Швейная лавка попаданки. Ненужная истинная - Руднева Ксения Игоревна (библиотека книг TXT, FB2) 📗
Минут за десять пустое пространство рядом со мной забивается еще желающими поторговать. Выходной день – самый бойкий для рынка. Народу много, как в одном из торговых центров, от которых за столько лет я уже успела отвыкнуть. Из родного мира меня выдернули насильно, а потом я и вовсе перенеслась сюда чудесным образом. Хотя должна была умереть.
Но не будем о грустном. Отныне в моей жизни только хорошее! И неважно, что из активов только хлипкий домик, горсть монет и ребенок с трудным характером. Не пропаду! Это уже невероятно много. Дом приведу в порядок, денег заработаю – благо руки из правильного места растут, да и знания нужные имеются, а дочка – самое ценное, что вообще есть у меня. Мое солнышко и моя любовь. Пусть сейчас с ней трудно, но, если верить психологам и всяким блогерам из моего родного мира, с детьми вообще просто не бывает. Так что я не исключение.
– Сколько? – над моим скарбом нависает бугай с испещренным оспинами лицом, выдающимся животом и огроменными ручищами.
От него несет рыбой и табаком, тошнотворное сочетание. Мне приходится дышать мелко и через рот, чтобы удержать содержимое желудка на месте. Вряд ли торговля пройдет успешно, испачкай я желудочным соком весь товар.
– За что именно? – чуть задираю подбородок.
Не хочу показывать этому громиле свой страх и неприязнь, хотя встретиться с ним в темной подворотне я желала бы меньше всего. Все же при свете дня и среди толпы народа бояться мне нечего, но все равно я чувствую себя неуютно.
– Ну не за тебя же, кукла, – нагло ухмыляется, и я вижу отсутствие двух передних зубов. Что делает неприятную физиономию еще более жуткой. – Впрочем, я бы и от тебя в придачу не отказался. Плачу золотом, – он, бахвалясь, трясет кожаным мешочком, используемым тут в качестве кошелька.
– Я не продаюсь, – хочу звучать холодно и твердо, но выходит хрипло. Беспокойный страх все же сковывает горло.
– Уверена? Может, подумаешь хорошенько? – звон монет в кошельке бугая заставляет поежиться.
«Ни за какие блага этого мира!»
– Я пришла торговать только снастями, – упорно стою на своем и смотрю в одну точку: на рыхлый подбородок верзилы.
«Может, задрать цену, и он уберется отсюда восвояси? Или, наоборот, рассердится так, что мало мне не покажется. Наверное, лучше не рисковать».
– Три серебрушки за все, – отрезает он недовольно.
– Нет! – из-за искреннего возмущения ответ вылетает из меня слишком быстро и дерзко. Захлопываю рот, но уже поздно.
– Нет? – бугай дергает бровью. Народ начинает с любопытством поглядывать на нас.
– Этот товар стоит пятнадцать серебряных монет. И не медяшкой меньше.
Возможно, если бы не дочь, которую мне нужно кормить, одевать и учить, я бы еще из своих приплатила, лишь бы этот пугающий тип отстал и свалил куда подальше. К сожалению, подобную роскошь я себе позволить не могу. Я теперь без мужской защиты и должна учиться справляться со всем самостоятельно. А если не выручу достаточно денег, с мечтой о швейной лавке придется распрощаться. Без тканей, ниток и фурнитуры ничего не сошьешь и не продашь.
– Если только с тобой в придачу, кукла, – нагло ухмыляется. Опирается ручищами на стол – я боюсь, что несчастное дерево не выдержит – и приближает свое лицо к моему. В его водянистых глазах закручиваются опасные воронки. – Четыре монеты, и то только потому, что твоя миленькая мордашка мне понравилась.
У меня же на коже выступают мурашки. Колючие и холодные. От этого верзилы явно веет опасностью.
– Я знаю, сколько стоят вещи моего мужа, и это никак не четыре монеты. Даже не десять. К сожалению, нам с вами придется разойтись, за бесценок я товар не отдам.
– Да тебя и спрашивать никто не будет, – хмыкает боров. – Забирайте тут все! – дает команду двум щуплым подельникам, что все это время торчали чуть в стороне, и швыряет на прилавок четыре монеты. – Только попробуй пикнуть, курица, до дома не доберешься.
