Бравая Служба - Хаер Роман "Крысь" (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
– Пап, нет такого слова, – улыбнулась дочь, снисходительно относясь к моей плохой ориентации в современных реалиях. – Это должность такая в отделах продаж – мерчендайзер.
– Ясно, – хлопая глазами, сказал я, делая вид, что увлеченно дегустирую чай. Но потом не выдержал и спросил: – А что там с треш-логистикой?
– Да тоже не по мне, – задумчиво ответила дочь, по счастью не спросив меня, знаю ли я, что такое треш-логистика.
«Это, наверное, такая логистика по трешу. Хотя что такое треш и зачем о нем надо думать – непонятно. Или думают вроде логисты, а логистики прокладывают маршрут?» – пришла в голову странная мысль, и мы с Ариной замолчали, попивая вкусный чаек и предаваясь тяжелым мыслям.
– И супервизором быть не хочу, да и супервайзеры мне не по душе… – пробормотал мой ребенок, нахмурив бровки.
– Понятно, – солидно покивал я, в душе искренне надеясь, что сделал подобающее выражение лица и по мне сразу видно – этот человек хорошо разбирается как в супервизорах, так и в супервайзерах (того, кто придумал такие неудобопроизносимые названия, прибил бы к офисному стулу собственноручно, хоть я и не сторонник физических расправ).
– Пап, мне, конечно, перед тобой очень неудобно, но я по делу пришла, – наконец решилась Арина, как будто я по ней и так не видел, что она очень хочет что-то у меня попросить.
– Да ладно, доча, все нормально, – улыбнулся я. – Сколько тебе надо на этот раз?
– Нет, пап, деньги мне сегодня не нужны, – серьезно ответила девочка и взглянула на меня моими же глазами (как из зеркала сам на себя взглянул).
– Говори уже, не томи, – тут же растаял я, подумав: «Как же я люблю свою дочь».
– Мне можешь помочь только ты, – сказала Арина, и я очень удивился, когда понял: к этой речи она готовилась и даже репетировала ее перед зеркалом, а значит, предстояло что-то очень серьезное, с ее точки зрения (обычно она репетирует перед зеркалом только деловые выступления, отношения с единственным отцом в эту категорию до сего момента не входили ни разу).
– Заинтриговала, – сразу погрустнел я, почуяв неладное, и, пытаясь оттянуть неизбежное, предложил: – Может, еще чайку?
– Пап! – укоризненно нахмурился мой ребенок.
– Все, понял, – тяжело вздохнул я. – Говори уж…
– Не хочу я работать в офисе! – решительно заявила Арина.
– И это я уже понял, – грустно пробормотал я.
– Я хочу быть… – Тут дочь сделала паузу (я в страхе затаил дыхание), сверкнула очами и выдала: – Магом!
– Уф, слава богу! – не сдержал я облегченный выдох, так как очень боялся, что Арина скажет: «Джисталкером!» Потом до меня дошло, какое слово сказала дочь, и я поперхнулся чаем.
Когда суета на лоджии, сопровождаемая стуком по моей спине (вот у дочери рука тяжелая, я вам доложу!), закончилась и я смог привести себя в относительный порядок, мы снова вернулись к неспешному беззаботному времяпрепровождению, а разговор тем временем пошел на новый виток.
– А ты чего боялся? – ехидно улыбаясь, спросила Арина, налив в заварочный чайник кипятка. – Что я к тебе в ученики джисталкера пришла напрашиваться?
– Ну… – замялся я, не зная, как выразить чувства, возникшие у меня при мысли о том, что дочь надо будет вводить в круг моих знакомых в мире Ворк.
– Да ты не переживай, я же не совсем у тебя дурочка, – сверкая глазами, сказала Арина.
– Ну, дочь, ну что за выражения? – обиженным голосом протянул я, войдя в привычный образ идеального отца.
– Извини, пап, – так же привычно отмахнулась от меня Арина и продолжила: – Я же знаю, что такое «конфликт ролевого поведения».
Тут я снова поперхнулся чаем и вынужден был опять прибегнуть к умению четыреста пятнадцатой ракетки мира, да еще и черного пояса чего-то там с окончанием «до», стучать по моей спине (надо сказать, лупит здорово!).
– Ты не знаешь, что означает этот термин? – в процессе приведения моих дыхательных путей в порядок поинтересовалась Арина. – Я тебе сейчас расскажу!
– Кхе-на-кха, – попытался возразить я, но дочь вошла в раж и, продолжая лупцевать меня по спине, начала говорить.
