Избранная Луной - Ежова Лана (лучшие книги .TXT) 📗
– Еще счет, пожалуйста.
Блондинка, поскучнев, вернулась к барной стойке. До этого молчаливо слушавший спор официанток бариста принял у нее наш заказ и выдал:
– А я думаю, что она оборотень.
Я чуть воздухом не поперхнулась. Девушки же рассмеялись.
– Артем, опять фэнтези перечитал? – издевательски поинтересовалась шатенка. – Взрослый, а все в сказки веришь!
Поднятый на смех парень пожал плечами:
– Некоторые сказки – реальные истории, обросшие волшебными подробностями.
– …сказал студент-историк, работающий с точными датами и фактами, – с сарказмом произнесла официантка с косичками.
– Милая моя, ты разве не знала? История – одна большая сказка, которую каждый сказочник, что пришел к власти, рассказывает по-своему.
– А как же факты, которые упрямая вещь?
– Каком сверху, – отрезал бариста. – Все можно перевернуть вверх тормашками и показать в выгодном для себя свете.
Молодые люди углубились в почти философский диспут, забыв о странной посетительнице, и я спокойно принялась за эспрессо, когда его принесли.
Глядя на заказанную мягкую шоколадку, маг хмыкнул:
– М-да, сервис тут на уровне.
И протянул руку над плиткой, по которой вскоре поползла изморозь. Когда шоколадка затвердела, разломал и, сняв обертку, предложил половину мне.
– Спасибо, я сыта.
Чтобы быстрее восстанавливались силы, маги едят сладкое, даже если его не любят. И раньше бы я согласилась, но не теперь, когда поменялись вкусовые пристрастия.
Взглянув на дисплей телефона, Николаев тихо сообщил:
– Пора.
Покидать уютное кафе немного страшно – впереди неизвестность, а я так устала от неопределенности и нестабильности своего положения невольной скиталицы. Но что делать, если самая комфортная клетка хуже, чем жизнь в бегах.
– Если боишься, можешь пожить у Петровой, она будет рада.
Представив себя рядом с девушкой – ходячим несчастьем, я по-настоящему испугалась:
– Нет, только не Анжелика!
– Хорошо, тогда остается один вариант – Вольский. Мария, не переживай, он хоть и нелюдимый отшельник, но всегда готов помочь тем, кто попал в беду. А уж с его дочерью, уверен, ты найдешь общий язык.
– Я постараюсь, – пообещала твердо и попросила: – Начинайте называть меня Миаминой или хотя бы Мией, а то забудетесь и в присутствии встречающего произнесете мое настоящее имя.
Николаев недолюбливал прозвища, особенно то, которое прилипло к нему по моей милости. Видать, рука у меня легкая – его стали называть Ником Никовичем не только студенты, но и знакомые, и ему пришлось свыкнуться.
– Я заберу тебя дней через десять, – повторил он едва ли не в сотый раз. – Подыщу тебе новое убежище, а Вольский как раз решит свои проблемы.
Порывистый ветер трепал подол моего сарафана. Мы остановились возле «крайслера» Николаева, припаркованного неподалеку от автобусной остановки. На условленное место пока никто не явился, но мой спутник не нервничал – значит, мы пришли раньше.
– Миа, пожалуйста, будь осторожна, – вдруг обеспокоенно попросил куратор и отвел от моего лица прядь волос.
Он стоял непривычно близко, с тревогой глядя мне в глаза. Подруга еще в университете говорила, что для Николаева я больше, чем подопечная. Но сложно поверить ревнивице, которая сама без ума от преподавателя и выкрикивает обвинения в запале ссоры.
– Я постараюсь, Ник Никович, специально лезть никуда не буду.
Маг нахмурился. Исковерканное имя-отчество действовало на него, как ведро холодной воды.
– Да у тебя все косяки получаются не специально, – вздохнул Николаев и сделал шаг назад.
На «косяки» можно и обидеться: я поняла, на что маг намекает, – на мое обращение. А я бы не назвала его косяком, оно – горе всей моей жизни, событие, которое перечеркнуло все мечты молодой и перспективной магички.
Развить тему и занудно в тысячный раз рассказать, какой преступно неосторожной я была, Николаев не успел. За мной приехали.
Из черного джипа вышел стройный молодой человек. Сняв солнцезащитные очки, он искренне улыбнулся:
– Доброе утро! Рад снова с вами встретиться, Ник.
