Псы Клевера - Волосатый Максим Игоревич (книги хорошего качества .TXT) 📗
Леночка тогда осмотрела место закончившейся битвы, задорно сверкнула глазами, улыбнулась, на мгновение превратившись в довольно симпатичную женщину, и, не говоря ни слова, ушла под аккомпанемент захлопывающихся ртов. Больше, правда, Ирил ее такой не видел.
Внушения хватило, и с того момента никто не позволял себе попыток панибратского общения с цербером Гермеса.
Кроме Шатуна, ему, как всегда сам черт не брат. Вот и сейчас…
– Напрасно не находите, – попенял балагур. – Общеизвестный страдалец Ланья, пребывающий в благостном настроении – явление в нашей жизни редкое, как восход желтого земного солнца.
Он наставительно поднял палец.
– Им надо наслаждаться, пока не убежало.
– Я найду, чем можно наслаждаться помимо благостного настроения рыцаря-дилонга Ланьи, – ледяным тоном отрезала Леночка. Она кинула на Ирила недовольный взгляд, как будто это он ее подначивал.
– О-о…, – обрадовался Шатун, но довести комедию до конца ему не дали.
– Хозяин ждет уже семь минут больше положенного, – непререкаемым тоном Леночка заставила Шатуна выскочить из кресла.
Ланья посмотрел на выстроившегося возле двери Шатуна и улыбнулся про себя. Удивительное дело, земные маги, попадающие в Пестик, как правило, являли собой занимательнейшее зрелище. Почти все они представляли собой вовсе не то, о чем можно было подумать при первом знакомстве. Единицы внутри оказывались теми, кем представлялись вначале: бледными немочами, неотразимыми красавцами или серыми, невыразительными мышками. Основные достоинства магов, как правило, были спрятаны глубоко внутри. Это земная особенность, что ли? Шатун исключением не являлся. При взгляде на него, на ум приходило одно единственное слово – «овал». Овальная голова, одутловатое туловище, пухлые руки и ноги. И только поздоровавшись, как когда-то это сделал сам Ирил, можно было начать понимать, что под этой пухлостью скрываются железные тренированные мышцы. При необходимости увалень Шатун мог прыгать как литой резиновый мячик без всякой магии. А магию вообще можно было оставить в стороне – в «прямое подчинение» Гермеса середняки не попадают.
Дверь открылась, и с философскими размышлениями пришлось закончить.
Появившийся в проеме человек больше всего напоминал какого-нибудь потомственного аристократа. Главу Ветви у аталь, например, в …надцатом поколении. Или торкского вождя из горного клана, если тому внешность немного подправить. Здесь со внешностью было все в порядке. Узкое породистое лицо, неожиданно светлые пшеничного цвета волосы, темные брови. Волевой подбородок, жесткая линия рта. Глаза чуть навыкате. Нос с небольшой горбинкой, придающий непроницаемому лицу схожесть с осматривающим свои владения орлом. Высокий, но не нескладный. Вождь, лидер, хозяин. В смысле, Хозяин. Хозяин Красного Замка. Гермес Седьмой. Генерал-лейтенант Управления Практической Магии ВС РФ Йенсен Торвальд Эрикович.
Что это за буквы: ВС…, РФ…, и прочее, Ланья понимать понимал, но до сих пор не принимал категорически. Хотя сам уже почти год числился по этому ведомству. В свое время это его немало повеселило. Оказывается, Земля его уже учла, занесла в какие-то свои списки, и … хи-хи …поставила на какую-то штуку, которая называется «довольствие».
Впрочем, вольда-мага Ланью все эти условности волновали мало – он служил Гермесу. И сейчас ему зачем-то понадобился.
– Вы уже здесь, – удовлетворенно констатировал Хозяин. – Проходите.
Шатун с Ирилом прошли в кабинет.
– Леночка, Рябоцкий подойдет – сразу ко мне, – попросил Гермес и закрыл дверь.
Точно, как Ланья мог забыть, вторым и последним человеком, называющим Ташно «Леночкой», был сам Йенсен. Но и все.
– Хорошо, – донесся из приемной ангельский голосок. При общении с Гермесом Леночка превращалась в тающий крем.
Ирил ухмылку сдержал, а Шатун и не подумал. В последний момент пред тем как дверь кабинета закрылась, он все-таки успел, озорно улыбаясь, показать Леночке язык. Последним, что Ирил увидел в приемной, было пунцовое от злости лицо секретаря. Похоже, надо попросить Гермеса, чтобы это было какое-то особенно важное задание, где без них все рухнет. Только в этом случае Леночка не рискнет приколотить голову шутника к стенке у себя в квартире.
