Зачарованный мир - Мзареулов Константин (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
– Повесил? – меланхолично осведомился Сумукдиар.
– Жаль было веревку марать. Мы уж по-простому – всыпали полста горячих.
Хозяин заведения, робко приблизившись, косноязычно намекнул: дескать, пора уважаемым восвояси. Расплатившись, они вышли, покачиваясь, на улицу. На столбах тускло светили фонари.
– Освежиться не мешает, – сообщил Пушок. – Айда к реке. Или предпочитаешь нежное общество?
– Предпочитаю, но лучше в другой раз. Я сегодня успел вымотаться, как…
Уточнять он не стал, рассудив, что не стоит нарываться на нежелательные встречные вопросы. Перебрасываясь малозначащими репликами, приятели спустились по склону к набережной Итиля. Великая река неторопливо струилась в темноте, тихонько плескаясь волной. Где-то невдалеке прополз против течения грузный баркас, скудно освещенный габаритными факелами.
Присев на лавочку, Пушок принялся задевать проходящих молодиц, а потом вдруг поведал, что полвека назад на этом самом месте была роскошная мраморная лестница, которая вела от набережной к установленному на вершине холма памятнику Джуга-Шаху. Когда сносили монумент, заодно разрушили лестницу и Храм Двух Святителей, а на холме вновь воздвигли языческих истуканов. Кроме того, разобрали по камушкам и другую историческую реликвию – древнюю крепость, за стенами которой войско Джуга-Шаха отражало натиск сарматских наемников в год Большой Междоусобицы. Отбив три штурма, будущий царь перешел в наступление и гнал врага до самого Сарматского Вала, что отделяет от материка Скифский полуостров. Та победа вывела Джуга-Шаха в число виднейших сподвижников ярла Асвильда и открыла впоследствии дорогу к царским атрибутам.
Тут неожиданно выяснилось, что Пушок вовсе не разделяет сумукдиаровского почтения к личности последнего царя Белой Рыси. Оказывается, прадед нынешнего белоярского князя состоял в дружине того самого Красного Атамана, который в союзе с сарматами рвался к Итилю, выступая против утверждения новой веры. Но, с другой стороны, сам Пушок ныне ратовал за низвержение обессилевших древних идолов, за Единого бога и за восстановление сильной царской власти. Воистину, чудны дела Твои, как говорится в Каноне!
Гирканец вновь попытался объяснить свое понимание той борьбы, что велась в Верхнем Мире, где обитают божества. Старые боги сошли со сцены, а потому нам, то есть людям, надлежит наконец решить: кому будем поклоняться.
– Единый жесток, я согласен, – сказал он не слишком уверенно, ибо и сам еще не разобрался до конца в своих чувствах и стремлениях. – Он требует безоговорочного послушания, соблюдения определенных заповедей и к тому же карает отступников…
– Разумные, между прочим, заповеди, – сварливо вставил Пушок. – Не убивай, не воруй, не поклоняйся идолам…
Подмигнув, Сумукдиар полюбопытствовал:
– А как насчет запрета прелюбодействовать?
– Ну вот, то-то, – вздохнул князь.
– И я о том же. Мы слишком привыкли к многобожию, когда не обязательно было чересчур заботиться о нравственности своих поступков – какой-нибудь из богов да простит. Единый же такого бедлама не потерпит.
– Так ты за Единого или против? – нахмурился в недоумении Саня. – Чегой-то я не уразумею.
– Я и сам не смогу толком ответить. И хочется, и боязно. Только события торопят: я слишком хорошо вижу, как настырно пытаются покорить нас злые силы, а старые боги не шибко от натиска Тьмы обороняют. Похоже, придется и без желания крест принимать, никуда не денемся.
– То-то, – назидательно протянул Пушок.
Их содержательную беседу прервала колоритная сценка из местной жизни. Молоденький казачок, на верхней губе и подбородке которого едва пробивались короткие реденькие волоски, ожесточенно щупал у всех на виду столь же сопливую девчонку. Сумукдиар подумал было, что наблюдает пример легендарного венедского падения нравов, однако, как выяснилось, мальчишка отнюдь не намеревался предаваться греховной страсти.
– Ну дай деньгу, – настойчиво шептал юнец. – Чего жмешься. Хоть гривенник дай, хоть пятачок. Ужасть до чего выпить хотца.
– Нету денег, – плаксиво оправдывалась девица.
– А чего на улицу вышла, коли денег нетути?
– Да маманя через дорогу к тетке послала. За нитками.
– Может, тетка алтын даст?
– Не-а, не даст. И не нальет – я ее знаю.
Сплюнув, парнишка отпустил подругу и, опустив плечи, потащился в сторону кабака. Вероятно, надеялся надраться на халяву.
– Видал, до чего народ довели?! – с яростным презрением в голосе осведомился Пушок. – Знаешь, какие у нас прежде мужики были? То-то. А нынче каждый второй готов за пятак с крыши на борону сигануть. Все потому, что человек без бога в душе – уже не человек!
Скептически присвистнув, Сумукдиар признал: армия, состоящая из подобных слабаков, не то что разгромить Орду не способна, но и задержать надолго сюэней не сможет. Против полчищ Тангри-Хана требуется выставить крепкое, сильное духом и телом войско, нужны опытные закаленные бойцы, в совершенстве владеющие сложным современным оружием…
– Да, оружие нынче не то, какое полвека назад было, – признал Саня. – Раньше от солдата требовалось что? Саблю с копьем освоить, да с коня не падать… Самое многое – лук правильно натягивать. А теперь? Арбалеты, катапульты, огнебойные машины, да вдобавок – драконы, молнии, прочая магия… Слушай, ты должен знать – чего там сюэни в Хиндустане намародерствовали, какое оружие своровали?
– Много чего могли добыть, – пожав плечами, Сумук шумно вздохнул. – Например, непробиваемые золотые доспехи Индры, всепробивающий лук Рудры, неотвратимо поражающую булаву бога смерти Ямы.
Они долго вспоминали известное из древних манускриптов оружие могучих богов Хималая. Небесные колесницы и сокрушительные огненосные стрелы громовержца Индры, его же таинственное оружие, известное под названием ваджра, о котором ведомо лишь, что оно «сверкало, как солнце», а по форме напоминало то ли диск, то ли крест. Были также слухи о петле бога океана, судьи и вершителя людских грехов Варуны – петле, в которой враг гибнет, теряя силы, а также упоминался всепроникающий и усыпляющий взгляд Куберы – повелителя северных стран, бога богатства и горных духов якшей.
Неожиданно Пушок звучно шлепнул себя по колену и сказал:
– Чего об этом зазря трепаться! Этих чудес нам уже не видать – надо думать о том чародейском оружии, до коего мы еще способны дотянуться.
– Например, стрелы Геракла, – хмыкнул гирканец.
Хотя это и не афишировалось, но среди специалистов ходил упорный слух: дескать, Пушок непонятным образом сумел вывезти из Эллады пропитанные ядом лернейской гидры сокрушительные стрелы, принадлежавшие прежде могучему сыну Зевса и Алкмены. Оружие, как мыслилось, обещало быть страшным, ибо с равным успехом поражало как смертных, так и сверхъестественных бойцов.
Хмуро шевельнув бровями, сколотский князь процедил в ответ:
– А у кого-то, кажись, меч Ареса дома хранится…
– И не только меч, а даже полный доспех, – не удержавшись, похвастался Сумукдиар, хотя в глубине души он иногда сомневался, богу ли войны принадлежали в прошлом эти латы. – Но, в общем, ты конечно же прав. Необходимо искать оружие древних богов – к примеру, молнии Зевса, золотые стрелы Аполлона и, главное, голову Медузы горгоны.
Пушок отвечал в том духе: мол, насчет стрел и молний он подробностей не знает, а вот голова Медузы, взгляд которой даже после смерти сохранил ужасающую способность обращать в камень все живое, то…
– Голову вроде бы Афина Паллада у Персея отобрала, – напомнил князь. – И прикрепила себе на грудь, то есть к нагруднику панциря. Или на щит.
– Говорят еще – на эгиду, – уточнил Сумук.
– А это что за зверь?
– Эгида? Кто ж ее знает… Нигде нет ответа. Известно лишь, что какое-то защитное устройство. Слыхал, говорится: «под эгидой», то бишь «под защитой».
