Марготта - Шашкова Екатерина Владимировна (бесплатные полные книги .txt) 📗
Ну что, представили себе чудо-юдо? Тогда давайте наконец знакомиться. Меня зовут Маргарита. Можно Рита, но лучше все-таки Марго. Очень приятно!
Все получилось так, как и предсказывала Ксанка. Предки с наступлением темноты свалили на шабаш и оставили нас на попечение Глюка. Ужик немного пошипел для приличия, но при упоминании о второй коробке конфет сдался и свернулся клубочком в кармане моих шортов. Этот карман он уже давно облюбовал себе как место для сна, и его ничуть не смущало, что шорты при этом находились на мне, а я куда-то шла.
На улице было здорово: легкий теплый ветерок, мягкий лунный свет, разбитые фонари, бомжи, спящие на шатких лавочках, комары и мошки в неограниченном количестве… Нормальная июльская ночь астраханского разлива.
Маршрутки еще ходили, но почему-то очень редко и совсем не туда, куда нам было надо. Зато активность новеньких иномарок с лицами мужского пола за рулем могла свободно конкурировать даже с вездесущей мошкарой. Стоило нам пройти очередные несколько метров, как рядом обязательно тормозил какой-нибудь «мерс» или «джип», и улыбчивый водитель предлагал подвезти. Мы упрямо отказывались, водитель разочарованно отчаливал, но его место тут же занимал следующий.
Сильно подозреваю, что такие приступы джентльменства у мужчин вызывала вовсе не я, одетая в старую растянутую зеленую футболку, джинсовые шорты и кроссовки. Более того, меня они, кажется, вообще не замечали, адресуя все свое внимание и кучу комплиментов моей сестре. Да, Ксанка была красива как всегда! Коротенькое розовое платьице с черной кружевной отделкой (ненавижу розовый цвет, особенно в сочетании с черным), туфли на каблуках (и как она только может в них передвигаться?), макияж (вот не лень ей тратить полчаса на раскрашивание физиономии)… Когда она собиралась, я попыталась робко намекнуть, что мы идем на кладбище, а не на дискотеку, но сестра привычно меня проигнорировала. Теперь, наверно, раскаивалась.
В очередной машине, поравнявшейся с нами, опустилось боковое стекло. Я напряглась в ожидании новой порции фраз на тему «Ай, какой красивый девушка. Садись, дарагая, падвэзу!», но тут водитель выдал нечто совсем уж нестандартное:
– Привет, Оксана! Куда собралась?
– Витек? – удивилась Ксанка. – Ты что тут делаешь?
– Еду, – пожал плечами парень. – Тебя подвезти?
– Ой, подвези, пожалуйста, если не трудно. Только я не одна, тут еще сестра.
– А что, сестра такая большая, что в машину не влезет? – Витек высунулся из окна и внимательно меня осмотрел. – Вроде вполне форматная девчушка, даже мелковатая.
– Зато ты, наверно, гигант! – огрызнулась я.
– Не обижайся, мелкая, я же шучу. Залезай скорее. Вам куда?
– Ну… почти до Старого кладбища. Там девятиэтажки стоят, знаешь… – объяснила Ксанка, поудобнее устраиваясь на заднем сиденье. В конце концов, не говорить же парню открытым текстом, что нам именно на кладбище и надо.
– Знаю! Нам, оказывается, даже по пути. Мне тоже в том направлении. Держитесь, девчонки!
И машина рванула с места.
Доехали быстро и без приключений. Витек оказался веселым парнем, только, на мой взгляд, чересчур болтливым. А еще он через каждые три слова называл меня мелкой, и это раздражало. Зато Ксанка откровенно млела от каждого заданного ей вопроса, а над каждой неуместной шуткой и бородатым анекдотом хохотала так, что в машине стекла тряслись. Я даже начала подозревать, что Витек и есть тот самый хмырь, ради любви которого мы премся сейчас на кладбище. А что? Бывают же в мире совпадения!
Парень высадил нас возле девятиэтажек и поехал по своим делам. Впрочем, какие у человека могут быть дела ночью… А, ладно, у нас же есть.
– Кса-а-ан, – заинтересованно протянула я, как только машина скрылась из виду.
– Чего тебе, мелкая? – откликнулась сестра.
– Еще раз назовешь меня мелкой – защекочу!
– Ой, напугала! Так чего тебе?
– Это что, и есть тот самый, которого ты привораживать собралась?
