Принцесса в опаловой маске (ЛП) - Лундквитс Дженни (читать книги бесплатно .txt) 📗

В место, где они не могут больше причинить мне боль.

— К тому же, — она заканчивает, наконец, исчерпав себя, — неужели ты забыла, как важен сегодняшний вечер?

Можно подумать, я могла. Моя жизнь у Огденов всегда зависела от Мистера Блэквилля, директора Королевского Приюта, и четырехсот вортингов, которые он приносит Огденам каждые три месяца. Их оплата за предоставленную мне возможность жить с ними.

Я отворачиваюсь и начинаю запихивать тряпки в подоконник окна, намереваясь держать рот на замке. Сквозь мутное и треснувшее стекло вижу заброшенный миндальный сад Огденов, он тянется в туманном пейзаже. Древесина вокруг окна старая и гниющая, дающая дождю свободный путь внутрь кухни, где пятна плесени тлеют на стенах.

— Возьми мешок муки и сделай яблочный пирог, — командует Хозяйка. — Это должно быть достаточно легко для тебя, чтобы ты все не испортила. Ты слушаешь меня, Элара?

— Я не могу сделать яблочный пирог, — сказала я и обернулась. — У нас практически закончилась мука.

— Как это возможно? Я дала тебе достаточно вортингов на муку вчера. — Она хватает практически пустой мешок муки и трясет его, посылая белые клубы дыма в воздух. Затем она хватает деревянную ложку с прилавка и поднимает ее над головой, как будто собирается ударить меня.

Недолго думая, я тянусь вверх и хватаю ложку. Хозяйка и я смотрим друг другу в глаза, каждый из нас держит один из концов, пока мы молча отмечаем этот момент. Момент, когда мы обе понимаем, что я больше не боюсь ее.

Я убираю свою руку.

— Деревянные ложки оставляют следы, помните?

Она медленно опускает ложку. С приходом Мистера Блэквилля она должна показать, что любит меня, и синяк под глазом или на щеке не будет соответствовать образу, который она хочет создать. И сегодня она не намерена пререкаться, не только из-за вортингов от Мистера Блэквилля, но также из-за билетов на маскарад по случаю дня рождения Принцессы Вилхамины Эндевин, галандрийской «Принцессы в маске».

— Мистер Огден забрал большую часть денег, — продолжила я. — У него был долг, который нужно оплатить в «Глотке жизни»… — я замолкаю, потому что больше нечего сказать. Если бы мистер Огден не посещал деревенскую таверну, играя в карты и выпивая пиво так часто (а Хозяйка не любит дорогие вещи), Огденам не было бы нужды так сильно зависеть от выплат, которые они получали от приюта. Усадьба Огденов возможно не пришла бы в упадок, и им не пришлось бы отпускать слуг одного за другим, пока не осталась только я. Единственная слуга, за которую платят, чтобы оставить.

— Тогда забудь о яблочном пироге, — сказала она. — Иди в «Глоток» и приведи Гарольда. Ты должна молнией вернуться с ним и начать готовить.

— Да, Хозяйка. Ваше желание для меня закон. — Я саркастически кланяюсь в ее направлении. Затем я выхожу из кухни, но прежде решаю убрать деревянную ложку с моего пути.

* * *

Пока я натягиваю пальто, Серена кричит, чтобы я зашла к ней в спальню.

Когда я захожу, она разглядывает себя в зеркале. У нее серебристо-белокурые волосы Хозяйки Огден. Она пухлая и розовощекая, так как ей отдают все лучшее, что Огдены могут себе позволить. Сегодня на ней надето зеленое шелковое платье, которое Хозяйка купила после последнего визита Мистера Блэквилля.

Она показывает сначала пыльное голубое платье и потом лавандовое, цвета фамильного герба Эндевинов.

— Как ты думаешь, которое предпочтет Принцесса в маске?

— У нее есть имя, — резко говорю я. — И я не думаю, что ей есть дело до двух нарядов, которые ты носишь. Ты даже не знаешь, получит ли хозяйка билеты от мистера Блэквилля.

Серена хмурится на свое отражение.

— Мама найдет способ. Она всегда находит. — Она прикладывает лавандовое платье снова и вертит головой из стороны в сторону. — Да, я думаю, что лавандовое подойдет лучше. Мне нужно, чтобы ты постирала его и вернула его в комнату, когда закончишь.

