Стрелок и маг (Тетралогия) - Мусаниф Сергей Сергеевич (электронные книги бесплатно TXT) 📗
– Я сам, – сообщил вождь отряду и тронул бока своего корабля пустыни пятками.
Отряд остался стоять на месте, наблюдая за удаляющейся спиной предводителя.
Сыны пустыни – свободолюбивый народ. Они уважают как свою личную свободу, так и чужую. Если их вождь решил закончить свой жизненный переход, отправляясь в одиночку на встречу с человеком в черном, то и в этом выборе он тоже совершенно свободен.
За сорок верблюжьих шагов до вершины бархана вождь спешился. Человек в черном не обращал на него внимания; он был всецело поглощен очень важным и требующим полной сосредоточенности занятием – пересыпал горячий песок с ладони на ладонь.
И лишь когда Джафар ибн-Босс оказался на расстоянии десяти шагов (человеческих, не верблюжьих), человек в черном обратил на него внимание. Он перевернул руки ладонями вниз, позволив песку вернуться в свою родную стихию.
– Ближе не подходи, – сказал человек в черном.
Вождь остановился. Он был не только храбрым, но и вежливым человеком и умел уважать чужие желания.
– Салам, – сказал вождь.
– Привет и тебе, – сказал человек в черном.
– Ты из тех, кого зовут ассассинами?
– Так нас называют в этих краях.
– Еще вас называют гашишинами.
– Я слышал и такое.
– А как вы зовете себя сами?
– Стрелками, – сказал человек в черном.
– Могу ли я надеяться, что сегодня повстречал тебя на своем пути совершенно случайно?
– Нет, – сказал стрелок. – Наша встреча не случайна.
– Жаль, – сказал Джафар ибн-Босс – Жители оазиса наняли тебя, чтобы ты защитил их от нас?
– Да, – сказал стрелок.
– Есть ли смысл предлагать тебе отказаться от этого задания за долю в добыче?
– Нет, – сказал стрелок.
– Ты не представляешь, как мне жаль это слышать.
– Первое правило стрелка, – сказал стрелок. – Стрелок всегда держит данное однажды слово.
– В этом вы схожи с сынами пустыни.
– Законы чести одинаковы для всех.
– И как же мы решим эту проблему? – спросил Джафар ибн-Босс – Будем сражаться?
– Как хочешь, – равнодушно сказал стрелок.
– Не очень-то и хочу, – признался вождь бедуинов. – Нас в пять сотен раз больше, и такая победа не принесет нам чести.
– Как сказать, – заметил стрелок.
– К тому же в этой схватке победы нам не видать.
– Скорее всего, – согласился стрелок.
В множественной Вселенной существует свод неписаных законов, которые, несмотря на их неписаность, соблюдаются неукоснительно. Один из таких законов гласит, что если на пути у пяти сотен храбрых и доблестных воинов встает один человек в черной шляпе, то у этих пяти сотен нет никаких шансов.
Джафар ибн-Босс знал об этом законе. А еще он слышал о стрелках, и то немногое, что он о них слышал, вызывало у храброго бедуина дрожь в поджилках. Поэтому он и решил отправиться на встречу со стрелком без сопровождения. Никто не должен видеть своего вождя испуганным.
А Джафар ибн-Босс был сильно испуган. Больше всего его смущало равнодушие, с которым разговаривал стрелок. Так равнодушны не бывают даже дожившие до глубокой старости (что им не так уж часто удается) истинные сыны пустыни.
– Если мы не будем сражаться, то что же нам делать? – спросил Джафар ибн-Босс – Есть ли у тебя другие предложения?
– Люди оазиса наняли меня, чтобы я защитил их от вашего нашествия, – сказал стрелок. – Они не платили мне за ваше уничтожение. Поэтому для меня будет достаточно, если ты дашь мне нерушимое слово сына пустыни, что этот поселок исчезнет с ваших карт, буде таковые имеются, а вы развернете своих верблюдов и исчезнете вон за теми барханами.
– И это все? – удивился Джафар ибн-Босс. Он не рассчитывал отделаться так легко.
– С одним небольшим уточнением, – сказал стрелок. – Если вдруг храбрый сын пустыни нарушит свое слово и нападет на поселок после того как я его покину, то вот тебе слово стрелка, которое стрелок не нарушит никогда. Я буду преследовать твое племя до тех пор, пока сама память о вашем существовании не будет стерта даже у внуков живущих ныне людей, и нигде ты не сможешь спрятаться от моего гнева и моей мести.
