Фэнтези-2016: Стрела, монета, искра (CИ) - Суржиков Роман Евгеньевич (бесплатные версии книг .txt) 📗
Толстяк, наконец, прорвался сквозь град ударов и схватил со стойки апельсиновое копье. Он победоносно взревел и взмахнул оружием, надеясь попасть сорванцу по голове, но не тут-то было. Мальчишка присел на корточки, по-лягушачьи прыгнул в сторону и избежал копья, затем - снова. Когда толстяк замахнулся в третий раз, малец был уже возле его ног и стукнул редькой по голени.
- Оооо!.. - вскричал пестрый скоморох. - Как больно! Бедный рыцарь пал на одно колено!
Толстяк не упал, да и боли, видимо, никакой не чувствовал. Но замешкался, не зная, как быть, и тут мелкий изловчился подпрыгнуть и попасть ему прямо по затылку.
- Победааа! Победа мелкого бесеныша! От страшного удара в голову рыцарь бочонка потерял глаз! Он полетел вон туда, за корсет доброй госпожи! Госпожа, будьте милосердны, верните глаз славному воину!
Зрители хохотали, улюлюкали и бросали на помост медяки. Рыжая девица весьма ловко собрала их в передник, мужчина с башней на голове вручил половину улова мальцу, а рыжая к тому же наградила победителя поцелуем в щеку.
- Ну, кто следующим рискнет испытать удачу?! Помните: победители трех боев сойдутся меж собою в судьбоносном решающем поединке!
Хармон Паула увлекся зрелищем. Новые и новые бойцы вопили и кидались друг на друга, скоморохи паясничали, зрители шутили и смеялись, поддерживали бойцов кровожадными выкриками. На помосте оказывались разные люди, в том числе и крепкие, сноровистые, явно не чуждые настоящего оружия. Однако зрители охотней приветствовали и щедрей награждали тех, кто выглядел странно и смешно, а держался пусть не умело, зато дерзко. Любимцами толпы стали малец-бесеныш; огромный кузнец, весь заросший черными волосами, будто шерстью, и ревевший как зверь; косоглазый паренек, что дрался в шлеме-тыкве, а после победы сорвал его с головы и жадно отгрыз кусок. Однажды на помост взобралась даже женщина - крупная грудастая матрона.
- Разве поле брани - место для женщины? - воскликнул пестрый скоморох.
Размашистым движением матрона откинула за спину косу и взглянула на него, сурово сведя брови:
- Знаешь ли ты, несчастный, кто я? Пред тобою - правительница Северных Лесов, Медвежья леди! Я разорву любого, кто выйдет против меня!
На помост протиснулся кузнец:
- Ну, тогда я - твой медведь! Харррр!
Женщина вооружилась соломенной палицей, а кузнец - мешком, и они сошлись под азартные вопли толпы. "Медвежья леди" держалась достойно и несколько раз смачно угостила кузнеца дубиной по бокам и по заднице, а он подыгрывал ей, завывая и даже жалобно всхрюкивая. Но затем он не рассчитал удар мешком, и женщина полетела кубарем, чуть было не скатившись с помоста. Кузнец помог ей подняться и разделил с нею выигрыш.
Хармон смеялся вместе со всеми, пару раз швырял на помост медяки, однако наметанным глазом присматривался к бойцам. Конюхи, кузнецы, пьяницы и дети мало интересовали его. Он высматривал тех, кто походил на настоящих воинов. Пусть оружие было шутовским, но стойка бойца, манера двигаться быстро выдавали навык. К тому же, эти люди не страдали избытком гордости, раз уж они вышли на потешные бои. Неплохое качество - отсутствие гордости. Ценное качество воина, по мнению Хармона Паулы Роджера.
Вскоре он присмотрел того, кого искал. Парень был молод, но статен. Он выходил на бой с обнаженным торсом, и мышцы бугрились по груди и спине. У него были длинные каштановые волосы, темные усики и бородка. Черты лица правильные, даже сказать - красивые. Принарядить его - глядишь, сойдет и за благородного. Парень трижды взбирался на помост, и всякий раз выбирал деревянный меч, липкий от патоки. Почуяв его сноровку, скоморохи ставили против него людей покрепче, но парень побеждал почти без труда. Он хорошо владел мечом - по крайней мере, хорошо по меркам Рыночной площади Смолдена. Его противники уходили, почесывая ушибы, все в темных пятнах патоки, а победитель вскидывал "клинок" в салюте. Денег ему бросали немного: зрителям не нравилось, что парень слишком серьезен. Зато рыжая девица целовала его с явным удовольствием.
В решающем поединке Кровавый Красавчик (так окрестили его скоморохи) сошелся со Зверем-кузнецом. Кузнец взял копье с апельсином в правую руку и булаву из свиного окорока - в левую, Красавчик вновь вооружился липким мечом. Затем скоморохи завязали обоим глаза. Башнеголовый заявил:
- Истинный герой одолеет противника и вслепую, ибо руку его направляет...
- Нюх?.. - предположил пестрый.
- Болван! Его руку направляют боги!
Бой начался. Кузнец ринулся в атаку, размахивая копьем. Он надеялся нащупать противника длинным оружием, а затем огреть окороком. Красавчик держал меч наготове и пару раз умудрился парировать удар копья, но не развивал успех, а только кружил по помосту. Он явно робел и не знал, как вслепую подступиться к противнику. Окрыленный успехом, кузнец ревел все громче, орудовал копьем все яростней и, в конце концов, сбил шапку с башнеголового. Кора разлетелась на кусочки, скоморох взревел:
- Будь проклят черенок лопаты, вырывшей гнилую яму для твоего паскудного зерна, никчемное древо!
Кузнец повернулся на голос, а Красавчик атаковал. Меч свистнул у самой груди кузнеца, и тот, ощутив движение воздуха, взмахнул одновременно копьем и окороком. Но Красавчик отбил копье, уклонился от окорока и треснул деревяшкой по руке кузнеца.
- Северный Зверь лишился лапы! Его грозная булава упала наземь! Истекая кровью, он все же...
Кузнец и вправду выронил окорок, но правой рукой перебросил копье назад, перехватил поближе к острию и, когда Красавчик замахнулся для нового удара, сделал мощный выпад. Апельсин пришелся прямо в голую грудь парня и брызнул соком во все стороны. Красавчик отлетел и шлепнулся на задницу. Толпа взорвалась хохотом. Скоморохи сняли с бойцов повязки и присудили победу кузнецу. Монеты щедрыми брызгами посыпались на помост.
Когда парень сходил по ступеням, Хармон перехватил его взгляд. Злость, досада, обида. Обиды - больше всего. Как раз то, что надо.
Хармон пробился к нему и взял за плечо.
- Как тебя звать?
- Тебе-то что?.. - буркнул Красавчик.
- Есть работенка для парня с мечом. У тебя ведь имеется меч?
- Имеется.
- Гостиница "Желтая гусыня", время вечерней песни. Захочешь - приходи.
С тем Хармон Паула и оставил его.
Вторую половину дня Хармон провел у лотков местных торговцев. Разглядывал товар, находил изъяны, нещадно сбивал цену, заговаривал зубы купцу, уходил к соседям, возвращался. "Так до чего мы договорились, добрый хозяин? Восемь монет за кувшин? Десять?.. Отчего же мне так хорошо запомнилось -- восемь?" Он приобретал стекло и бронзу, посуду и мелкую утварь -- то, что в Альмере испокон водилось в избытке. Он выбирал предметы поизящней и покрасивее, редкие, необычные, чем-то притягивающие взгляд. Примечал их сразу, с первого взгляда на лоток, но для виду начинал осмотр совсем с других товаров, даже торговался за них. Затем невзначай переключался на то, что изначально его интересовало: "А это что за штука? Зеркальце? Взять, что ль, и его -- жену порадовать... да мелковато, в этакое ее мордашка-то и не уместится..." Хармон прекрасно знал, что зеркала большего размера всегда выходят плохого качества -- изламывают, раздувают или сжимают отражения. В этом же, крохотном, все виделось ясным и четким, как дно горного ручья. "Нееет, хозяин, ты не говори мне -- хороший товар, ты скажи -- дешевый. Жена меня что спросит, как домой вернусь? Сколько монет привез, вот что она спросит!"
По правде, сейчас товар не очень-то интересовал Хармона. Он делал свое дело как следует, но предвкушал изюминку нынешнего дня -- покупку человека. Хороший торговец покупает людей и продает себя -- сегодня эта фраза имела прямой смысл.
Хармон Паула Роджер вернулся в гостиницу незадолго до вечерней песни. Оставил улов, взял у Луизы дневную выручку и расположился в гостиничной харчевне. К его удовольствию, за одним из столов обретались двое в куртках городской стражи, недавно сменившиеся с дежурства, если судить по вальяжным позам и туповатым сытым ухмылкам. Хармон подсел к ним, угостил обоих элем и повел неторопливую беседу.
