Посох старой ведьмы - Бабкин Михаил Александрович (читать полную версию книги .TXT) 📗
Глава 8
Хозяин замка
– Озур. Волшебник Озур, – озабоченным голосом представился старик, расстроенно оглядывая разгромленную утварь на столе. – Эх-хо, такой великий эксперимент взорвался, – пробурчал волшебник, – обидно, да-с. Но зато как громко!
Озур достал из нагрудного кармана большие очки в золотой оправе, нацепил их на крючковатый нос и стал похож на печальную полярную сову.
– Я вас во дворе хотел встретить, – виновато сказала сова, – да увлекся, заработался.
Тимка с любопытством рассматривал окружающий их погром: стеллажи перекосились от взрыва, фарфоровые баночки-скляночки попадали куда попало, часть из них разбилась – пролитые снадобья ядовито шипели и пузырились на полу.
– Судя по разрушениям, – Тим сочувственно покачал головой, – эксперимент у вас не очень удался. Да вы сильно не переживайте, мы вам сейчас поможем навести порядок. – Тимка деловито засучил рукава.
– Ах, это… – Озур протянул руку вверх и небрежно махнул ею, словно воду с пальцев стряхнул. Полыхнуло радужное сияние, на короткий миг разогнав сумерки, – и в кабинете вновь воцарился порядок. Все банки, совершенно целые, находились на своих местах, стеллажные полки сияли чистотой; с пола исчезла копоть, а рабочий стол очистился от химической посуды и зеленой слизи. Теперь на нем была белая льняная скатерть, а на ней теснилось разнообразное угощение, в основном сладости и чай. Чая было много – целый ведерный хрустальный самовар!
Воздух очистился от жутких горлодерных ароматов и пах нынче мятой и горной свежестью. Аппетитно пах. В самый раз для десерта.
– Другое дело, – удовлетворенно потер руки Хозяйственный, – теперь чувствуется, что мы не пленники, а гости. Ну-с, где у вас табуретки? – Боня сел за стол и деловито налил себе полную кружку чая. И остолбенело уставился на нее. – Чай… То есть замасур! Откуда он у вас?!
– Я же волшебник как-никак. – Озур хитро подмигнул Хозяйственному. Потом помрачнел:
– Оно, конечно, питье хорошее получилось. И вкус у него, и цвет, и запах – почти как у настоящего замасура. Но этот всего лишь подделка, хотя и правдоподобная. Пейте, Магистр, без опасений. Не захмелеете.
– Я это… того. – Боня покраснел и стыдливо попытался натянуть порванный рукав куртки на браслет. – Я, гм… Не хочу вас обманывать. Я – не Магистр. Я – Бонифаций Хозяйственный, простой король-путешественник.
– Хорошо сказано, – весело кивнул Озур, – простой король! А я – простой волшебник. Так что давайте без церемоний. По-простому. А ты, – волшебник сверкнул линзами очков на Тимку, – тоже небось из простых? Ты кто?
– Тимка, – сказал Тим. Подумал и серьезно добавил:
– Мальчик средней сложности.
– Ай, молодец! – заулыбался Озур. – Люблю остроумных людей. Давай, среднесложный Тим, ешь и пей! А вы, Бонифаций, пока что расскажите мне – откуда вы такие… простые такие взялись?
Боня не стал таиться – Озур у него вызывал симпатию. Да и не похож он был на зловредного колдуна. Особенно в очках. И Хозяйственный, опуская подробности, вкратце рассказал волшебнику об их долгом путешествии. Рассказал о Лурде, о посохе – словом, обо всем, что случилось с ними в этом зачарованном мире. И, умолкнув, с надеждой посмотрел на Озура.
Волшебник задумчиво грыз печенье и прихлебывал самодельный замасур с блюдечка.
– Интересная история, – чуть погодя сказал Озур, ставя блюдце на стол, – оч-чень интересная. Колдовской посох, говорите? Да-а, наделали шороху ваши бестолковые воришки. Как их там – «пальцы», да? Видно, они из тех дурных пальцев, что суются куда не надо! – Озур снял и протер очки. Тимка в это время с хлюпаньем допил чайный напиток и, словно специально подкараулив подходящий момент, скороговоркой засыпал волшебника вопросами:
– Дядя Озур, скажите, а что у вас в котле варилось? А почему дворец маленький? А мы что, тоже теперь маленькие? А для чего на поляне колдовство не работает? А…
– Тим! – укоризненно прервал его Боня, – мы о деле беседуем, а ты лезешь с ненужными вопросами. Дворец маленький, мы маленькие… Наговорил черт-те чего! Сам же видел, как замок вырос!