Хотя вообще-то, Ланье давным-давно надо было остерегаться своих желаний, они у него обычно сбывались…
– Ну что, дети мои, – под глазами у Гермеса красовались темные круги от усталости (что-то такое про большое количество дел у Хозяина в последнее время Ланья слышал краем уха), но величавости движений он не утратил. – Готовы к труду и обороне? Родина зовет.
– Опять? – у Шатуна еще не прошел запал после Леночки.
– Куда? – деловито поинтересовался Ланья.
– Сейчас узнаете, – улыбнулся Хозяин. – О, вот и Иван Андреевич.
Дверь приоткрылась, пропуская добрейшего на вид кругленького крепыша, Ивана Андреевича Рябоцкого. Главу службы безопасности Красного Замка. Ни больше, ни меньше. Не нарушая общего настроения, Рябоцкий поздоровался и аккуратно пристроился на третьем стуле чуть в стороне он Ирила с Шатуном.
– Ну что, – Гермес обвел взглядом троих магов. – Слушаем внимательно. Задание у нас трудное, но интересное….
Его прервал осторожный стук в дверь.
– Да-да, заходите, – разрешил Хозяин Красного Замка.
Шатун с Ланьей повернулись в сторону двери.
– Прошу любить и жаловать, – немного иронично сообщил со своего места Гермес. – Я полагаю, представлять никого никому не нужно.
– Здравствуйте, ребята, опять вместе идем?
Что ж, Ланья не удивился ничуть. Кто кашу заварил, тот ее и раскладывать по тарелкам будет. В кабинет зашел никто иной, как Щербин Сергей Александрович.
Глава 8
Тооргандо всегда любил шумную круговерть Такатака. Вольды, маги, гвардия барона, торговцы, перекупщики, зеваки. Шум, гам, мельтешение цветных пятен, калейдоскоп улыбок. Центром города, да и всего баронства, всегда был рынок. Не огромная площадь с шатрами, как в большинстве других баронств; не скопище прилавков, как в Директории, а лабиринт маленьких узких улочек и переулков, в которых стояли дома, где знающий вольд (незнающему тут вообще нечего делать) всегда найдет все, что ему нужно.
Такатак стоит на самой границе Территорий, и гарантировать, что завтра оттуда не вырвется что-либо зубодробительное, с чем не справятся ни вольды, ни маги, не может никто. Потому и каждый дом тут укреплен так, что пробраться в него – задача для самоубийцы. Потому и улочки узкие – в них не раз и не два запирали ошалевших от крови, плюющихся ядом и магией Тварей. Но эти же улочки и придавали особое очарование Такатаку. Больше чем этот город, Тооргандо любил только Улитарт.
Если бы не опасное соседство, в Такатак вполне можно туристов возить, любоваться загадками древнего города. Но Территории никуда не уйдут. А если и уйдут, то Такатак пойдет вслед за ними – город всю свою историю жил только благодаря толпам вольдов, оставляющих в его тавернах и магазинах большую часть своих заработанных денег. И эти же толпы никаким туристам здесь спокойно погулять не дадут.
– Куда прешь, щенок?! Под ноги смотри! – огромный торк чуть не прошелся по столкнувшемуся с ним гемару.
Тооргандо развел руками, мол, извините, уважаемый. Торк смерил его презрительно-грозным взглядом, секунду подумал, но все же решил не связываться с сосунком. Прорычал что-то воинственное, плюнул и нырнул обратно в бряцающую всеми видами оружия толпу. Тооргандо проводил его немного насмешливым взглядом. Размеры его не пугали ничуть, а если дело дошло бы до магии, то забияку ждал бы весьма неприятный сюрприз. Хотя, откуда тут взяться магам? Все маги давно в Директории. Мастер Ацекато не зазывал магов-нелюдей к себе, но и препонов никаких не ставил. Директория и Улитарт открыты – живи, кто хочет. Ограничение одно – государственные посты занимают только люди. Не ущемление прав – принцип построения государства. Еще в самом начале, при создании Директории Братство спросило вольдов: «можно так?». Возражений не было. Поэтому сейчас любой, кто почувствует в себе силы мага, первым делом отправляется в Директорию – учиться. И уж только потом, если будет желание, возвращается жить в баронства.