Первые мгновения я в ступоре наблюдаю за тем, как меня грабят. У всех на виду, открыто и бесцеремонно. Дыхание перехватывает. Прямо сейчас моя мечта уходит из-под носа. А все по вине верзилы-беспредельщика, решившего, что можно силой забрать товар у слабой женщины.
– Стража! – наконец кричу я во все горло. Не позволю еще одному мужчине лишить меня будущего!
Глава 3
– Что здесь происходит? – два щуплых молодчика в дешевых форменных мундирах с нашивками останавливаются возле нас.
Переглядываются неуверенно, косятся на бугая со товарищи. Я смотрю на них и понимаю, что добиться помощи будет сродни чуду. Слишком невнятно стражники смотрятся на фоне наглого верзилы. И все жду. И смотрю с неумолимо угасающей надеждой на блюстителей порядка.
– Не договорились о цене, – ровным голосом сообщаю. – И этот мужчина решил забрать мой товар силой.
Все взгляды перемещаются на бугая. Тот улыбается нагло и гадко. Ухмыляется даже.
– Уважаемая, – выплевывает, явно никакого уважения ко мне не испытывая, – госпожа путает что-то. О цене мы договорились, но в последний момент она задрала ее в четыре раза. Увидела мой неподдельный интерес, – с подобострастием поясняет страже.
– Это неправда, – я складываю руки на груди. Товар мой, и пусть только попробуют заставить продать его ниже рыночной стоимости.
– Вот эти господа готовы свидетельствовать, – верзила указывает на своих подельников, а те активно кивают башками, дескать, проходили мимо, все видели.
– Это правда? – один из стражников, очевидно, тот, что за старшего, прищуривается пытливо. Пытается не уронить авторитет перед заведомо более сильным противником.
Вот только я легко различаю облегчение, что сквозит в его взгляде, да и во всей внешности в целом. Конечно, этим доходягам выгоднее, чтобы правда оказалась на стороне здоровенного детины, нежели на моей. Ведь в противном случае рисковать жизнями и здоровьем придется, а рассчитывать на жирную благодарность от потерпевшей – нет. Я бы и рада отблагодарить защитников, да нечем.
– Истинная! – в один голос заявляют подельнички бугая. А меня захлестывает возмущением и неверием. Средь бела дня так откровенно грабят! Ну что за мир?
– Ложь! – от нервного напряжения, заставляющего все внутри дрожать, я повышаю голос. – Они же заодно, – обличаю преступников. Впрочем, и без моей подсказки все всем очевидно. Но невыгодно.
– Разберемся, – важно заявляет стражник и пальцем сдвигает защитную каску назад.
– Три голоса против одного, – замечает верзила.
Стражники переглядываются. Ведут безмолвный диалог. Но мне и не требуется слышать их слов, чтобы понять, каков будет вердикт.
– Забирайте товар, – наконец принимает решение старший.
Торжествующая улыбка бугая пробирает до печенок. Руки сжимаются в кулаки, и я лишь неимоверным усилием воли заставляю себя остаться на месте, а не прыгнуть и не расцарапать наглое лицо. Которое так и просит кирпича.
– Протестую! – рявкаю я. – Мой товар останется со мной. Пусть уважаемый господин заберет деньги.
– Это не по правилам, – увещевает второй стражник, пытаясь призвать меня к порядку.
– Это мой товар, и только мне решать, кому его продавать. Уважаемый господин рожей не вышел! – выплевываю все-таки. Понимаю, что дерзость выйдет мне боком, но внутри так бурлит, что не выпусти я хоть часть пара, взорвусь.
– Да ты, кошелка ободранная! – ревет верзила и двигает на меня.
Хватает за плечи и начинает трясти. Бравая стража мало чем помогает. Разве что невнятное блеяние и просьбы не перегибать палку можно счесть помощью. Позвонки в моей несчастной шее жалобно хрустят, зубы ударяются друг о друга, а перед глазами все скачет и кружится, словно я сдуру на американские горки залезла.
И никакие серебряники мне уже не нужны. Только бы этот громила отпустил и не взялся за меня всерьез. Зачем только я с ним спорить взялась? Я уже мысленно прощаюсь с жизнью и прошу у дочки прощения, когда над всем рынком раздается громогласное и сердитое:
