Дети Армагеддона - Брукс Терри (книги онлайн полностью txt) 📗
Солнечный свет давно наступившего утра ослепил Логана Тома, когда он открыл глаза и заморгал, пытаясь стряхнуть остатки сна и разглядывая дорогу сквозь ветровое стекло «Лайтинга S-150 AV». Безжизненные просторы Индианы тянулись по обеим сторонам небольшой полосы придорожных вязов, вдоль которой он тащился до того, как наступила ночь. Он уже долгое время ехал по потрескавшемуся, заваленному строительным мусором и заросшему сорняками хайвею, ведущему на запад в Чикаго, и дорога впереди была точно такой же. Логан внимательно посмотрел вокруг. Невспаханные и высохшие поля, неделями не знавшие дождей, тянулись на юг рваным лоскутным одеялом. К северу, в полумиле от дороги, давно уже заброшенные фермерский дом и амбар соседствовали с небольшой дубовой рощей, унылой и безжизненной.
На все четыре стороны, куда ни кинь взгляд, не было никакого движения. Не было даже линий электропередачи — хотя обычно они сохранялись даже там, где людей уже не существовало.
Логан дотянулся до посоха, крепко сжал его, потом медленно провел рукой вдоль черного отполированного древка, ощупывая ладонью вырезанные на его поверхности руны.
«Еще один день в этом мире».
Он проверил показания приборов машины — беглый осмотр нескольких светящихся панелек, мерцавших в ярких солнечных лучах неизменными зелеными огоньками. Красные огни были темны, подтверждая, что в течение ночи к автомобилю ничто не приближалось. В любом случае, если б что-то случилось, его разбудили бы звуковые сигналы, но удостовериться не мешало. Его машина класса AV [1] сама по себе была наилучшей защитой от любого нападения, и Логан полагался на нее, как полагался бы на лучшего друга. На самом деле лучшего друга у него не имелось. Последним его настоящим другом был Михаэль, хотя он скорее являлся для Логана учителем, чем другом. Именно Михаэль, гениальный конструктор, добыл и модифицировал эту машину. Когда он погиб, «Лайтинг» достался Логану — скромное наследство от человека, изменившего всю его жизнь.
Логан тряхнул головой — он не мог избавиться от мыслей о своем сне, о той последней ночи его детства, когда погибла его семья. Двадцать лет прошло — а кажется, целая вечность.
«Не зацикливайся на этом. Не давай прошлому власти над собой».
Удовлетворенный тем, что ничего не произошло, Логан посмотрел на индикатор солнечных батарей. Полная зарядка. Можно ехать. Солнечные батареи — существенное преимущество в мире, где климат изменился так радикально, что солнце светит 350 дней в году на всем протяжении от экватора до Канады. Вы пересекаете Миссисипи, и до самых гор кругом одна лишь пустыня, за горами, до самого побережья — все то же самое. Озоновый слой был в основном уничтожен, ледовые шапки на полюсах растаяли. Температура воздуха выросла везде, а земля, которая раньше была Америкой и находилась в средних широтах, ныне оскудела и высохла. Однако это старые новости — все произошло более тридцати лет назад. Такое обилие солнца предсказано на сегодня, на завтра и на несколько следующих столетий вперед.
Дожди? От шести до восьми дюймов осадков в год во влажной местности.
Логан Том сомневался, осталось ли где-нибудь на свете место, напоминающее старый мир. Он подумал, что его потомки, возможно, сумеют приспособиться к нынешним несовершенным условиям жизни. Но мир, который знали его отцы и деды, мертв навеки, так же, как мертвы потерпевшие крах мораль и общественное устройство, скреплявшие его. Никто и не подозревал, что такое возможно, никто и подумать не мог, что это произойдет.
Никто — за исключением Рыцарей Слова, которые видели грядущее в ночных кошмарах и безуспешно пытались его предотвратить. Мужчины и женщины, призывавшие бороться за правое дело, верили в необходимость сохранить магию как то единственное, что удерживает существующий мир в его границах и сохраняет естественный порядок вещей.
В мире существовала Магия, рожденная во времена, когда человечества еще не существовало, — магия, пришедшая из мира фэйри, мира старшей цивилизации. Магия, которая воодушевляла и защищала, охватывала все, что можно было увидеть или понять, и связывала все вещи в мире в единое гармоничное целое.
Магия, которую обе силы, Слово и Пустота, пытались взять под свой контроль.
Это была старая как мир борьба, которая велась всегда, задолго до рождения человечества. Сражение за главенство между силами света и тьмы, между разными оттенками добра и зла. Логан Том не претендовал на то, чтобы уловить все нюансы. Достаточно того, что он понимал разницу между желанием сохранить и намерением разрушить. Рыцари, как служители Слова, стремились удержать баланс магии в мире под контролем; демоны, как создания Пустоты, стремились нарушить его. Суть дела усваивалась просто, она легко воспринималась каждым, кто верил в существование добра и зла — а большинство людей верило. В это они верили неизменно. Во что они не хотели верить, что постоянно стремились выбросить из головы — добро и зло, существующие в мире, появились из них самих, а не из какого-то абстрактного источника. Было гораздо легче считать добро и зло принадлежностью чего-то большего, каких-то высших сил, чем того, что люди знали и видели ежедневно. Отказываясь признать, что все несчастья мира выходят из глубины их душ, они в конечном счете губили самих себя.
Рыцари и демоны прекрасно понимали природу добра и зла, они стремились либо раскрыть людям глаза — либо же сыграть на их чувствах и заблуждениях. И те и другие изначально принадлежали к человеческой расе — но своим появлением привнесли в жизнь нечто особенное. До начала конца люди даже не подозревали о их существовании. Многие и до сих пор о них не знают. Рыцари и демоны были порождением городских легенд и радикальных религий. Никто не видел их в действии, никто не мог отличить их от других людей. Никто, до тех пор, пока они сами не привлекли внимание к себе и к своим делам. До тех пор, пока баланс не был нарушен и не началось планомерное целенаправленное уничтожение человечества.
Как же тяжело им было увидеть правду, когда пришлось взглянуть ей в лицо!
Даже после того, как эпидемии унесли полмиллиарда жизней, никто не поверил. И когда воздух стал настолько загрязненным, а вода отравленной и вонючей, что непонятно было, что более опасно: дышать или пить, — никто не поверил. Люди начали хоть что-то понимать, когда были сброшены первые ядерные бомбы и в одно мгновение исчезли целые города. Они стали осознавать ужас происходящего, когда правительства многих стран расписались в своем бессилии или ушли в отставку, когда химические атаки и контратаки выкосили целые народы. Этого хватило, чтобы начать превращать то, что осталось от городов, в укрепленные компаунды, чтобы перейти в положение осажденных и пребывать в нем и поныне, через тридцать лет после описываемых событий.
Конечно, становилось все хуже. Когда запасы воды и еды истощились, выживание начало напрямую зависеть от контроля над оставшимися продовольственными и непродовольственными запасами и от обзаведения новыми. Немногие знали, как добывать продовольствие и энергию в мире, отравленном и загрязненном настолько, что даже почва могла убивать. Некоторые знали, как находить новые ресурсы, и этих людей прибирали к рукам демоны. Другие люди, не пожелавшие делиться с менее удачливыми согражданами, укрылись за стенами укрепленных поселений — и вскоре компаунды стали символами тирании и себялюбия. Люди внутри них оказались привилегированным населением, меньше страдающим от голода, жажды и болезней. Люди снаружи (а некоторые из них уже начали изменяться, поскольку их тела приспосабливались к ядам и болезням) были отнесены к категории врагов. И не последней причиной того явилось видоизменение их внешности.
Уроды — так назвали их обычные люди. Что ж, внешность этих несчастных никоим образом нельзя было назвать привлекательной. Но им удалось выжить.
Логан Том еще раз оглядел расстилавшиеся перед ним просторы Индианы, потянулся и включил зажигание. Машина негромко заурчала, оживая; он ощутил вибрацию металлической оболочки под сиденьем. Потом он мягко отпустил сцепление и выехал из-под деревьев на растрескавшееся полотно дороги, ведущей на запад.
