Стальная: наследие авантюристки (Гордость черного дракона) (Часть 2) (СИ) - Волкова Альвина Николаевна (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Но прежде чем это случится, он сделает все возможное, чтобы Ни'ийна не пострадала. На данный момент они накрепко связаны кровавым ритуалом, любой всплеск и она погибнет. А этого Ласснир не может допустить. Как не может сказать ей всю правду.
«Г..й мир, г. й лес. Когда же он, наконец, закончится?» — мысленно злился Станислав, пиная очередной розовый гриб с ободком на ножке. Мухомор, не мухомор, но схожесть имеется. Главное чтобы эта дрянь, называемая спорами, на кожу не попала. С прошлого раза ожег на пол ноги. Не сильный, но чешется зараза. Как вообще можно выжить в подобных условиях? Куда ни сунься — ядовитый куст, куда ни плюнь — зубастая тварь, размером с кабана. И маскируются они — любой хамелеон от зависти удавится. Славик бывал в лесу, и не раз. Ну, наткнешься на лисицу, бобра, зайца, лося, на оленя, что большая редкость. А здесь… Зазевался, получай шип в ж… в мягкое место, не туда встал, прицельный плевок зеленый слизью или того хуже.
— Человек, ты быстрее идти можеш-шь? — прошипел Франчиас, плетущемуся позади Станиславу.
— Иду, — дернулся парень и потопал быстрее.
Он уже люто ненавидел этих двоих: Франчиаса за обманчиво-снисходительный тон и пугающую до икоты улыбку, Хроса за его навязчивое дружелюбие и желание вытянуть из Станислава хоть какую-то информацию. Но больше всего бесило, что спрашивал татуированный в основном о Нине, будто свет клином на ней сошелся. Паренек с хвостиком тоже пару раз интересовался, но он хотя бы не донимал. Чем, черт подери, она их так зацепила? Сестренка, конечно штучка интересная, но не до такой же степени!
— Когда привал? Мы уже часов шесть идем.
— Человек, ты устал? — изогнул бровь Франчиас, смотря привычно отрешенно.
— А вы, парни, нет что ли?
Хрос и Фран переглянулись и синхронно качнули головами:
— Нет? Круто, конечно. Но мне нужен передых.
Парень с хвостиком, что-то сказал Хросу, тот ответил усмешкой, тогда Франчиас посмотрел на Станислава и согласился:
— Хорошо. За нами нет хвоста, и мы можем немного передохнуть.
— Они ушли? — тихое рычание в кустах акайи.
— Да, — рык в ветвях дерева-исполина дарджа.
— Далеко?
— По крайней мере, я их не ощущаю.
— Какой же ты хранитель, если ты не ощущаешь свою хозяйку?
— Мы были разлучены.
— Это не оправдание.
Зангарр фыркнул, чем вызвал раздражение у горгульи:
— И, что ты мне предлагаешь, извиниться перед тобой, что я не могу ее найти?
Лошадка меланхолично поглодала аккайю.
— Ну, и характер же у вас обоих, — подумав, рыкнул в ответ зангарр, — гарпии отдыхают.
— Не смей оскорблять Нину, — еще больше распалился Матик, спрыгивая со своего насеста, — Она замечательная.
— Не спорю, — так же меланхолично, но с тонкой иронией.
Горгулья зло фыркнула, и, сощурив глаза, поинтересовалась:
— Зачем ты вообще предложил ей дружбу, если тебе не нравится наш характер?
— А, кто сказал, что не нравится? — зангарр выпустил когти, поднялся на задние ноги и поскреб древесину.
— Сам только что сказал.
— Тебе показалось.
Матик скрипнул зубами, наконец-то поняв, что чувствует Нина, общаясь с драконом. У-у, морда лошадиная.
— Идем в Варонд, — предложил Лохматик.
— А хозяйку найти не хочешь? — зангарр поскреб когтями грудь, где шерсть слиплась от чужой крови, и подумал, что прежде чем покажется ей на глаза, нужно привести себя в порядок, а то еще подумает, что он не чистоплотен.
Горгулья недовольно покосилась на собеседника, но на провокацию не отреагировала.
— Хочу, но я ее не ощущаю.
— Следы искал?
— Да.
— И?
— Не нашел.
— Я тоже.
Помолчали.
— Видимо дракон был прав, Лельтасис знает свое дело.
— Это хорошо, — благодушно оскалилась лошадка.
— Что хорошего? — не понял Матик.
— Это значит, что за хозяйку мы можем не волноваться. Если ни ты, ни я не можем найти их следы, то и ищейки также останутся с носом.
— Думаешь, по их следу отправят ищеек?
— Или еще кого похуже.
Лохматик удивленно дернул хвостом, ударом жала расщепив надвое ближайшее дерево. Лошадка покосилась на дерево. Точнее на то, что от него осталось. Затем перевела взгляд на горгулью и задумалась, удастся ли за короткий срок натренировать этого оболтуса до приемлемого уровня. Потенциал вроде имеется.
— Почему ты так думаешь?
— Из всех групп беглецов на хозяйку и эльфа была произведена самая яростная атака.
Лохматик вытянулся в струну, до него начало доходить
— А потом вторая… Охота ведется на Нину.
Горгулья ощерилась, выставляя напоказ огромные клыки. Зангарр мысленно улыбнулся: «Возможно он и оболтус, но хозяйку любит самозабвенно. Это хорошо».
— Быстро соображаешь, — усмехнулся зангарр, — Может из тебя еще и выйдет толк. Но возможен вариант, что охотятся не на нее, а на эльфа.
— Не имеет значения. Нина в опасности.
— Да, ты прав, в любом варианте хозяйка может пострадать.
— Нам нужно их найти.
— И чем быстрее, тем лучше.
— Но как?
— Нашел проблему, — зангарр раздраженно дернул головой, — они идут к реке. Но переходить вброд чистое самоубийство, следовательно, они будут искать мост.
— Значит, идем к реке искать мост, — тут же встрепенулся Матик.
— Естественно, — закатил глаза зангарр.
Глава 2
Как же жарко, дышать нечем. Кто-нибудь включите кондиционер. Ну, будьте же людьми. Проклятая жара. Настоящее пекло ей богу.
— Мама. Мам, — позвала я, — Пить.
Живительная влага коснулась губ. Какое блаженство. Нет, нет, не убирай. Хочу еще. Ну, куда же ты? Я же еще не напилась! Стой.
Провалилась в беспамятство. И снова жар. Снова хочу пить. Пью. Проваливаюсь в липкую топь кошмара, выбираюсь, чтобы только испить глоток воды, и все по новой. Как же мне плохо.
— Ни'ийна, очнись, — позвал чей-то голос, — Ни'ийна, ты слышишь меня?
— Слышу, — протяжно ответила я, ощущая себя точно в вакууме.
— Открой глаза.
Попыталась открыть, но веки, прямо скажем, неподъемные. Надо постараться, еще чуть-чуть. Получилось. Какая я молодец! Открыв глаза, изумилась. Где это я? Вокруг полумрак и пахнет сыростью. Повернула голову на звук журчащей воды.
— Где…я? — слова дались с трудом, горло опять пересохло.
— В безопасности, — ответил все тот же голос, — Выпей.
Послушно глотнула из чашки. Вязкая жидкость со вкусом дубовой коры, наполнила рот. Фу-у, какая гадость!
— Глотай.
Тон говорящего тверд и холоден. Возражения отпадают сами собой. Превозмогая рвотный позыв, проглотила и тут же закашлялась.
— Терпи — это лекарство.
— Лекарство от чего?
— У тебя жар. Воспалилась рана на боку.
— Рана?
— Нож пробил флягу и задел левый бок, его кончик остался в ране.
— Я ничего не чувствую.
— Я обезболил этот участок и вытащил осколок.
Голова кружилась, все расплывалось, и я с трудом фокусировала взгляд на тени с мерцающими зелеными глазами.
— Спасибо, — мой шепот был еле слышен.
— Ты могла умереть, — мужчина отвернулся, но лишь для того, чтобы взять какую-то тряпку, промокнуть в водоеме, отжать и водрузить компресс мне на голову, — неужели нельзя было остановить меня и сказать, что ты ранена.
— Я не знала.
— Не знала?
Память услужливо вернула в темноту ночи, где мы с Лельтатисом отчаянно сражались за свои жизни. Боль — резкая пронзительная и беспощадная, но нет времени даже понять, что я ранена. Непроглядная тьма и зеленые мерцающие глаза эльфа, как маяк в этой жуткой ночи.
— Ну, да, вроде что-то кольнуло в бок, но я подумала, что это край фляги.
— Мы долго шли… Почему я не почувствовал кровь?
— А должен был? — опешила я.
По-видимому, затянувшееся молчание, можно растолковать, как ответ положительный. Мысли в голове перестали носиться, как светлячки в банке, и я с иронией подумала, что у эльфов, оказывается не только сверхслух, но и сверхобоняние. Нелегко им, наверное, живется.
