Маска Тени (ЛП) - Сальваторе Джино (книги TXT) 📗
Я вспомнил наш путь от Врат Бальдура до Глубоководья: постоянное лавирование, долгие ночи в страхе перед айсбергами, холод, такой глубокий, словно тепло больше никогда не согреет тело.
Каждый день я занимал свой пост в вороньем гнезде. Колючий ветер был жестоким. Я заворачивался в плащ Перро, но не магия держала меня в тепле. Я поддался этому холодному ветру. Я думал о том, что ждет нас в конце пути, и потому холодные порывы не касались меня.
На седьмой день после выхода из Глубоководья я заметил темную линию облаков. Она лежала на западе и двигалась к нам.
— Буря! Темные облака на западе! — закричал я.
Все, присутствовавшие на палубе, замерли. Мгновение спустя они снова приступили к своей работе, делая дела яростнее, чем обычно.
— Держим курс, — крикнул Дюдермонт.
Прямо в шторм, подумал я. Человек, который отказался выходить из порта, потому что опасался зимней бури, теперь приказывал нам идти прямо на неё.
— Что ты там видишь, Мэймун? — спросил он.
— Айсбергов нет, сэр. Только шторм, — ответил я. Как же маг мог прозевать его? Или, возможно, он скрывал информацию от экипажа? У капитана ведь не было причин скрывать подобное, не так ли?
— Только шторм? Ты уверен? — у меня появилось ощущение, что он знал нечто, о чем не было известно мне.
Я выглянул, внимательно просматривая горизонт во всех направлениях. Ничего на севере, ничего на юге, ничего на востоке, на западе — буря…
Буря с белым пятном в ней. Растущим белом пятном. Паруса.
— Парус! На западе, и, кажется, корабль приближается!
— Очень хорошо, — крикнул капитан. — Ты видишь, куда он движется?
— Похоже, он плывет прямо на нас.
— Отлично. Мистер Счастливчик?
— О, да, — сказал моряк, стоявший рядом с капитаном. — Экипаж к бою готов.
Глава семнадцатая
Фьють!
Катапульта, стоявшая в носовой части Морской Феи выпустила снаряд, подбрасывая высоко в воздух керамическую корзину, полную горящей смолы. Вращаясь, снаряд со всплеском рухнул в море в трехстах ярдах от Госпожи Удачи.
Далекий выстрел. И мы почти попали.
Я глядел в море, на быстро приближавшийся корабль, на суету, царившую на палубе и золотистое пятнышко, которое виднелось в вороньем гнезде. Каким-то образом я знал, что это Джоэн. Волосы девочки были коротко острижены, глаза — пронзительного зеленого цвета, а рост слишком высокий для её возраста. И я знал, что девочка сейчас смотрит на меня. Ей должно было исполниться тринадцать. Я знал, что она родилась зимой.
Когда Госпожа Удача подошла еще ближе, наша катапульта снова выпустила смоляной шар. Я наблюдал за тем, как огненный снаряд описывает в воздухе дугу, прочерчивая красный след на фоне черных туч надвигавшегося шторма. Казалось, вопреки всякой гравитации, шар медленно двигался по воздуху, едва-едва летя к цели.
Медленно направляясь к мачте Госпожи Удачи.
К вороньему гнезду Госпожи Удачи.
Мои глаза распахнулись от ужаса. Джоэн спряталась в ведро.
Пламенный снаряд ударился о мачту в четырех футах над ней, заставляя ту раскачиваться. Но керамическая оболочка не треснула, и снаряд пронесся мимо свернутого такелажа, падая в море. Джоэн высунула голову из укрытия. Она плакала?
Нет, смеялась. Ей было тринадцать, и она ничего не боялась. В этом была вся Джоэн.
Я оглядел палубу Госпожи Удачи. У них не было катапульты, и мне казалось, что мы сможем совершить еще много выстрелов прежде, чем корабли покроют последние несколько сотен ярдов. Пират, стоявший на передней палубы, выписывал руками маленькие круги и что-то распевал. Неподходящее время для песен и плясок, подумал я.
Крак! Я обернулся, чтобы посмотреть на нашу корму. Огромный огненный шар взорвался прямо над нашей катапультой. Весь экипаж попадал на палубу. Вокруг людей возникали небольшие очаги пожаров. Пламя жадно тянулось к сложенным неподалеку ведрам со смолой.
