Алхимия крови и слез (СИ) - "-Мэй-" (книги онлайн полностью TXT, FB2) 📗
— Они чтят королевскую семью. И это прибавляет послам вес.
Кэл прошипел какие-то ругательства, когда лента снова завернулась, и Эйдарис не выдержал. Решительно подошел, развернул брата и приладил ленту на груди. Кэл закатил глаза, но возражать не стал. Как будто он не второй человек в империи, а по-прежнему мальчишка, которому старший брат и в детстве помогал справляться с парадными одеждами.
Руки Эйдариса замерли, только когда разглаживали ленту на боку Кэла. Рана его уже не беспокоила, а шрамов на теле Кэла и без того предостаточно. Но это всё волновало Эйдариса.
Он оставил в покое ленту, точно такую, как шла поперек его собственной груди. Эйдарис тихо сказал:
— Я не хочу, чтобы из-за меня умирали другие.
— Ты император, Эйд. Из-за тебя всегда будут умирать другие. Но ты можешь принять на себя эту ответственность. Поэтому ты — хороший император.
— Ты пошел за мной к Халагарду. Ты выполнял мой приказ. И ты был ранен.
Кэл улыбнулся:
— Позволь мне быть хорошей Волей императора.
Дея еще не успела увидеть настоящих приемов в императорском замке и полагала, они должны быть пышными. Вечер праздника встречи с халагардскими послами уж наверняка.
В родном Мередаре всё украшали лентами, даже рога священных яков, доставали яркие нарядные платья, а на прически зачастую тратили часы. Лисса сама придирчиво выбрала наряд из привезенного гардероба Деи, заявив:
— Оно должно быть мередарским, а не местным!
Как подумала Дея, чтобы показать халагардским послам, кто она, и на каких условиях при дворе. Благородная пленница и заложница. Демонстрация того, что Мередар покорился.
Дея не была против традиционных одежд, но быть покорным трофеем не желала. Поэтому к синему платью с вышитыми звездами надела пояс, на кончиках которого болтались коготки горных кошек, а сам он был обильно украшен костью. Из нее же она выбрала украшения и заколку в волосы.
У Мередара тоже есть клыки и когти.
Дея думала, ее наряд слишком скромен, но оказалась, в Эльрионской империи не были в почете пышны праздники.
Большой зал украшали многочисленные знамена, развешанные по стенам. Все покоренные провинции и части Эльрионской империи. Столы были поставлены вдоль стен, открывая пространство в центре, а единственным украшением зала служили пышные цветы в вазах. Видимо, из дворцовых оранжерей. Вот они были ярко-красными, будто брызги крови на темном полотне империи.
Наряды собравшихся тоже не блистали яркими красками: редкие охряные росчерки на фоне черного, густо-синего, мшисто-зеленого и коричневых оттенков леса. Мужчины, в основном, в мундирах, женщины в платьях, похожих друг на друга — видимо, модный нынче крой.
Даже Лисса в этот вечер не особенно выделялась: она предпочла оттенки заката, но не такие легкие ткани, как обычно. А вот Эйдарис и Кэл были в тех же мундирах, что и обычно, только поперек груди шла алая лента, знак королевской крови. У Лиссы была такая же, но на ее платье она терялась.
Сначала Дея даже разочаровалась: и это праздник великой империи? Потом поняла, что эльры просто не любят роскошь. Не видят смысла ее показывать, а яркие краски особо не жалуют. Но в то же время даже такое количество свежесрезанных цветов говорило о пышных оранжереях — содержать их не так просто и дешево. Ужин был обильным, много мяса, что для такого количества гостей очень дорого. Да и сама посуда небрежно говорила о многом: тонкое фесарийское стекло, каждая тарелка была произведением искусства, а узор по каемке из листьев и птиц никогда не повторялся.
Ткани мундиров и платьев были дорогими и добротными, украшения неброскими, но ценными. Дея заметила, как на пальце Кэла сверкнул перстень, который означал его должность андора, Воли императора, в ухе у него красовалась тонкая серьга-цепочка, которая тоже обозначала статус.
Что касается Эйдариса, то сначала казалось, будто мундир небрежен, и у воротника торчит подкладка. Только это было задумкой: ярко-алый цвет у шеи напоминал о королевской крови. А для надежности еще и у шеи была прикреплена драконья серебряная брошь. Алая лента как раз шла из нее, будто из лап дракона.
