чему все потешались: мало было в этом гнезде Седого Орла, так Беркут прилетел! Был с Франмаром и тот мастер-кузнец, что перековал Хравену меч из могильников, Торвард сын Этварда.
— А что, герре сейдман, — осведомился мастер, — хорошо ли кусает Змей Кургана?
— Смертелен каждый укус, — улыбнулся Хравен почти тепло, пожимая могучую руку Торварда.
— Погляжу его в деле, — со смехом огладил палёные усы кузнец.
Тот же Торвард умелец привёз Арнульфу в подарок меч. Это был перекованный кьяринг алмарского изготовления. Торвард украсил клинок золотой вязью и кольцом ближе к рукояти, а на обратной стороне выбил имя меча: «ALDREG».
— Как прикажешь это понимать? — сдвинул брови Седой. — Два значения у этого имени, «Никогда» и «Навсегда», и оба мне не по нраву!
— Есть и третье значение, — улыбнулся Торвард, — «Вечность». Это тебе по нраву?
— Жареному коню в жопу не смотрят, — вздохнул Арнульф, хотя было видно, что кьяринг пришёлся ему весьма по душе.
Выступили на стороне Арнульфа седьмая и девятая сотни гравикингов на пяти судах. Их вели два хёвдинга, старый и молодой, наставник и ученик, Альм Вещий и Хельги Убийца Епископа. Его так прозвали после того, как он одолел в поединке Буркхарда, епископа Твинстерского, слывшего одним из лучших бойцов и худших священников в Алмаре. За это Унферт не преминул горячо поблагодарить юного викинга: спасибо, мол, что очистил ряды Матушки-Церкви от злобного козлища.
— А Твинстер зря разграбили, — добавил Алмарец с лёгкой укоризной.
— Надо же как-то жить, — вздохнул Хельги…
…Выступали викинги в разгар лета, сразу после праздника Мидсоммар. Мучаясь похмельем, морщась на яркое солнце и рокот рогов, блюя за борт, утираясь и смеясь. И Хаген смеялся: был счастлив, что встретился со старыми товарищами, что идёт с ними на новое дело, а более всего — что столько людей отправилось за виднокрай, чтобы выполнить его, Хагена, замысел.
Ну, или хотя бы проверить, насколько сей замысел осуществим.
Хаген совершенно напрасно счёл себя самым умным. Не только ему пришла в голову мысль наведаться в зелёный Эйред. У Хьёрвика скиптунг [23] Арнульфа перехватил два корабля на выходе в открытое море. Те ладьи, да и вожди на ладейных носах, были ему знакомы. Девять зим назад Арнульф на «Бергельмире» сражался с ними в этом же заливе. Один его корабль стал тогда против четырёх — и не выстоял, и пошёл ко дну, а сам Арнульф сменил доспехи на лохмотья раба. О, то была памятная битва!
Братья-хёвдинги, Эрленд и Эрлюг, сыновья Хроальда Дальге, дроттинга острова Хьёрсей, тоже узнали Арнульфа. Подняли вёсла, замедлили ход, но красного щита не поднимали: двое не выстоят против семнадцати! Тем паче, что на «Свафнире» подняли белый щит.
