Бельфеддор - Белов Вольф Сигизмундович (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
– Отходим! – крикнул купец. – Все в лес! Где Омминос?!
Но никто не знал, куда подевался начальник стражи. Да никому и не было до этого никакого дела: каждый был озабочен собственной судьбой. Беспорядочной толпой караванщики устремились в чащу. Слуги, рабы, стражники – все рассеялись в зарослях кто куда. Лишь человек десять неотступно следовали за своим господином.
Вскоре в разгромленном лагере остались только торжествующие варвары и трупы убитых караванщиков. Грабители пощадили лишь наложниц Ксеттоса: девушки-рабыни послужили утехой разгоряченным воинам.
– Отличная добыча, – удовлетворенно произнес предводитель лесных варваров, осмотрев трофеи.
Над левым виском длинные волосы предводителя были заплетены в три косички, что свидетельствовало о его принадлежности к одному из княжеских арамейских родов.
– Но ты выбрал не очень удачное место для засады, мой неверный друг, – с ухмылкой заметил он сопровождавшему его Омминосу. – Эй, парни! Если хотите позабавиться с этими девками, забирайте их с собой. Оставаться здесь слишком опасно. Забирайте все, что можете, остальное – в огонь.
– Я сделал все, что обещал тебе, Варисий, – сказал Омминос. – Чем тебе не нравится это место? Чего ты боишься? Поблизости нет ни одного ногарского гарнизона.
– Ногарские солдаты меня ничуть не беспокоят, – пренебрежительно отозвался Варисий. – Мои бойцы без труда разгромят целый отряд ногаров. Здесь есть кое-что похуже.
– И что же это? – спросил Омминос.
– Там, – арамей указал в чащу, где скрылись бежавшие караванщики, – логово Бельфеддора.
Последнее слово он произнес так тихо, что Омминос едва расслышал.
– И кто же такой этот Бельфеддор? – насмешливо спросил Омминос.
– Говори тише, – потребовал варвар. – И старайся пореже произносить его имя, особенно когда находишься рядом с золотом. Этот металл привлекает его.
– Так кто же он такой? – повторил свой вопрос ногар.
– Это демон-воин, демон-истребитель. По ночам он выходит из развалин мертвого города, убивает всех, кто попадается на пути, и опять возвращается к себе. Свои трофеи он хранит в подземельях своего логова. За сотни лет там, должно быть, скопились несметные богатства, но никто в здравом уме не осмелится отправиться на их поиски.
– Глупые сказки старух-крестьянок, – пренебрежительно фыркнул Омминос. – Я не верю в эти старые предания, в них больше вымысла, нежели правды. Лучше отправь своих людей в погоню за Ксеттосом. В условиях сделки была смерть купца.
– Никуда твой купец уже не денется. Если хочешь, догоняй его сам, а мои люди туда не сунутся. От демона-истребителя никто не уходит живым.
Омминоса такое решение не удовлетворило. Просвещенное ногарское общество мало верило в могущество низших демонов, что во множестве населяли леса, степи и горы, ибо любой ногарский жрец мог повелевать ими, подчинять своей воле. Но спорить с арамеем Омминос не стал. Неизвестно, насколько опасен мифический Бельфеддор, а вот получить от варваров нож под ребро можно запросто.
Тем временем варвары погрузили вьючные сумы с золотом и серебром и тюки с тканями на спины гиппарионов и волов, не забыли и амфоры с вином. Повозки с остальным добром подожгли.
Отряд готов был тронуться в путь, когда из-под полога рухнувшего шатра воины вдруг извлекли глухонемого. Оглушенный во время схватки, он потерял сознание и только сейчас пришел в себя.
– Гляди-ка! Один еще живой! – воскликнул бородатый воин, швырнув калеку к ногам предводителя. – Срубить ему башку, князь?
– Подожди, – остановил его Варисий. – Эй, парень, как тебя зовут?
– У него нет имени, – произнес Омминос, глядя на пленника с нескрываемым презрением. – И он тебе не ответит. Он даже не слышит тебя. Это раб Ксеттоса, он глухонемой. Только купец умел с ним разговаривать.
Раб исподлобья смотрел на предводителя варваров и ногара-изменника. Он действительно ничего не слышал, но лишь один Ксеттос знал, что глухонемой отлично умеет читать по губам.
– Позволь, Варисий, я лично прикончу урода, – попросил Омминос, обнажая клинок. – Мне никогда не нравился этот хозяйский любимчик.
– Оставь его, – махнул рукой князь. – Парень и так обижен богами. Пусть считает, что я даровал ему свободу. Уходим!