– Слово стрелка твердо, как гранит, – сказал Джафар ибн-Босс – Но так же твердо и мое слово. Я, Джафар аль Халил ибн-Босс, говорю – мы оставим этот оазис в покое. Хочешь, я поклянусь на крови своего верблюда?
– Нет. Это будет напрасная смерть достойного животного. Мне вполне хватит твоего слова.
– Да будет так, – сказал вождь бедуинов. – Могу я напоследок попросить тебя об одном одолжении?
– Попробуй.
– Если до того, как твой путь уведет тебя из наших песков, ты встретишь подлую собаку Джавдета, не трогай его. Он мой.
– Хорошо, – согласился стрелок.
Вождь свистом подозвал своего верблюда, легко запрыгнул на его спину и вернулся к своему отряду. Стрелок набрал полную ладонь песка.
– Внимайте моим словам, дети пустыни, братья песка и ветра, – обратился Джафар ибн-Босс к своим соплеменникам. – Там, на вершине бархана, я разговаривал не с человеком. Это был злобный джинн пустыни, Кирдык, из племени, что подкрадывается к врагу незаметно.
Дети пустыни занервничали. Встреча с Кирдыком ничего хорошего не сулила.
– Кирдык предупредил меня, что оазис, на который мы собирались напасть, проклят, – продолжал вождь. – И все, что в нем находится, проклято тоже. И если мы возьмем себе хоть что-то, то проклятие оазиса обратится против нас!
Дети пустыни занервничали еще сильнее. Целью любого их набега был грабеж, а о каком грабеже может идти речь, если все товары прокляты и прикасаться к ним нельзя? Проливать свою и чужую кровь за просто так бедуины не привыкли.
В пустыне и так слишком мало жидкости.
– Я поблагодарил могучего джинна за предупреждение, – сказал Джафар ибн-Босс – И даже предложил принести ему в жертву верблюда, но он отказался. Принесем же ему обильные жертвы на нашей стоянке, где мы будем уже вечером!
– Ура, – сказали бедуины, разворачивая верблюдов. – Да живет Кирдык десять тысяч лет, и пусть столько же лет он подкрадывается незаметно. Только не к нам, потому что мы не прогневали этого могучего джинна.
Джафар ибн-Босс был не только храбрым и вежливым, но еще и мудрым человеком. Он точно знал, когда следует говорить правду своему гордому народу, а когда этого нельзя делать ни в коем случае.
Стрелок вытащил из своего саквояжа бинокль, посмотрел на удаляющийся в пески отряд, удовлетворенно хмыкнул и убрал бинокль обратно. Потом поднялся на ноги, отряхнул руки от песка, подхватил саквояж и побрел в сторону оазиса за причитающейся ему платой.
Стрелка звали Джеком. По крайней мере, так он сам себя называл.
– Смит, – говорил он, представляясь незнакомым людям. – Джек Смит.
В ордене Святого Роланда, чьи представители странствовали по всем мирам множественной Вселенной, его знали как Джека Смит-Вессона.
Святой Роланд был легендарной, почти мифической фигурой, посвятившей всю жизнь поискам Темной башни, возвышающейся на пересечении всех существующих миров. Никто никогда не видел ни Темной башни, ни святого Роланда, никто не знал, где находится точка пересечения миров, и никто не знал, нашел ли святой Роланд Темную башню или до сих пор находится в поиске.
Основателем ордена был человек из северных земель по имени Калаш Ворошило, поэтому все стрелки назывались еще и ворошиловскими.
Стрелки бродили по всем существующим мирам, время от времени подряжаясь на опасную работу, и никто не знал, что они на самом деле ищут и ищут ли они на самом деле хоть что-нибудь. По крайней мере, поисками пресловутой Темной башни, святого Грааля или эликсира бессмертия они себя не отягощали.
Стрелки были опасными людьми, и хорошо, что встречались они крайне редко. Бросить вызов стрелку решался не каждый король, а тот, который все-таки решался, вскорости жалел о собственном безрассудстве. Стрелки не были неуязвимыми, время от времени они гибли в неравных схватках (а схватка с участием стрелка по определению не может быть равной), но врагам приходилось платить за их смерть такую высокую цену, что со следующим стрелком они предпочитали не связываться.