— Это подождет. Твоя мать снова послала меня в «Глоток».

— Тогда позже, — сказала она, поджав губы. — И передай привет Гордону от меня.

Я безучастно смотрю на нее. Гордон — сын Сильвии, женщины, владеющей «Глотком Жизни». А еще он мой лучший друг. Он был им, сколько я себя помню, хотя в последнее время мы не говорим так много, как привыкли. С той поры, как мы были детьми, Гордон и Серена никогда не ладили.

— Передам, если будет время, — резко отвечаю я. — Для тебя и твоей матери я уже достаточно сделала.

Лицо Серены смягчается.

— Было бы гораздо легче, если бы ты не раздражала ее все время, — говорит она, и я знаю, что она, должно быть, слышать нас из кухни.

— Серьезно, ты так думаешь? — говорю я. — Ты думаешь, если бы я была самой милой и улыбчивой, она попросила бы кого-то другого готовить и убирать?

Серена застывает и выражение ее заинтересованности исчезает.

— Ты ее слуга. Ее просьбы уместны.

— Слуга, — я насмехаюсь. — Многим семьям платят тысячу шестьсот вортингов в год, чтобы они содержали слугу?

— Тебе повезло, что ты вообще здесь, — отвечает она невозмутимо и протягивает лавандовое платье. — В конце концов, если бы моя семья не приняла тебя, чтоб с тобой стало?

Я вырываю платье из ее протянутой руки. Слово семья скручивается в моем животе жесткими тисками.

* * *

Когда я, наконец, выхожу на улицу, я натягиваю свой плащ плотнее, чтобы защитится от дождя и ветра. Мои сапоги хлюпают по грязи, пока я иду от усадьбы Огденов вниз по узкой тропинке через лес, ведущей в город. Над головой навес из цветущих крошечными белыми и розовыми цветками веток миндальных деревьев. Несмотря на дождь, зима, наконец, уступает место весне.

Я пинаю грязный камень, пока иду. Было время, когда я верила, что Хозяйка Огден была моей матерью и думала, что она была самой прекрасной женщиной в мире. Я бы сказала и сделала все, лишь бы она улыбнулась. Но со временем я осознала, что ее улыбки, также как ее любовь, никогда не будут даны мне, и вместо того, чтобы пытаться заслужить ее благосклонность, мне нужно было научиться выживать в ее гневе.

И сейчас, спустя все эти годы, у меня другие заботы. В один прекрасный день мешки вортингов перестанут поступать. И когда это время наступит, что удержит ее от того, чтобы вышвырнуть меня из усадьбы Огденов? Я точно не знаю когда мой день рождение, но я думаю, мне стукнет семнадцать в этом году. Я сомневаюсь, что приют продолжит платить Огденам после того, как наступит совершеннолетие.

Однажды зимой, когда я была маленькой, в назначенный день Мистер Блэквилль так и не появился. Хозяйка заявила, что отказывается предоставлять мне место, если приют не будет за это платить, так что она выгнала меня из усадьбы. Я провела ночь, дрожа от холода в сарае Огденов, надеясь, что не замерзну до смерти.

Мистер Блэквилль прибыл на следующее утро. Дерево упало на дорогу, задерживая карету. Будучи великой актрисой, Хозяйка незамедлительно превратилась в любящую и заботливую мать. Помня о том, как холодно было в сарае, я подыгрывала. После того, как Мистер Блэквилль ушел, мы никогда не говорили об этой ночи. Но послание было четким и громким:

Нет вортингов, нет дома.

Иногда, когда Хозяйка Огден посылала меня в город покупать еду или припасы, я мечтала, что бы произошло, если бы я просто продолжила идти? Если бы я прошла через всю деревню Тулан и продолжила идти дальше, уходя из этой жизни к другой.

Хотя потребность всегда останавливала меня. Без способа прокормить себя, куда я пойду?

Хруст ветки и звук кого-то или чего-то, доносящийся из кустарника заставляет меня остановиться и обернуться. Я прикрываю свои глаза от дождя, но не вижу ничего кроме пары белок, гоняющихся друг за другом на дереве.

Я продолжаю идти, и сжимаю кинжал, который прячу в кармане моего плаща. Опять хруст ветки. Я снова оборачиваюсь, в надежде увидеть тех же белок. Но в этот раз вижу вспышку зеленой ткани, исчезающую среди тумана и миндальных деревьев.