– Ну… – Ксанка красноречиво покраснела, и я сделала вывод, что не ошиблась.
– Так у вас вроде и так все неплохо складывается. Поехали домой, а? Я спать хочу. И есть.
– А ужинать надо было, когда предлагали.
– А я тогда не хотела, я сейчас хочу. Ну Кса-а-ан!
– Не ной, мелкая.
– Я не ною, я докладываю общую физико-анатомическую обстановку в моем организме.
– А по-моему, все-таки ноешь!
– Кса-а-а-ан…
– Да тише ты, всех мертвяков разбудишь. И кто их тогда будет обратно укладывать? Я, что ли? У меня таких полномочий нет. Да и не умею.
– Зануда ты…
– Цыц, мелкая, а то про закопченный потолок вспомню.
Пришлось все-таки заткнуться и целиком посвятить себя исследованию окружающего пейзажа. Впрочем, на Старом кладбище я бывала много раз, так что ничего нового не обнаружила. Ворота кованые, запертые, высокие – не перелезть, и свет в сторожке горит. Зато десять метров влево – покосившийся заборчик, который и хромая кошка с первого раза перепрыгнет. А за заборчиком то же самое, что и на любом кладбище. Ну могилки, ну оградки, ну цветочки бумажные к оградкам привинчены, ну бутылки из-под водки через каждые пять шагов стоят. Короче, совершенно ничего интересного.
– Нам нужен утопленник, похороненный под деревянным крестом, – бубнила себе под нос Ксанка, осматривая могилки. Вдоль дороги, как назло, располагался сплошной мрамор с редкими вкраплениями металла.
– Его здесь нет! – радостно резюмировала я, хватая сестру за руку. – Можно с чистой совестью идти домой!
– Он обязательно должен быть. Только, наверно, чуть подальше, где самые старые захоронения. Там все что угодно можно найти.
– Ага, в том числе и приключения на свою… ммм… свои… твои вторые девяносто.
– Ты что, боишься? Ты же потомственная магичка в черт знает каком поколении, что тебе эти трупы сделают?!
– Да я не о трупах. Трупы как раз ничего не сделают, если их не будить. Но там же столько всяких живых водится, что проще самим удавиться.
– Да кто там может водиться кроме сторожа?
Я смерила сестру скептическим взглядом (кажется, даже получилось) и начала перечислять:
– Значит, так: бомжи, цыгане, сатанисты, гадюки, беспризорники, готы, еще раз сатанисты, прочие сектанты, бродячие собаки, нацисты, толкиенисты.. – В этом месте главное – выдержать эффектную паузу. – Мне продолжить список? Или хватит?
– Ну толкиенисты, предположим, на кладбищах не собираются и нацисты, кажется, тоже. Да они нас и не тронут – на кой мы им сдались. Если что – сбежим. Вот только травку под крестом найдем…
Бесперспективняк, она непереубеждаемая. Я украдкой вздохнула. Что-то мне в этом культпоходе не нравилось. То ли предчувствие было нехорошее, то ли есть хотелось, а может, просто полнолуние так действовало. Глюк в кармане тоже завозился, высунул наружу лобастую голову и зашипел. Я запихнула его обратно и зачем-то начала исследовать содержимое второго кармана. Честное слово, лучше бы не начинала! Каким-то непостижимым образом в нем уживались: испачканная пастой ручка, ржавое лезвие, карамелька в липком фантике (тут же была отправлена в рот вместе с фантиком, потому что отлипать от конфеты он категорически не хотел), пара наклеек, старая фенечка, крошки от печенья, мятый листок с недописанным стихотворением (а я же его позавчера весь день искала), пятикопеечная монета, мятый кусок лейкопластыря и прочая мелкая ерунда. Это еще ладно, у одного моего знакомого в карманах обитали рыжие тараканы и белые мыши. И очень даже мирно сосуществовали.
Пока я перебирала в кармане разнокалиберный хлам, Ксанка успела уйти довольно далеко, и я бросилась ее догонять. В той части кладбища, куда мы забрели, уже даже тропинок нормальных не было. Налепленные вплотную друг к другу кресты занимали целое поле, и, обладая хорошей фантазией, легко можно было представить себе мрачные силуэты упырей, вой оборотней, светящиеся глаза или отблески костра. А что? Даже мне показалось, что справа что-то мелькнуло. А теперь слева. Да и Ксанка куда-то запропала… – Кса-а-а-ан, – тихо позвала я.
