Шут. Книга 3 (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde" (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
— И вы решили меня обмануть…
— Да… Нет! Не обмануть… я не знаю… — Шут закрыл лицо руками. — Тогда казалось, это будет лучше…
Долгое время после этих слов в комнате висела глухая мертвая тишина. Потом Руальд с ненавистью сбросил со своего стола какие-то бумаги и отыскал под ними трубку. Когда кабинет наполнился дымом, как добрая коптильня, он с напряжением спросил:
— Кто еще знает?
— Торья… — прошептал Шут.
— Что ж… — промолвил Руальд. — У меня давно было желание сместить нашего министра безопасности… Пожалуй я все-таки позволю себе это удовольствие. Поскольку на его месте мне нужен человек, который сумеет внушить всем — ты слышал, всем! — что Фарр мой сын!
— А?..
— Я не отдам тебе его, — король уже вполне пришел в себя и теперь был почти спокоен, собран и решителен. — Раз уж у меня не может быть другого наследника, пусть будет этот мальчик. Я люблю его, — он замолчал ненадолго. — А ты… если ты еще хоть где нибудь ляпнешь то, что я узнал здесь… Пат, я тебя убью наверняка.
Часть вторая.
Жажда крови
1.
В храме было тихо, пусто и темно. Только одинокая лампада у алтаря разгоняла густой сумрак. Да еще невысокая свеча в руке у Шута… Он стоял перед ликами богов, неотрывно глядя на лепесток пламени, что колыхался от невидимых сквозняков. В этот час никто больше не искал милости высших сил, обитатели Внутреннего города давно спали.
Капля воска скатилась со свечи и поначалу больно обожгла ладонь, но уже спустя мгновение утратила свой жар, застыв прозрачной чешуйкой на сгибе большого пальца. Шут отвел глаза от огня и машинально подцепил ногтем восковую пластинку.
Он не боялся боли. Ему казалось, страдание тела — ничто по сравнению с муками души. И если уж быть до конца честным… Шут даже хотел, чтобы оно страдало. Ему хотелось увидеть кровь на своем лице… быть может эта боль принесет избавление от невыносимого чувства вины и стыда.
Он понимал, что оставаться при дворе немыслимо. Руальд не желал больше не видеть, ни слышать своего бывшего друга. Оно и не удивительно…
Всего три дня прошло после их 'беседы', когда Руальд чуть не пришиб Шута. Всего три… Будто пропасть между тем, что было, и нынешним сбывшимся кошмаром. Сначала Шут хотел просто подняться на Небесную стену и — головой вниз. Но понял, что не сможет. Слишком велика оказалась любовь к жизни. А любовь к Элее — еще сильней. Тогда он решил записаться в ряды славной королевской армии и хоть таким образом принести пользу своему монарху. Однако вид заточенного железа по-прежнему доводил Шута до потери сознания. О какой войне тут может идти речь… Нар говорила, это лечится, но Шут не знал как, да и в любом случае сама мысль об убийстве вызывала отвращение.
Судьба словно смеялась над ним — сделав круг, она снова бросила Шута в ту же точку, откуда все началось год назад. Снова едкая усмешка Торьи, немилость короля, необходимость быть с ним рядом и невозможность оставаться на своем месте. Вот только мысль о том, чтобы снова надеть платье служанки более не представлялась Шуту разумной. Эту роль он отыграл… А новой не выдумал.
Еще одна капля воска стекла по свече на руку, обожгла мгновенной болью.
Нет, Шут никогда не был особенно набожным. Детство, проведенное в монастыре, наложило особый отпечаток… Но теперь он искал любые пути, чтобы хоть как-то найти себе прощение. Конечно, про обычную церемонию покаяния Шут и не думал, прекрасно понимал — все эти ритуалы созданы исключительно для успокоения совести, а на самом деле они имеют не больше смысла, чем разговор с ветром или небом…
Никакой священник не сумеет отпустить вину, если душа полна ею до краев.