– Доброе утро. Миа, познакомься, это Василий. Василий, это Миамина.
Вольский самолично за гостьей не явился, отправил одного шофера. Впрочем, я бы на его месте тоже не поехала после магического выгорания.
– Будем знакомы, – широко улыбнулась парню, а он почему-то слегка побледнел.
– Приятно познакомиться, Миамина. – И поинтересовался у мага: – Мы можем ехать?
– Разумеется.
Мужчины перенесли мои вещи из багажника машины Николаева в автомобиль Василия.
– Удачи, Миа, – пожелал куратор. – Звони мне каждый вечер.
– Хорошо, и вы держите меня в курсе.
Попрощавшись, поспешила к внедорожнику, намереваясь сесть рядом с водителем.
Но Вася быстро и чересчур угодливо открыл дверь, молча предлагая сесть на заднее сиденье. Что ж, хозяин, в данном случае возница, – барин. Куда указал, туда и присяду.
Только устроившись с комфортом в кожаном салоне, я поняла, насколько сильно переживала о том, чтобы все прошло хорошо…
Поздним утром черный джип вез меня подальше от одержимого преследователя, в защищенное тихое место, где я смогу хоть немного расслабиться. Шум большого города, постоянные оглядывания, бессонница остались позади. За окном мелькали пасторальные пейзажи: села, утопающие в зеленых, несмотря на жару, садах, луга с лениво пасущимися козами и коровами, бесконечные поля подсолнуха и пшеницы. Благодать!
Разве что дрожащий шофер портил добродушное настроение. Он вел авто, вцепившись в руль побелевшими пальцами. Лицо утратило живые краски, и небольшие веснушки на носу казались брызгами грязи. Запах его страха заполнял салон, ударяя по моему чувствительному обонянию увесистой кувалдой, и открытое окно ситуацию не спасало.
Беспокоясь, что в конечном итоге мы угодим в аварию, я решила избавить молодого человека от нервозности. Убедившись, что ни впереди, ни позади машин нет, приступила к выполнению задуманного.
Резко наклонившись вперед, клацнула зубами. Прямо возле его уха.
Василий, по-девичьи взвизгнув, чуть нас не угробил. Вжал педаль в пол – и джип рвануло по пустой дороге. К счастью, водителем он оказался хорошим. Немного совладав с эмоциями, съехал на обочину и, выскочив из машины, закричал:
– Идиотка! Дура!
Сейчас он готов был меня убить, полностью освободившись от страха.
– Обычно я не кусаюсь, Вась, – сообщила я ему доверительно и подмигнула: – Только если попросят.
– Оборотниха чертова! – сплюнул он. – А если бы мы перевернулись?!
– Ну извини за шутку, я не знала, что у тебя слабые нервы, все же на колдуна работаешь. Не подумала…
– Не подумала она! Шутница!
Ворча, Вася вернулся к своим обязанностям, больше не косясь на меня. Поругавшись еще с полчасика, он полностью оттаял, став тем, кем был, – веселым парнем. Тактика «испугай, а потом возмути» сработала. Правда, она имела серьезные погрешности, которые в итоге могли привести к печальному результату: серебру в сердце неосторожного вервольфа. Но рискнуть порой стоит.
Как-то незаметно завязался разговор. Нет, с Васей внезапно не подружилась, зато о Вольском узнала намного больше, чем от куратора, который иногда бессовестно скуп на информацию. Он даже не заикнулся, что маг специализируется на снятии проклятий с предметов и мест.
Когда въехали в деревеньку, на противоположной стороне которой находился коттедж Вольского, в полной мере осознала происходящее. Я буду работать на мага! В жизни не подумала бы, что после случившегося кто-то пожелает иметь со мной дело, притом – представить только! – предложит должность няни.
Вследствие определенных событий я поставила крест на педагогической карьере. Не потому, что мне не нравится работать с детьми. Нравится. К сожалению, я априори не нравлюсь их родителям. Ведь какой колдун захочет, чтобы его драгоценную кроху обучал оборотень? Правильно, никакой. Пускай Совет магов, Ложа вампиров и Круг вервольфов между собой договорились о терпимости и дружбе, не все полуночники доверяют учителям, перекидывающимся в зверей. Поэтому конец моего педагогического пути был бы печален – восемь серебряных пуль в сердце и откромсанная топором голова… Именно так пару лет назад расправился колдун с историком своей дочери просто потому, что решил, будто тот мечтает обратить понравившуюся выпускницу.