И корона. На темных волосах Эйдариса красовалась корона, которой Дея еще ни разу не видела. Будто бы сплетение когтей и шипов, но — к великому удивлению Деи — украшенная живыми цветами.
Халагардские послы не особенно привлекали внимание. Они сидели рядом с императором, но оделись неброско, смотрели спокойно и уверенно. Только в одеждах у них было гораздо больше светлых тонов, а на руке у некоторых Дея заметила тонкие серебряные цепочки. Как и у молодого мужчины, который сидел ближе всего к Эйдарису: видимо, глава посольства. Темные волосы, короткая густая борода, которая скрывала выражение лица.
Ужин показался Дее скучным.
Рядом с ней сидел бойкий аристократ, который с большим опытом вел непринужденную светскую беседу, от которой начинала болеть голова. Зато он рассказывал о том, что за блюда приносят, советовал, что попробовать, а порой шепотом рассказывал байки о присутствующих дворянах, которых Дея не знала.
Если судить по ним, большая часть времени в императорском дворце была достаточно скучной, так что все с удовольствием интриговали за должности, изменяли с чужими мужьями и заводили любовниц.
С другой стороны от Деи сидела пышногрудная блондинка, которая была куда более сдержанной. Она часто прикладывала к губам салфетку и порой пихала Дею локтем. Может, ей было некогда говорить, потому что она хотела попробовать каждое блюдо.
— Интересно, кто занимался рассадкой гостей, — небрежно сказал Дея. — Сенешаль?
Аристократ охотно ответил:
— О нет, сейчас сама принцесса Лиссана.
Уж конечно, не император. И как только Дея могла такое подумать! У него явно были дела поважнее перед ужином, нежели выбирать, с кем кто-то проведет вечер. Кто-то. Или Дея.
— И мать императора, конечно же. Леди Алила и раньше всегда украшала зал.
Только теперь Дея обратила внимание, что чуть дальше, рядом с Лиссой сидела женщина, которая держалась очень царственно. Видимо, она и есть леди Алила.
— А где Клинки? — спросила Дея. Ей и правда было интересно.
Аристократ обернулся так, будто Фер и Эли Рин могли прятаться в тенях по углам. Хотя Дея ничего бы не стала исключать.
— Клинки никогда не празднуют, — пояснил аристократ. — На подобных вечерах они… где-то рядом. Неподалеку. На более официальных могут и у трона стоять. Но сегодня обошлись без трона.
— Если это не самое официальное, то не хочу знать, какими они бывают, — усмехнулась Дея. — И как вы развлекаетесь?
Аристократ посмотрел с недоумением, явно не понимая вопроса. Подхватил бокал из тонкого стекла за ножку и отпил вина. В Мередаре не любили крепкие напитки, поэтому Дее приходилось потягивать один и тот же бокал, и всё равно в голове немного туманилось.
Аристократ посмотрел вперед и явно оживился:
— О! А вот и развлечения!
Дея не заметила, как почти все фонарики потушили, так что зал утонул в полумраке. Зато слуги ловко зажгли свечи на столах, и убрали тарелки с горячим, поставив маленькие мисочки со сладким.
В середину зала скользнули танцовщицы.
Дея никогда не видела ничего подобного. Пышные юбки и совсем мало одежды выше: черно-золотые тона, так близко к коже, будто второй слой. Многочисленные позвякивающие украшения, руки сплошь в браслетах, будто всё изобилие сосредоточилось на пятерых девушках, которые вошли.
Главное же — это огонь. Он будто бы танцевал вокруг девушек, языки пламени, которые им подчинялись. Только чуть спустя Дея увидела, что огонь крепится тонкими крепкими трубками к рукам, вокруг бедер… где-то еще. Одна держала горящие веера, у другой — будто бы огненные когти.
Дея ощутила легкое присутствие магии, но основную часть девушки делали исключительно мастерством.
Музыканты притаились где-то в полумраке, отбивая четкий ритм, в который вплетался мелодичный перезвон. Девушки двигались, будто змеи. Будто в их телах нет костей, и сами они — жидкое пламя. Они извивались, перебрасывали огонь.
