Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты (СИ) - Мраги Лина (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗

   "Вот же Лакр гад, а?! Правильно я его "плешивым" окрестила, сразу мне не понравился: жуткий, скользкий тип. Если бы не Дайк с атаманом, то он бы меня покалеченную сначала изнасиловал, а потом прирезал без всяких сожалений. Вот почему мой Нянь так беспокоился и вот почему в то утро, когда я проснулась первой, Карелл, заметив, что я рассматриваю его "метку" так злобно глянул, что я до вечера не могла успокоиться и не могла понять, чем могла его разозлить. А причина-то вот в чём: этот лысый насочинял про меня каких-то баек и ввёл главарю в уши. Скотина! Сволочь! Какие ангалины?! Какие превращения?! Я и про золото только перед побегом узнала. Хотя про ангалинов Дайк упоминал, интересно, кто они такие? Я - ящерица! Полный бред! Да... вовремя, вовремя я смылась... Стало смешно. Действительно смылась! Я вспомнила спуск как по трубе и потоки воды. Точно, смыло как в канализацию! Я захихикала.

   - А кто-то отдыхать собирался? - сказал укоризненный голос.

   - Всё, всё, всё. Уже сплю.

   Весь следующий день прошёл в длительном переходе. С самого утра я нашла ягоды, которые часто собирал Дайк. Вот радости было! Я объела почти весь куст и взяла немного с собой, завернув в большие листья. Вяленое мясо, конечно, хорошо, но запас не бесконечен и мешок уже стал значительно легче, хоть я и старалась экономить.

   Вода нашлась к полудню, для этого даже не пришлось ничего специально делать. Просто обходя большие заросли, я спустилась в овражек и чуть не наступила в маленький ручеёк. Наполнив флягу и натерев всё, что можно соком голубеньких цветочков, которых в овраге было очень много, я продолжила путь на юг. А ещё через сутки, вышла к реке.

   С моей стороны берега были довольно обрывистые, а вот с противоположной более пологие, но поросшие густой и высокой растительностью. "Ладно, пойду вниз по течению. Поищу, где удобнее переплыть, может и найдётся место поуже", - решила я. Но, не пройдя и нескольких шагов, послышался шорох, потом какие-то звуки, как всхлипывания, а потом... Детский голос сказал:

   - Та-ма!

   Я резко обернулась. Среди высокой травы стоял ребёнок, годика два, не больше. Пухлые ручки и ножки, чумазое личико с грязными разводами, тёмные, почти чёрные волосики, торчащие в разные стороны с висящими травинками и другим мусором и огромные пуговицы влажных карих глазюк.

   - Тама! - малыш повторил и протянул ко мне ручонки.

   Упав на колени, я схватила ребёнка в охапку:

   - Маленький... Как же ты тут оказался?! Где твои родители? - приговаривала я, прижимая его к себе и поглаживая по спинке. - Ах, ты ж мой хороший! - я, не переставая тискала его, а малыш, вцепившись мне в волосы малюсенькими пальчиками, захлюпал носом и заревел.

   - Тихо, тихо, маленький, тихо... успокойся, не плачь. Я с тобой, ты не один, я рядом, ничего плохого не случиться... - пыталась я его успокоить, да и себя тоже. Не переставая гладить, я встала и начала оглядываться, держа ребёнка на руках: "Что же делать? Где, кого искать? Не может быть, что бы ребёнок был здесь один!"

   - Эй, э-э-эй, люди! - завопила я. - Кто-нибудь?! Э-э-эй! Кто дитё потерял?! Кто-нибудь! - я кричала, пока не охрипла. Но ответа не получила. Река тихонько текла, ветер шелестел листвой - вокруг слышались только обычные звуки леса. Пока я кричала, малышок затих, но держался за меня ещё крепче.

   - Что же мне с тобой делать? - Я присела на траву, держать ребёнка было тяжеловато. Малыш был красивый, хоть и грязный, только непонятно мальчик или девочка. Приподняв его замурзанное личико, я улыбнулась и спросила:

   - Ты кто? И как тебя зовут? - естественно, что на ответ я не рассчитывала. Просто продолжала разговаривать и улыбаться. - Вот меня, - я ткнула пальцем в себя, - зовут Карина. А как тебя зовут, маленький?

   Ребёнок рассматривал меня, не разжимая ручонок и через несколько секунд выдал:

   - Та-ма! - и при этом так солнечно улыбнулся, показав маленькие зубки, что от умиления навернулись слёзы.

