Собственность короля - Хауэлл Морган (книга жизни .txt) 📗
— Не то что ты, Тэм, — пошутил мердант.
Остальные расхохотались.
— Моя-то мать хотя бы поплакала, когда меня забирали, — буркнул Тэм. — А там я только сухие глаза видал.
— Не то что вчера.
— Угу, — кивнул мердант. — Бери таких, о которых горевать не станут, — я так толуму и сказал. Эй, пташка, а ты по своим станешь горевать?
Дар промолчала.
— Может, она рада, что ушла от этой кучи дерьма, — сказал один солдат.
— Во-во, — согласился другой. — Воином быть славно.
Первый рассмеялся.
— Особливо ежели ты баба.
— Я ничего не слыхала про войну, — проговорила Дар. — Когда она началась?
Мердант усмехнулся.
— Еще бы, ты ж среди камней жила. Король воюет с того самого дня, как его короновали. Так что набор в войско идет постоянно.
— А за что король воюет?
— За что пожелает. Я только приказы исполняю.
— А я что делать буду?
— Еду готовить.
— Вы такой путь проделали, чтобы повариху найти?
— Командир нашего толума захотел горских девушек набрать. Сказал — крепкие они, здоровые.
Дар обвела взглядом мерданта и солдат. Вид у них был такой, словно живется им несладко.
«Чтобы с ними служить, нужны сильные женщины», — подумала она.
И все же по взгляду мерданта Дар поняла, что он говорит не всю правду.
— Долго я буду служить? — спросила она.
— Недолго, — ответил мердант, не глядя на нее.
Какое-то время дорога была знакомая. Она пересекала долину, взбиралась па дальний горный кряж и шла вдоль него. А к полудню отряд покинул горы и спустился в извилистую лощину, где Дар прежде никогда не бывала. В низинах с деревьев уже облетела листва. Остановились у речки, наскоро перекусили — и пошли дальше. Во второй половине дня, когда было еще светло, добрались до стоянки. Толум расхаживал по поляне, где паслась его лошадь. Неподалеку стояли несколько солдат. Один следил за небольшим костерком. Чуть дальше на земле, прислонившись спиной к дереву, сидела светловолосая женщина.
— Вы задержались, — заметил толум.
— Девчонка босая, господин, — ответил мердант. — Из-за нее пришлось идти медленнее.
— Это не оправдание, мердант. — Толум бросил на Дар раздраженный взгляд. — Проклятье! Как только ты можешь жить, не имея обуви!
Затем мердант отвел толума в сторонку, и они стали тихо переговариваться. Потом толум вернулся к Дар.
— Ляг на спину.
— Зачем?
— Приказы будешь исполнять беспрекословно, — сказал мердант. — Солдат, которые не слушаются, наказывают поркой. Давай ложись.
Дар повиновалась. Мердант кивнул. Подошел здоровенный детина, уселся на грудь Дар, раскинул ее руки и прижал их к земле коленями. Другой солдат схватил Дар за лодыжки. Третий встал на колени и зажал между ними ее голову, как в тисках. Краем глаза Дар заметила, что к ней приближается еще один солдат. Он нес в руке что-то горящее. Она попыталась высвободить руки, но тот, что сидел у нее на груди, еще сильнее надавил на ее руки коленями.
— Не дергайся, — посоветовал он.
Дар замерла. Солдат немного ослабил давление. К этому моменту четвертый солдат уже стоял над ней, и она увидела, что горящий предмет — это жезл для клеймения. Его конец напоминал корону с пятью зубцами, очерченную огнем. Пылающая корона приблизилась к лицу Дар. Она зажмурилась и стиснула зубы. В следующее мгновение она ощутила жуткую боль во лбу и запах паленой плоти. Дар пыталась сдержаться и не вскрикнуть, но у нее не получилось. Солдаты отпустили ее, она приподнялась и села. Боль была нестерпимая.
Мердант бросил ей бурдюк с водой.
— Полей водичкой, — сказал он. — Помогает.
Вода сбила боль ровно настолько, что Дар смогла выговорить:
— Я пошла с вами. Я не сопротивлялась. Не было нужды делать это.
— Всех женщин в оркских полках клеймят, чтобы они не сбежали.
— Оркские полки! — воскликнула Дар, сразу забыв о боли и вспомнив о страшных сказках.
— Вот-вот, — сказал толум. — А клейменая голова — желанная добыча для охотников за наградами. Чтобы сохранить ее на плечах, ты должна держаться своего полка.
— Что оркам нужно от женщин?
— Понятия не имею, — ответил толум. — Я сражаюсь плечом к плечу с людьми, а не с чудовищами.
— Женщины им прислуживают, — сказал мердант. — Я часто видел.
— Еще ты сказал, что я буду служить недолго, — возмущенно проговорила Дар. — Значит, солгал!
— Да, я сказал неправду, — согласился мердант. — Но теперь, когда ты помечена, врать больше нет нужды.
— Ну, все, — заключил толум. — Прикуйте ее цепью к другой девке — и в путь. Мы должны вернуться к завтрашнему дню.
Солдат подошел к дереву, где сидела женщина, и рывком поднял ее на ноги. Тут Дар увидела, что лодыжки и запястья у женщины связаны, а шею обхватывает железное кольцо. К кольцу была прикреплена длинная тяжелая цепь, на звеньях которой висело несколько колокольни ков. Солдат развязал руки и ноги женщины, но железный обруч с шеи не снял. Держа цепь в руке, он подвел ее ближе к Дар. На другом конце цепи болталось еще одно кольцо: солдат надел его на шею Дар и замкнул.
— Будешь носить его, пока не доберемся до своего полка, — сказал он ей.
Цепь оказалась не такой тяжелой, но Дар поняла, как она может помешать побегу. Увешанные колокольцами звенья издавали громкий трезвон и могли перепутаться. Дар шагнула ближе к незнакомке, прикованной к другому концу цепи. Та выглядела на несколько лет моложе ее. Подруга по несчастью была — по горским меркам — неплохо одета: платье чистое и почти новое; к тому же она была обута. Она повернула голову и глянула на Дар. На ее лбу свирепо горело клеймо, ее глаза покраснели и опухли от слез.
Невзирая на боль, Дар попыталась улыбнуться.
— Я — Дар, — сказала она.
— Лила, — еле слышно отозвалась девушка.
— Вперед, — скомандовал толум; усевшись верхом на коня, пришпорил его и двинулся вперед, задавая солдатам и женщинам быстрый темп.
Дар подхватила цепь так, чтобы звенья не задевали землю и не мешали ей идти рядом с Лилон. Когда они оказались плечом к плечу, она заметила, что по лицу Лилы текут слезы.
— Все будет хорошо, — проговорила Дар.
Лила, словно бы ничего не слыша, смотрела вперед. Дар заботливо коснулась ее руки, но девушка не повернула головы. Только тоска была в ее взгляде. Глядя на нее, Дар гадала, так ли Лила покидала родной дом, как она. Узелок, собранный Тесс, говорил о многом. Во время привала Дар посмотрела, что в нем. В потрепанный плащ были уложены смена белья и платье, еще более рваное, чем то, что было на ней. Ни обуви, ни нарядного платья, ни бус — подарка матери. Одежда Лилы говорила о том, что ее провожали с любовью, и это заставило Дар и позавидовать девушке, и пожалеть ее.
Вскоре толум погнал лошадь так быстро, что Дар стало тяжело дышать, и она отказалась от попыток завести разговор. Она шагала вперед, думая только о том, как поспеть за толумом, и о своей горькой доле.