– Ну, например, на дискотеке я очень вызывающе танцую (бабах!). А с тобой я примерная дочь. – Поглядев на мои выпученные глаза, девочка еще раз врезала мне по спине и продолжила: – И если бы ты пришел на дискотеку, где я танцую, то у меня бы возник «конфликт ролевого поведения», понятно (бабах!)?
– Понял! – крикнул я, в этот момент обретя возможность говорить. – И хватит бить отца!
– Извини, пап, – покладисто согласилась доча, потупив глазки, ну чистый ангелочек.
– Ты лучше скажи, с чего это вдруг ты решила, что можешь стать магом? – задал я наконец действительно интересующий меня вопрос, потирая отбитую спину. – Насколько я знаю, на Земле в данный момент не функционирует ни один действующий маг, да и раньше таких случаев, если мне память не изменяет, не было. Не бывает у нас магов, не зафиксировано в надежных источниках ни одного на протяжении всей человеческой истории – ты в курсе?
– Да знаю, но есть же шанс. – Девочка посмотрела на меня, нижняя губа у нее задрожала, и на глаза навернулись слезы. – Я себе никогда не прощу, если все это пройдет мимо. Я чувствую: я могу стать магом!
– Ты только не реви, – предупредил я, но было уже поздно. Как говаривала в таких случаях бабушка: «Разверзлись хляби небесные…» – Ладно, все, что надо, сделаю, не плачь, – уже через минуту бормотал я, прижимая к груди голову любимой дочери, при этом ворот моей рубашки был насквозь мокрый. – Все у тебя получится, и ты станешь первым магом в человеческой истории.
Техничная дочь, не переставая реветь в три ручья, подсунула мне мобильник, и я, не отрывая ребенка от отцовской груди, набрал знакомый номер.
– Привет, негодяй, – буркнул я, когда соединился с абонентом и увидел сочувствующее лицо Сани. Показав взглядом на голову, покоящуюся на моем плече, я грозно нахмурился и спросил: – Твоих рук дело?
– Привет, Тим! Нет, как ты мог такое подумать! – проорал Александр, и я сразу понял, что доля его участия в этом деле достаточно приличная. – Мы же друзья!
– Негодяй ты законченный все-таки. Ладно, я согласен, фиговое дерево с вами и на всех на вас. Оформляй там все, – грустно ухмыльнулся я, не выдержал и выругался: – Якорный батор…
– Тим, все сделаем в лучшем виде! – радостно заорал Саня. – Ты не сомневайся!
– Уже наделали, деятели. Бывай здоров… – хмыкнул я и дал отбой.
– Ты самый лучший папочка на свете! – просияла, как электрическая лампочка, моя девочка и радостно чмокнула меня в щеку. Слезы к этому времени, естественно, уже высохли, и дочь забегала по лоджии, наливая нам в кружки свежезаваренный чай.
– Чем тебя купили-то? – с грустной улыбочкой поинтересовался я.
– Поступление на первый курс без экзаменов и последующее обучение без оплаты! – радостно призналась Арина.
– Серьезно, за такое предложение единственного отца продавать в рабство имело смысл, – согласился я. – Но ты понимаешь, что это может быть очень нескоро, возможно через много лет?
– Я согласна ждать хоть целую вечность! – воодушевленно пропела дочь.
– А если склонности к магии у тебя не будет, что тогда делать?
– Папа! Не начинай опять! – сердито прикрикнула девочка, сверкая глазами.
– Ладно, шучу, – тут же сдал назад я и пропел свою любимую мантру: – Все у нас получится.
– Я знаю! – согласилась со мной дочь и продолжила хлопотать по хозяйству.
Через пять минут мы сидели в креслах и молча пили чай. На лице у Арины застыло мечтательное выражение, и я впервые за последний год видел задумавшуюся дочь не насупленной и озабоченной из-за свалившейся на ее голову взрослой жизни, а тихонько-восторженной, как в детстве перед Новым годом, в ожидании Деда Мороза. От этого на душе было легко и грядущие хлопоты не казались такими уж ужасными.
Потом я посмотрел на Москву, снующую за окном. Что-то (наверно, та часть тела, которая сейчас покоилась в кресле-качалке) подсказывало, что с этого момента таких спокойных минут в моей жизни с каждым новым днем будет все меньше и меньше. От судьбы, как и от пули снайпера, далеко не убежишь – есть только шанс больше устать перед логическим концом такого бегства.