   - Ну, тама, так тама! - опять притянув его к себе, я соображала, как поступить.

   "Такой маленький ребёнок не мог уйти далеко, значит, где-то рядом есть селение, хотя Дайк говорил, что хорошо обжитые земли начнутся ещё через пару дней пути от реки и по другую сторону. Но кто знает... - я почесала нос, - как я шла и правильно ли держала направление. Может я сократила путь или отклонилась в сторону, но в любом случае факт остаётся фактом: на руках ребёнок и нужно искать людей или вместе с ним идти дальше".

   Пока я так размышляла, малыш пригрелся и заснул, но пальчики продолжали крепко держаться за мою рубашку. Я вгляделась внимательней и слегка ощупала ребёнка: он не был тощим, но и пухленьким его никак нельзя было назвать, если и потерялся, то не очень давно. Рубашечка из плотной, но мягкой ткани грязно-серого цвета с длинными рукавами и тёмно-коричневые штанишки, порванные в нескольких местах, сквозь дыры в которых просвечивала нежная смугловатая кожа. На одной ножке был обут коротенький сапожок или ботиночек с завязками, а другая босая. Не считая нескольких царапин и укусов насекомых, других видимых повреждений не было. В темных всклокоченных волосах, от которых пахло тиной, застряло несколько слизких водорослей. "Ребёнок был в воде! - уверилась я. - И как только не утонул! В рубашке родился, наверно".

   Теперь стало понятно, что делать дальше: нужно переправляться на другой берег - малыш оттуда. Тихонько сопя, найдёныш, спал на моих руках и, глядя на такое милое личико, совсем не хотелось его будить. Громко причмокнув, малыш засунул пальчик в рот. "Голодный совсем, - посетовала я на свою глупость. - Разговоры разговаривала, а покормить не догадалась, вот тупица. Хотя чем? Вяленым мясом?"

   Хотя чему удивляться-то, своих детей у меня не было, да и не будет уже. И благодарить за это надо свою дурость, наивность, непроходимую глупость и "неземную любовь" в виде бывшего мужа. Который категорически не хотел детей, "пока не встанем на ноги", как любил он повторять. Но как оказалось, мой супруг, только мне так говорил. А я, дурочка влюблённая, повелась на уговоры, верила всему, заглядывала в рот, ловя каждое слово и получила...

   Тяжелейшее осложнение, после прерывания беременности и приговор врачей. Оставалось только кусать локти и выть по ночам, глядя на своих племянников, таких классных мальчишек моей сестры. Всё! Не хочу об этом вспоминать! Сама во всём виновата, и ничего уже не попишешь. Я вытерла рукавом слёзы.

   Малыш зашевелился. Распахнув глазки с длинными пушистыми ресницами, он опять улыбнулся и произнёс своё любимое, как я уже поняла, слово:

   - Та-ма!

   Я засмеялась:

   - Ох, тама, ты моя чумазая! - И завалившись на спину, опять начала его тискать.

   Кормёжка, на удивление, никаких проблем не доставила. Когда я распотрошила свои запасы и предложила найдёнышу кусок вяленого мяса, то и опомниться не успела, как он сточил его за несколько минут.

   - Ну ты, грызун! - восхитилась я и предложила второй. И этот кусок постигла та же участь. - Всё, хватит пока, - покачала я головой, когда это чудо из семейства грызунов, протянуло ручку за следующим. - После голодовки сразу много есть нельзя. Могу на десерт предложить тебе вот это. - И протянула жменю, собранных утром ягод. Десерт был проглочен ещё быстрее. Напоив ребёнка водой, я запаковала мешок, попутно дожёвывая свою долю.

   Малышок сначала сидел и наблюдал за мной, а потом, махнув ладошкой на ближайшие кусты, опять сказал:

   - Та-ма!

   - Что, тама?

   - Та-ма.

   Похоже, он понял, что я его совсем не понимаю. Поэтому, совсем не по-детски, вздохнул, поднялся и потопал, раскачиваясь, в кусты. Ничего не оставалось, как последовать за ним. Это чумазое чудо сидело в кустах на корточках, спустив штанишки, и делало свои дела, ну понятно какие. Мне было прекрасно видно, что это мальчик. Закончив, он поднялся и, пытаясь держать падающие штанишки, поковылял ко мне. Понятно в чём была проблема - в завязках. Узел "бантиком" исправил положение. Я погладила его по голове: