Алмазное сердце - Шевченко Ирина (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Когда мне, как и всем юношам моего сословия, пришла пора поступить на королевскую службу, Унго отправился со мной в качестве денщика. Я дослужился до лейтенанта, а он научился ловко орудовать палашом и чистить пистолеты. Потом новые веянья в обществе заставили меня получать светское образование. Тайлубиец три года прожил со мной в квартирке рядом с Винольским университетом, и теперь трудно сказать, кто же из нас в итоге защитил степень бакалавра земельного права: работы я сдавал вовремя, но не помню, чтобы писал их, а на лекции не опаздывал лишь потому, что Унго с вечера успевал найти меня в одном из ближайших трактиров или картежных клубов и доставить домой, а с утра приводил в чувства с помощью стакана горькой, но действенной дряни, рецепт которой безуспешно пытались выведать у него все мои соученики.
Но главный его талант в том, что он может вернуть мне уверенность всего парой слов.
— Камень обязательно найдется, — повторил он. — Я наведу справки, когда шумиха вокруг ограбления утихнет, но вам лучше побыть в стороне от этого. Отдохнуть, отвлечься. Вот, взгляните.
На подносе передо мной лежала гора вскрытых конвертов.
— Я распорядился, чтобы корреспонденцию пересылали на главный почтамт Велсинга. Это пришло еще вчера, но я не хотел отвлекать вас перед… намеченным визитом.
Письма он предварительно просмотрел и разложил именно в том порядке, в котором мне хотелось бы их прочесть: внизу — кипа стандартных посланий из всевозможных обществ и попечительств с просьбами посетить, поддержать и оказать, а на самом верху — письмо от отца. Я прочел его с радостью и не один раз, прежде чем взялся за следующий конверт.
— Дома все хорошо, — с улыбкой сообщил я тайлубийцу.
— Я рад, дэй Джед.
Далее шла гневная петиция от тетушки Мадлен. Старушка грозилась лишить меня наследства, если не стану навещать ее хотя бы раз в месяц. Не то чтобы я жаждал стать обладателем скрипучего кресла-качалки и облезшей кошки, но проведать престарелую родственницу стоило. Сейчас она сильно сдала, но детские воспоминания о ней у меня сохранились самые теплые.
— Унго, пошли в пансион Солайс письмо и чек на двадцать грассов больше обычной месячной платы. Пусть купят цветы и фрукты для тетушки и скажут, что я прислал. Съезжу к ней, когда все утрясется.
— Хорошо, дэй Джед.
Из следующего письма я узнал, что через три седмицы меня, скорее всего, свалит в постель пневмония, почечные колики или еще какой-нибудь недуг: кузина Бернадетт напоминала об очередной годовщине своей свадьбы. Нет, я люблю Берни, и Ален, ее муж, мне очень симпатичен. Но их дети! Сначала они в три голоса требуют от меня «показать волчика», а когда я соглашаюсь (как можно отказать детям?), по часу не слезают со спины, мнут уши и дергают за хвост. Обычному человеку не понять, какая это уязвимая часть тела — хвост. Поэтому однозначно — пневмония.
Как раз успею выздороветь ко дню рождения дяди Грегори. У него лучшие виноградники на юге Вестолии. А какие охотничьи угодья! Я отложил приглашение, чтобы Унго отметил этот визит в календаре, но тут же спохватился. Камень, я должен искать камень. А вдруг случится чудо и алмаз уже к концу месяца окажется в моих руках? Тогда я успею. Тогда… Эх, тогда я даже Берни навещу, пожертвую хвостом. И остальных… Куда там еще меня зовут?
Прочтя следующее послание, я растерялся. Смотрины. Бывать на подобных мероприятиях мне еще не приходилось.
— Ты что-нибудь знаешь о князе Дманевском, Унго? — поинтересовался я.
— О Вилаше Дманевском, который в годы короля Эда получил земли на западном берегу Фритса, нашел там руду и уголь, сколотил на этом состояние, а сейчас взялся выращивать лошадок для конницы ее величества Элмы? Нет, не знаю, дэй Джед.
Значит, делец. Тогда удивляться не стоит.
— Князь Дманевский предлагает графу Гросерби часть угодий, угольный карьер и руку дочери. Мило, не правда ли? Разве подобная инициатива должна исходить не от жениха?
— Князь из Селстии, там так принято. И я считаю весьма похвальным, что отец заботится о судьбе единственной дочери.
— Единственной? Тогда это щедрое предложение.
А девица (если она еще девица) наверняка уродлива, глупа или имеет какой-нибудь изъян, о котором ее супруг узнает только после свадьбы.
— Дэйни Лисанна — магесса, — просветил меня Унго.
Вот это уже забавно.
— О ней ты тоже ничего не знаешь?
— Совсем ничего. Кроме того, что, по слухам, она хороша собой, добра, почтительна и совсем недавно закончила обучение в пансионе дэйны Алаиссы Муэ. Выпускницы данного заведения считаются лучшими целительницами в Вестолии.
Целительница? Как банально. Но для женщины умение подходящее. Правда, я слышал, что некоторые из этих дам используют свои таланты не только во благо ближних. Возможно, именно в этом подвох? Князь на выгодных условиях предлагает руку дочери знатному дэю, а через два месяца она уже вдова и наследница всего состояния покойного супруга. Полгода траура — и история повторяется. Лет за пять таким образом можно заполучить половину земель королевства, если, конечно, не размениваться на мелкопоместных дворянчиков.
— Вы плохо думаете о людях, дэй Джед, — покачал головой Унго, когда я поделился с ним измышлениями.
— Просто я слишком хорошо их знаю.
Лисанна
Двери в кабинет дэйны Алаиссы двойные. Когда она не хочет, чтобы беседа была услышана в приемной, закрывает и внешние, и внутренние. Но сегодня не тот случай. И говорила она громко наверняка специально. Для меня. Как будто я без этого не понимаю, как будто мне и так не стыдно…
— Речь не идет о лечении рукоположением или о коррекции астрального поля, дэй Вилаш. Ваша дочь не способна приготовить простейшее лекарство, имея перед собой рецепт и подробную инструкцию! Вместо целебных смесей у нее получается отрава.
— Возможно, вы немного преувеличиваете…
— Преувеличиваю? Ничуть. На прошлой седмице я поручила ей сделать мятные пастилки от кашля. Больной скончался в страшных судорогах.
— О-о-о…
Так и вижу, как отец схватился за сердце.
— Не волнуйтесь, это была лабораторная крыса. Мы не позволяем вашей дочери практиковаться на людях.
Громкий вздох облегчения.
— Но Лисанна писала мне, что лечила нескольких человек.
— Да, три месяца назад. После этого мы и решили, что не можем больше рисковать репутацией нашего заведения. Прочтите, тут подробные отчеты о деятельности вашей дочери.
Зашуршали бумаги, а директриса продолжила:
— Всего-то и нужно было свести прыщи с лица пожилой дамы и избавить одного дэя от мучившей его мигрени. И посмотрите, что вышло.
— Корона Создателя! Это же… это… Если пансион понес какие-то убытки, я готов возместить. Они же наверняка жаловались…
— К счастью, нет. Дэйна Розетта оказалась актрисой передвижного театра. Теперь, как бородатая дама, она имеет большой успех у публики и даже рада подобным метаморфозам. К тому же прыщи и в самом деле сошли.
— А этот дэй? Который с рогами?
— Он умер. Не переживайте, с Лисанной это никак не связано. Его убили на дуэли. Любовник его жены.
— То есть рога — это как бы небезосновательно?
— В какой-то степени — да, — хихикнула директриса. — Но это не отменяет того, что ваша дочь не сможет сдать выпускных экзаменов. С теорией она, безусловно, справится, но найти добровольца для практической демонстрации я не смогу. Люди дорожат здоровьем, дэй Вилаш. А встреча с дэйни Лисанной ничьему здоровью на пользу не пойдет.
— Я вас прекрасно понимаю, дэйна Алаисса. Но, возможно, мы смогли бы как-нибудь договориться…
Тут она, видимо, закрыла внутреннюю дверь, так как я перестала их слышать.
Разговор затянулся, и я надеялась, что отец сумеет убедить директрису дать мне шанс. Но, когда отец наконец-то вышел, по одному его виду было понятно, что мои надежды не оправдались.
— Пойдем, дорогая. Прогуляемся по саду.
