Валет мечей - Лейбер Фриц Ройтер (список книг TXT) 📗
Ее слова напомнили Фафхрду о Золотом Кубе Честных Сделок, навеки погрузившемся в морскую пучину, куда его бросил Мышелов, чтобы усмирить водоворот, поглотивший флот морских минголов и уже грозивший разнести в щепы и утлые суденышки островитян. Интересно, лежит ли он до сих пор на морском дне, зарывшись в жирный, удобренный телами сотен и сотен утопленников ил, или же исчез из Невона вместе с богами-странниками Одином и Локи?
Это воспоминание навело его на размышления о Мышелове, месяц тому назад отправившемся в торговый рейс в Но-Омбрульск на «Морском Ястребе»; с ним поплыли почти все его воры, половина мингольской команды «Бродяги» и Скор, старший капрал самого Фафхрда. Малыш (то есть капитан Мышелов) планировал вернуться в Соленую Гавань еще до начала зимних штормов.
Его раздумья были прерваны вопросом Гейл:
– Дядя Фафхрд, а тетя Афрейт говорила тебе, что вчера вечером ее кузина Сиф видела в сокровищнице городского совета, ключ от которой есть только у нее, привидение или еще кого-то? – Девочка держала мишень на весу, чтобы он мог свободной рукой вытащить воткнувшиеся в нее стрелы и сложить их обратно в колчан.
– Нет, кажется. – И он умолк, стараясь потянуть время. Дело в том, что сегодня он вообще не видел ни Афрейт, ни тем более Сиф. Последние несколько ночей он провел не в доме Афрейт, а в помещении, которое они с Мышеловом арендовали у Гронигера, начальника порта и главного советника Соленой Гавани, для своих людей вместо казармы. Свое намерение перебраться туда он объяснил необходимостью присматривать за ворами, чтобы они не отбились от рук в отсутствие командира. Афрейт сделала вид, что разделяет его беспокойство. – Как он выглядел, этот призрак?
– Загадочно, – объявила Гейл. Ее светло-голубые глаза, выглянувшие из-за скрывавшей нижнюю половину лица мишени, широко раскрылись. – Он был темным и одновременно серебристым, а когда Сиф подошла ближе, исчез. Она позвала Гронигера, который был неподалеку, но они так никого и не нашли. Потом она рассказывала Афрейт, что призрак напоминал одновременно какую-нибудь заморскую красавицу и большую костлявую рыбу.
– Как это можно быть похожим на женщину и рыбу одновременно? – с коротким смешком переспросил Фафхрд, вытаскивая последнюю стрелу из мишени.
– Но ведь русалки существуют? – торжествующе ответила она, выпуская шар из рук.
– Существуют, – подтвердил он, – хотя не думаю, чтобы Гронигер с нами согласился. Давай, – переменил он тему, и выражение легкой тревоги на его лице наконец исчезло, – поставь мишень вон за тот камень. Я, кажется, придумал, как попасть за угол.
– О, здорово!
Она проворно подкатила шарообразную мишень вплотную к одному из серых, похожих на медведей, камней, и оба они отошли шагов на двести в сторону. Фафхрд повернулся к мишени лицом. Воздух был тих и прозрачен. Клонившееся к закату солнце зашло за облачко, но небо оставалось таким же ясным и синим. Он вытащил стрелу и расположил ее между середкой лука и деревянной перекладинкой, которая, выполняя роль большого пальца лучника, удерживала стрелу. Затем, прищурившись, словно прикидывая расстояние между собой и мишенью, сделал еще пару шажков назад. Вдруг, изогнувшись, он пустил стрелу прямо в небо. Она взмыла в воздух, взбираясь все выше и выше, на долю секунды замерла – и молнией канула вниз, прямо за камень.
– Это же не за угол, – возмутилась Гейл. – Так всякий сможет. Я же имела в виду сбоку.
– Ты этого не сказала, – ответил он. – Сверху вниз или снизу вверх – стрела делает угол, как если стрелять слева направо или справа налево. Какая разница?
– Если угол сверху, то можно просто перебросить стрелу!
– Конечно можно! – согласился он и, поддавшись неистовому порыву, выпустил вслед за первой все стрелы – одну за другой, – после чего, тяжело дыша, опустил лук. Со стороны им казалось, что все стрелы, кроме самой последней, которая с убедительным стуком ударилась о камень, попали в цель; однако, подойдя ближе, они увидели, что все как раз наоборот: оперенные наконечники торчали из земли, образуя, как ни странно, ровный полукруг и нигде не касаясь мешка, и лишь самая последняя стрела воткнулась в край мишени и повисла, цепляясь за нее хвостом из гусиных перьев.