Экипаж поднялся на ноги, сразу хватая в руки ведра. Я старался не думать о том, что будет, если пожар достигнет груды снарядов прежде, чем мы погасим его. Пламя, крики боли, запах горелого мяса…
— У них есть маг! — крикнул я вниз. — На передней палубе, носит пиратские одежды, — из рук мага вырвалась вспышка молнии. — Он метает…
Разряд помчался в воронье гнездо, проносясь сквозь такелаж и врезаясь в меня. Волны энергии пронзили мою грудь, и я подлетел в воздух. Зажмурившись, я затаил дыхание, ожидая, что вот-вот упаду на нижнюю палубу.
Но, спустя мгновение я понял, что не падаю.
Я открыл глаза.
Словно перышко, я завис в воздухе. Посмотрев на свою руку, я заметил золотое колечко, обвивавшее палец, и вспомнил наш спуск со стены Врат Бальдура. Руку Перро, сжимавшую мою. Он дал мне волшебное кольцо, а я и забыл, что до сих пор ношу его.
Палуба медленно плыла мне на встречу.
Снизу я слышал удивленные вздохи членов экипажа. Сначала я думал, что они поражены моим волшебным падением. А потом посмотрел вниз. Корабль уплывал из-под меня. Я приземлюсь не на палубу, а в холодный океан!
Я выхватил стилет из-за пояса, вонзая его в парус или какой-то развешенный на ветру кусок ткани. Мой прекрасный кинжал разрезал ткань так, словно это была бумага. Я слышал, как рвется оснастка. Но мой полет замедлился.
Наконец, я остановился, повисая в десяти футах над палубой.
Поднялся ветер. Экипаж суетился прямо подо мной.
— Помогите! — крикнул я слабо. Но мои слова были отнесены в сторону надвигавшейся бурей.
Прекрасные белые снежные хлопья кружили вокруг меня. Я заглянул в дыру, прорезанную в парусе, чтобы рассмотреть переднюю палубу Госпожи Удачи, и мое сердце застряло в горле. Маг, который атаковал меня, исчез. Но капитан корабля, Хрисаор, все еще крепко держался за руль. Снег оседал на перекладинах такелажа, на перилах и фиолетовых полях шляпы Хрисаора. Затем, без предупреждения или иной видимой причины, Хрисаор убрал руки с руля, делая шаг назад. Я резко вдохнул. Пират уселся на перила, тянувшиеся вдоль передней палубы. Мгновение, он был там, перед штормом, его синюю кожу овевал ветер, а белые волосы развевались позади него. Он развернулся ко мне, одаривая злой усмешкой. А потом погрузился в море.
— Нет! — крикнул я. — Капитан! Хрисаор бросает корабль!
Я поглядел на нашу палубу, как раз в тот момент, когда шляпу Дюдермонта сорвало, унося ветром.
Небо потемнело. Парус, за который я цеплялся, затрепыхался, словно пытаясь скинуть меня вниз. Моя рука разболелась. Я не мог больше держаться. Никто не придет ко мне на помощь.
Я вынул свой кинжал, выпуская парус.
Тяжело, я приземлился на палубу. Волны боли пронзили мою левую ногу.
Как только я оказался внизу, шторм разыгрался в полную силу. Воздух наполнился густым снегом, который наискось осыпал нашу палубу. Порывы ветра закручивались. Немногие паруса, что мы оставили открытыми, грозили унестись прочь, оторванные от мачт. Они не могли поймать и воспользоваться ветром, и потому мы стояли на месте. Другой корабль исчез полностью. Экипаж скользил по палубе, и я скользил вместе с ними, не в состоянии удержать равновесие на раскачивавшейся мокрой палубе.
Только капитан Дюдермонт стоял ровно, ухватившись за руль.
Наконец, мне удалось подтянуться к перилам и посмотреть вниз, на бушующее море. Но я не видел ничего, кроме белой пены. Хрисаор сбежал, находя безопасное место под водой.
Вдруг, палуба под моими ногами подпрыгнула. Весь корабль поднялся в воздух, пойманный огромной волной. Вода несла нас за собой. Несла быстрее, чем когда-либо мог нести ветер.
Голос, возвысившийся над шумом урагана, был голосом Счастливчика.
— Капитан! Он… — остальная часть его фразы была отнесена прочь яростными порывами ветра.
Но значение слов моряка стало ясно позже, когда Госпожа Удача появилась сбоку от Морской Феи, идя всего в десяти футах от нашего борта.
С громким треском наши грот-мачты столкнулись.
Оба судна резко остановились.