Именно поэтому Шут пришел в храм глубокой ночью, когда спала даже старая настоятельница, известная своей бессонницей. Он не хотел ничего говорить ни ей, ни любому другому монаху, но стоя перед ликом божественной троицы с удивлением почувствовал то, на что не обращал внимания в детстве. В храме обитала Сила. Особая, ничуть не похожая на магию Ваэльи или колдовство Кайзы. Шут не знал, можно ли ее как-то использовать, но у него и не было такого намерения. Его просто завораживал этот поток чистой гармонии, исходящей от божественных ликов — он словно бы и самого Шута делал чище…
'Матушка… небесная защитница… — мысли его были сбивчивы, как у влюбленного подростка на первом свидании, — прошу тебя, помоги… Не оставь меня одного, не оставь меня во мраке…
Много лет назад в его голову вбивали сотни молитв и песнопений, но Шут никогда не считал их лучшим способом общаться с богами. В своих мыслях он редко обращался за помощью, полагая, что небесный Отец и сам знает, когда нужна его защита, а Матери известны все желания Шута. И незачем тревожить их понапрасну. Но иногда, в самые трудные мгновения, он все же взывал о милосердии…
Где-то далеко в глубине храма скрипнула тяжелая дверь.
Шут вздохнул и отошел от алтаря. Ему вовсе не хотелось ни с кем встречаться. Оставив свечу на высоком короде, он незаметно канул в темную арку галереи, окружающей главную молельную залу. Все храмы чем-то похожи меж собой… И каким бы невеселым ни было детство Шута, а запах лампад и гулкие коридоры с неизменными фресками все равно оставались для него родными. В любом храме он чувствовал себя уверенно и мог бы с закрытыми глазами найти и кабинет настоятеля, и колокольную башню, и, уж конечно же, кухню. Почти наощупь Шут пробрался к выходу — не главному, а для самих монахов, а оттуда через внутренний храмовый двор выскользнул на одну из улочек города.
В этот глубокий ночной час Шут казался бесплотной тенью, призраком. Он шел, обходя фонари, укрываясь в самых темных проулках. Непонятное чувство тревоги глухо стучало в висках: 'Будь осторожен, будь осторожен… Шут и сам не знал, откуда оно взялось, но предпочитал не проверять… Чутье еще ни разу его не обмануло.
Шел он во дворец. Беседа с богами, увы, не обернулась чудом — Шут по-прежнему не имел ни малейшего представления, как жить дальше и что делать. Но больше ему некуда было возвращаться.
Солнечный Чертог давно стал для Шута домом.
Впрочем…
Он внезапно сбился с шага. Следом за мыслью о доме пришла другая… и Шут даже удивился, как она не посетила его раньше.
Монастырь. Маленькая община при дворцовом храме. Мать настоятельница очень хорошо знала господина Патрика. Она не отказала бы ему в приюте… Эта женщина всегда говорила, мол, побойся богов, мальчик, разве можно жить так! А теперь у него достаточно поводов, чтобы укрыть за раскаянием нужду оставаться рядом с королем. Конечно, это вызовет большие толки среди обитателей Чертога, да и всего Внутреннего Города… Вот только разве Шута испугать слухами?..
Нет, монахом он становиться он не хотел. Это все-таки серьезный шаг, уже не игры в маскарад. Зато с послушника взятки гладки — тот, кто не приносил обета верности богам, имеет право вернуться к мирской жизни.
А Шуту вернуться нужно было обязательно. Где-то очень далеко, на белокаменном острове его ждала любимая. И еще не родившийся сын.
'Это ведь ненадолго, — успокаивал он сам себя. — Я только придумаю, как найти этих… в масках… и пусть потом Руальд делает с ними, что захочет… а я вернусь в Брингалин. Начну там новую жизнь… в ученики к Ваэлье подамся, буду лечить людей…
Как ни крути, а идея с храмом была хороша. Стоило обдумать ее получше и не затягивать с решением.
— Господин Патрик! — мальчик-паж с невероятно серьезным лицом догнал Шута возле самых дверей библиотеки, куда тот решил наведаться сразу после позднего завтрака, больше походившего на обед. — Господин Патрик, леди Дана изволит видеть вас!
Шут повел бровью. Стоило ли так бежать, чтобы сообщить подобную глупость. Зачем он мог понадобиться этой красивой богатой дамочке?
— По какому поводу, — спросил Шут мальчишку.
Паж торопливо одернул курточку и пригладил волосы.
— У нее к вам разговор большой важности, — парнишка постарался придать весомость своим словам и сделал строгую мордашку.