– Видишь, ты промахнулся, – заметила Гейл. – Все стрелы мимо, кроме той, что чиркнула о камень.
– Да. Ну ладно, хватит на сегодня стрельбы, – решил он и, пока девочка собирала стрелы и осторожно высвобождала из мишени последнюю, вытащил железный стержень из заменявшей его запястье деревяшки, воспользовавшись для этого лезвием ножа, закинул лук себе за спину, а затем вдел в деревяшку кованый крюк, уперев его в камень, чтобы загнать на место поплотнее. При этом он слегка сморщился – культя еще не совсем зажила, и последние двенадцать выстрелов, сделанные без минутной передышки, стали для нее серьезным испытанием.
Глава 3
Пока они шли назад, к низеньким, крытым преимущественно красной черепицей домикам Соленой Гавани, Фафхрд, пользуясь тем, что солнце светило им в спину, разглядывал стоячие камни и наконец спросил у Гейл:
– Ты знаешь что-нибудь о прежних богах островитян, которым здешние жители поклонялись до того, как стали атеистами?
– О, тетя Афрейт говорит, что они были совсем дикие и никому не подчинялись – наподобие людей капитана Мышелова до того, как они стали моряками, или твоих берсерков, пока ты не укротил их. – Энтузиазм ее возрастал по мере того, как она говорила. – И уж конечно, они не верили ни в какую Золотую Стрелу Правды или Золотую Чашу Умеренного Гостеприимства – все они были лжецы, шлюхи, убийцы и пираты каких свет не видывал. Фафхрд кивнул:
– Может, дух, которого видела Сиф, один из них.
Высокая стройная женщина отделилась от стены выкрашенного в фиолетовый цвет дома и пошла им навстречу. Поравнявшись с ними, Афрейт обратилась к Гейл:
– Вот ты где пропадала. Твоя мать тебя обыскалась. – Потом взглянула на Фафхрда:
– Ну, как пострелял?
– Капитан Фафхрд попадал в цель почти каждый раз, – ответила за него Гейл. – Он даже за угол попал! И я ни разу не помогала ему надевать лук или еще что-нибудь!
Афрейт кивнула.
Фафхрд пожал плечами.
– Я рассказала Фафхрду о призраке, которого видела Сиф, – продолжала Гейл. – Он думает, что это могла быть одна из старых богинь Льдистого – Рин, Лунная Охотница, или еще кто-нибудь. Или даже Скелдир, королева-ведьма.
Узкие светлые брови Афрейт удивленно изогнулись.
– Иди лучше, мать тебя ищет.
– Можно, я возьму твою мишень, до следующего раза? – обратилась девочка к Фафхрду.
Тот кивнул, оттопырил локоть левой руки, и большой шар шмякнулся оземь. Гейл побежала, катя его перед собой. Мишень была красная, выкрашенная соком ягоды-подснежницы, и в лучах заката походила на зловещий, налитый кровью глаз. Обоим взрослым показалось, что Гейл, удаляясь, катит перед собой солнце.
Когда девочка скрылась из виду, Фафхрд повернулся к Афрейт и спросил:
– Что это за ерунда про Сиф и какого-то призрака?
– Ты становится таким же скептиком, как и все островитяне, – ответила она без тени улыбки. – По-твоему, тот факт, что нечто или некто поверг в полную прострацию не самого слабого и не самого безмозглого члена совета, – ерунда?
– Это сделал призрак? – переспросил Фафхрд, когда они вновь зашагали по направлению к городу. Афрейт кивнула:
– Когда Гваан, которого Сиф позвала на помощь, вошел в темную сокровищницу, кто-то напал на него, он целый час пролежал без сознания. Он до сих пор не может подняться на ноги. – Ее тонкие губы искривились в усмешке. – Хотя, конечно, он мог просто споткнуться в темноте и треснуться головой об стену – это тоже не исключено, особенно если учесть, что он ничего не помнит.
– Расскажи подробнее, как это произошло, – попросил Фафхрд.
– Заседание городского совета затянулось, стемнело, взошла луна – вчера она была еще не полной, так что света от нее было не много, – начала она. – Сиф и я присутствовали в качестве казначея и писца. Зваакин и Гваан попросили Сиф сделать опись символов добродетели – мысль о них не дает им покоя с тех самых пор, как был утрачен (хотя и ради общего блага) Золотой Куб Честных Сделок. Сиф тут же отперла дверь сокровищницы, однако замешкалась на пороге. Позже она сказала мне, что лунный свет, падавший сквозь небольшое зарешеченное оконце напротив двери, хотя и оставлял большую часть комнаты в темноте, позволил ей заметить беспорядок. Кроме того, ей почудился какой-то тяжелый запах, напоминающий болотные испарения…