Вся дружина быстро покинула разгромленный лагерь, уведя с собой гиппарионов и волов, нагруженных добычей. Когда последний воин растворился в ночи, раб вскочил на ноги и побежал в темную глубь леса, где скрылись Ксеттос и его уцелевшие слуги.
Между тем Ксеттос и несколько человек, державшихся рядом, углубились в самую чащу, спасаясь от клинков головорезов. Куда подевались все остальные, бежавшие из лагеря, они не знали, – видимо, разбрелись по лесу, а может быть, даже уже и сгинули в коварном болоте или на звериных тропах.
Бесцельно блуждая в темноте среди могучих вековых деревьев, увитых лианами, диким плющом и поросших густым длинным мхом от древности, беглецы вдруг наткнулись на обширные руины каменных строений.
– Что это, хозяин? – с опаской спросил один из слуг. – Где мы?
– Не знаю, – ответил Ксеттос. – Но лучше нам до рассвета укрыться здесь.
Купец и его слуги осторожно, почти на ощупь, продвигались среди руин. Наверное, когда-то в прошлом эти стены были очень высокими, теперь же они превратились в бесформенные нагромождения валунов. Каменные завалы то и дело преграждали дорогу путникам. Город, если это был город, умер очень давно. Наверное, не одна сотня лет минула с момента его гибели. Лес уже полностью захватил территорию, некогда отвоеванную у него жителями города. Деревья росли повсюду, даже изнутри останков зданий теперь поднимался густой лес. Буйная растительность своими корнями довершала разрушение каменных стен.
Ксеттос выругался. Он страдал больше всех: в отличие от слуг, на нем из одежды были только шаровары. Острые камешки впивались в его босые ступни, шипы и колючки царапали тело. В довершение всех бед начал накрапывать дождь, с каждым мигом он все усиливался, грозя перерасти в ливень.
– Тоттес, сделай несколько факелов, – распорядился купец. – Я вижу вход в какое-то подземелье. Укроемся там.
– Неужели мы сами полезем в пасть дьявола?! – ужаснулся один из слуг.
– Не будьте трусливыми бабами, – презрительно произнес Ксеттос. – Разве вы никогда не видели мертвых городов?
– Страшно не то, что город покинут, а то, почему он стал таким, почему его покинули обитатели, – с благоговейным трепетом прошептал пожилой слуга.
– Выбор у нас невелик, – ответил Ксеттос. – Либо укроемся здесь, либо попадем в лапы варваров. Тоттес, поторопись.
Тоттес быстро нарубил смолистых веток и связал их в три пучка. Укрывшись под каменной плитой, беглецы высекли огонь и запалили факелы.
– Идем, – решительно сказал Ксеттос и первым принялся спускаться вниз по скользким каменным ступеням.
Слуги и рабы последовали за своим господином. Вскоре они оказались в просторном зале, слабого света факелов не хватало выхватить из темноты стены и высокий потолок. Лес проник даже сюда, под землю. Каменные плиты пола затянуло мхом, сквозь щели пробивалась белесая трава, выросшая без солнечного света, а кое-где даже ветвились чахлые кустарники и маленькие кривые деревца, лишенные листвы. Из темной высоты от потолка спускались щупальца витых толстых корневищ – они, словно удавы, расползались по мшистому полу, вгрызаясь в щели меж плит. Под ноги беглецам то и дело попадался различный хлам – крупные останки каких-то деревянных сооружений, полностью превратившихся в труху, позеленевшие от времени медная утварь и смятые бронзовые доспехи, местами сквозь мох и тлен проглядывали желтые кости и черепа.
– Не очень приятное место, – тихо заметил Тоттес.
– До рассвета осталось недолго, – ответил Ксеттос. – Скоро мы уйдем отсюда. А пока соберите все, что горит, и разведите костер. Я дьявольски замерз.
Слуги быстро порубили мечами кустарники, деревца, корневища, сложили все в одну большую кучу и запалили. Сырое дерево горело плохо, больше чадило, но все же света оказалось достаточно, чтобы оценить истинные размеры огромного подземелья. Ногарам, привыкшим к строгим геометрическим линиям, которыми отличалась планировка ногарских городов, архитектура подземелья казалась хаотичной, лишенной всякой системы. Потолок то поднимался до высоты в четыре человеческих роста, а местами и выше, то вдруг опускался так, что пришлось бы нагнуться, чтобы пройти под его сводами. Затянутые мхом и побегами дикого плюща колонны беспорядочно стояли на значительном удалении друг от друга, но кое-где собирались в целые колоннады, в которых можно было бы заблудиться, как в лесу. И всюду царили запустение, сырость и тлен.