– Тэк-с, – Озур снисходительно посмотрел на Хозяйственного, подмигнул Тимке, – надо сказать, что наш юный друг разобрался в ситуации гораздо быстрее, чем вы, уважаемый Бонифаций. Мы нынче и впрямь, гм, несколько уменьшенные.
Боня недоверчиво уставился на волшебника, усмехнулся:
– Да вы шутите. Если бы мы маленькими были, то не за столом сейчас сидели бы и чаи гоняли, а под столом с тараканами воевали!
Озур улыбнулся, несильно щелкнул пальцами – стены и потолок лаборатории, ровные ряды стеллажей подернулись дымкой и исчезли.
Красное предзакатное солнце било прямо в глаза – наступал вечер. Теплый сухой ветерок пронесся над чашками, взлохматил Тимке волосы, распушил усы Хозяйственному. Но Боня ничего не ощутил: он во все глаза смотрел на далекие исполинские деревья, закрывшие горизонт. Деревья были усыпаны знакомыми синими ягодами, большими, каждая в рост человека. Над кустами висел эльф – Тимка узнал Перволетящего – и деликатно грыз ягоду, капая соком себе на ноги. Эльф был размером с дирижабль.
– Выключите это. – Боня испуганно закрыл глаза ладонью. – Я все понял. Значит, я нынче где-то с муху буду? Или с комара? Ох, какое я теперь ничтожество!
– Боник, не переживай, – Тимка погладил Хозяйственного по плечу, – утешься тем, что если ты и муха, то муха королевская! Король Боня-Мухоня. Хорошо звучит?
– У меня голова кругом идет, – пожаловался Хозяйственный, с облегчением наблюдая, как появляются на своих местах стены, – странное все-таки у вас развлечение, дорогой Озур, живых людей уменьшать-то.
– Это не развлечение, – усмехнулся Озур, – а суровая необходимость. Давайте я вам все по порядку объясню, – он щедро подлил всем в кружки темного напитка. – Пейте, пока не остыло. Значит, так. Когда проклятье Змеи изменило наш мир, я тоже изменился. Не хочу и говорить, кем я был в то время, даже вспоминать неприятно. Главное другое: однажды я ненароком забрел в эти места. Уж не помню зачем – то ли грызофеи за мной охотились, то ли я за ними. И тут на тебе – настал лунный день. Естественно, вся охота на том и закончилась – я стал сам собой, грызи – эльфами.
– Ага! – воскликнул Тим и от полноты чувств пнул Хозяйственного под столом. – Вот теперь понятно, почему эльфы так на грызофей похожи.
– Скорее наоборот, – волшебник отхлебнул из кружки, – но не в том дело. Итак, я стал сам собой – в незнакомом месте, в мертвом лесу. Куда идти? Что делать? И тут, как по заказу, передо мной открылась поляна. Обыкновенная поляна, с кустами, ягодами, травой. И с грибами. Увидел я грибы – а они у нас, в проклятых местах, страшно ядовиты – и сразу решил: все, баста! Хватит мне по миру страшилищем ходить, надоело. Не жизнь, а мука сплошная – быть то человеком, то жуткой кровожадной тварью. Недолго думая, наелся я сырых грибов и лег под куст, в тенечек, помирать. Лежал я это, лежал, да и не заметил, как уснул. Проснулся, чувствую – живой! И лунный день закончился, а я все еще человек. Надо же!
Поначалу я думал, что грибы оказались волшебными и спасли меня раз и навсегда. Ан нет, стоило мне только за кусты с эльфийскими ягодами выйти, как я сразу почувствовал, что опять звереть начинаю. Короче, оказалось, что на месте полянки раньше древний храм был, посвященный богу леса. Правда, я лишь остатки от храма нашел: он из дерева был сделан и, к сожалению, сгорел давным-давно. Видно, молния в него попала. А магия храма… Знаете, как в математике – плюс на минус дает ноль. Ничто. Так и здесь, в этом месте, в свое время столкнулись гнусное колдовство Змеи и многовековое, невероятно сильное волшебство древних лесных духов. И в итоге теперь здесь вообще не было никакого волшебства. Ни хорошего, ни плохого. С одной стороны, оно, разумеется, замечательно – на меня больше не давило змеиное проклятье. Но, с другой стороны, и я ничего не мог поделать – мое волшебство на поляне тоже не работало.
